Цвет счастья - Клара Мария Багус

кивнула и закрыла глаза. На мгновение она попала в какое-то далекое место. Перед глазами вдруг пробудилось ушедшее время. Только они с Жюлем обрели совместное настоящее, как оно снова исчезло. Приливы и отливы жизни. Что это было за горькое чудо счастья? Вот оно внезапно оказалось рядом, а вот уже снова пролетело мимо, его унесло по земле, словно лист, упавший с дерева. Пока Азис и Антуан соединяли легкое Жюля с главными бронхами, легочными венами и легочными артериями Ни Лу, по щекам Шарлотты текли слезы.

Шарлотте пришлось ненадолго сесть, но через несколько секунд она снова встала. Как ни старалась, она не могла найти в своих темных мыслях света. Даже надежды на то, что часть Жюля будет продолжать жить в Ни Лу, если все пойдет хорошо.

Антуан работал тщательно. Но достаточно ли быстро? Он взглянул на Азиса, который кивком подтвердил, что тот хорошо справляется с задачей. Антуан думал о стрекозах. О бабочках. О птицах, которые расправляют крылья и взмывают в небо. Думал о Марлен, которая сейчас на пути в вечность. О Жюле, который покончил с жизнью ради дочери и тоже возвращается домой. Он думал о Ни Лу. О блеске ее глаз. О ее улыбке. Об их любви.

К тому моменту, как Азис занялся правым легким, прошло более трех часов. Что Антуан отдал бы за то, чтобы суметь ее спасти?

Пока она дышит, у них все получится.

Глава 70

Когда Азис с Антуаном и Шарлоттой вышел из операционной, Луиза, Флорентина, Сарасвати, Пранав, Ярон и Ноян подскочили с длинной деревянной скамьи, как пружины. Азис кивнул. Ни Лу проскочила через лазейку удачи.

Легкими своего отца, которыми Жюль испустил последний вздох, она впервые вдохнула новую жизнь.

Радость и горе. Ощущение встречи и прощания. Странное волнующее безымянное чувство.

Скорбь по Жюлю, которого они потеряли. Потоки счастья за Ни Лу, которую они отвоевали. Печаль и надежда на усталых лицах.

Шарлотта поспешила выйти. Улицы были похожи на жидкие зеркала. За последние шесть часов успел пройти дождь, но теперь на небо вернулось солнце. Внезапный мощный свет – по крайней мере, на фоне смерти Жюля – казался слишком ярким, но не губил цвета, позволял травам прорастать из земли и нерешительно касался цветущих бутонов.

Шарлотта засунула руки глубоко в карманы белого халата. Кончики пальцев коснулись бумажки. Она вытащила прощальное письмо, для нее одной. От Жюля. Он знал, что она наденет этот халат. Знал, что она будет ассистировать при пересадке. Знал, что будет после его ухода. Он все знал.

Дорогая моя Шарлотта,

распознаем ли мы любовь, когда она нам встречается? Когда она внезапно оказывается перед нами? Я распознал слишком поздно. Прежде чем снова тебя найти, я был уставшим, измученным, пустым существом, которое больше ничего не радовало. Я чувствовал себя одиноким атомом на дорогах жизни.

А ты наполнила меня небом.

С тобой я снова встал на рельсы своего жизненного пути, и теперь ухожу, унося с собой частичку тебя и оставляя частичку себя в тебе.

Боль пройдет, а память останется. И будь уверена, любимая: все погребенное вернется. В виде цветка. Листа. Или жизни.

Весна вернется к тебе. Весна всегда возвращается.

Спасибо за самые прекрасные дни в жизни.

Ты была и останешься моей большой любовью.

Навсегда твой Жюль

Глава 71

Когда ночью Ни Лу проснулась, у ее постели сидел Антуан. Палату наполнял свет луны, и все вокруг казалось голубым. Он держал ее за руку и улыбался.

Вскоре ей стало лучше, и уже через две недели после операции она могла вставать и ходить по палате без одышки.

Ей сказали, что Жюлю срочно пришлось уехать. Они объяснят все позже.

Спустя четыре недели Ни Лу стояла у окна и смотрела на бескрайнюю зелень, расстилающуюся перед больницей, когда Антуан с напряженным лицом вошел в палату, подошел к ней и обнял. Она прислонилась к нему.

– Ни Лу, – начал он.

Она повернулась. То, как он произнес ее имя, не предвещало ничего хорошего. В последние недели Ни Лу часто разговаривала с Антуаном и знала, что значит каждый тон его голоса.

– Что? – спросила она, видя по его измученному лицу, что в том, что он собирается сказать, есть что-то плохое.

– Донор, Ни Лу, – продолжил Антуан, подбирая слова, – твои новые легкие… то есть твой донор… это Жюль.

– Жюль?

Повисла тишина.

– Да, Ни Лу. Ты вдыхаешь свою новую жизнь легкими Жюля. Он сделал тебе подарок. Это его жертва. Его способ все исправить.

– Но исправлять было нечего, – дрожащим голосом возразила Ни Лу. – Все было хорошо так, как было.

Антуан положил руку ей на щеку.

– Мне так жаль, Ни Лу. – Он посмотрел на нее и увидел, как в ее глазах отражается вся его печаль. Затем обхватил ее лицо руками. Нежно положил большие пальцы под подбородок, чтобы она подняла голову. И поцеловал. Это был долгий печальный поцелуй. По щекам Ни Лу текли слезы любви и скорби.

Разве слова могли выразить что-то еще?

Глава 72

Кэтому осознанию мы, люди, приходим разными путями. К осознанию того, что на самом деле ничто не умирает. Все просто меняется, переходит в другое состояние. Именно это осознание подарило скорбящим новую надежду.

Со дня смерти Жюля прошло восемь недель. Ни Лу полностью восстановилась. Легкими своего отца она вдыхала мир так глубоко, как никогда прежде.

Пришло время отправляться домой. Ни Лу собиралась жить с Антуаном и Шарлоттой в деревне. Сарасвати, Пранав, Ярон и Ноян – вернуться в свою, в лагуне. А Луиза и Флорентина хотели сопроводить новообретенную семью на Дальний Восток, провести с ними время и познакомиться с их родиной, а затем вернуться на Запад. Ведь он был и остается их домом. Луиза уже начала новую жизнь с Азисом, и Флорентина тоже найдет свою. Теперь, когда знает свои корни.

В последний вечер перед отъездом они все вместе сидели на траве в саду Луизы. В центре стояла урна с прахом Жюля. Одну часть они развеют здесь, на его старой родине, а другую – Шарлотта рассеет в своем саду. Кто знает, что вырастет на его месте?

Антуан вытащил из кармана прощальное письмо Жюля, развернул плотно исписанные синими чернилами страницы и начал читать:

Дорогие мои,

мне не больно от того, что я сегодня умру. Мне больно от того, как я жил. Мне стыдно за то, что я сделал вам,