В погоне за убежищем - Коулc Кэтрин

еще, не со мной? Могу попросить Бет или Лейни взять у тебя показания…

— Нет, — быстро ответила Элли, крепче сжимая мою руку. — Я хочу говорить только с тобой.

И это значило многое. Мы начали как случайные знакомые, но все стало другим. И теперь я понимал, что она чувствует себя в безопасности именно со мной.

— Ладно, — тихо сказал я. — Если захочешь остановиться — просто скажи.

Она кивнула, не отпуская моей руки.

— Он много писал… После того, что случилось…

— После расставания? — я знал, что это было куда больше, чем просто разрыв. Тот момент, когда он поднял на нее руку. Я видел это в голове в сотне разных версий — и каждая только усиливала ту ярость, с которой я боролся.

— После всего, что произошло, — начала она, — все было как на американских горках. Извинения, оправдания, мольбы о прощении.

— А потом все менялось, — подхватил я. Я знал этот цикл слишком хорошо — видел его в своей работе десятки раз.

— Менялось, — эхом повторила Элли. — Все становилось моей виной. Мол, я загнала нас в эту ситуацию. Давление из-за того, что сделал мой отец. Что я не такая, какая нужна Брэдли. И он начинал нападать. Говорил ужасные вещи…

В ее глазах заблестели слезы, и мое пламя ярости разгорелось еще сильнее. Я заставил себя взять ее лицо в ладони.

— Все, что он говорил, неправда. Абсолютно все.

— Я знаю, — хрипло сказала Элли. — Знаю, что это его проекции. Но теперь я вижу весь узор, все мелочи, которые раньше не замечала. Как он наказывал меня, если я не делала так, как он хочет. Все мои маленькие бунты имели цену. Это не было физическим насилием… но больно было не меньше.

Ярость снова вспыхнула во мне, разжигая огонь, который я пытался сдержать ради Элли. Ее слова застревали в голове, и каждый раз, когда она упоминала Брэдли или отца, во мне поднималось желание просто разорвать их обоих на куски. Она сидела рядом, теплом прижимаясь ко мне, и говорила о вещах, которые никому не стоило переживать, а уж тем более ей.

— Я так рад, что Арден тогда приехала, — сказал я, чуть крепче сжав ее ладонь. — Что помогла тебе увидеть, что можно все изменить. Что у тебя есть право на новую жизнь.

Элли улыбнулась едва заметно, уставшая, но все же искренняя.

— Когда я все закончила и он ударил меня… это будто открыло мне глаза. Дало понять, что я позволяла так обращаться со мной.

Я провел большими пальцами по ее скулам, мягко, но настойчиво.

— Больше никогда. Ты сильная, блядь. Ты ушла. Начала новую жизнь.

Она чуть усмехнулась:

— Ты сказал слово на «б».

— Кто-то сказал мне, что иногда можно, — отозвался я.

— Только не говори Норе. Не хочу, чтобы она думала, что я на тебя плохо влияю.

— Секрет в безопасности, — усмехнулся я, но почти сразу стал серьезным. — Что было потом, уже здесь, в Спэрроу-Фоллс?

Элли отвела взгляд.

— Тот же круг. Только теперь я точно знала, что он следит. Или кто-то следит за меня для него. Он писал, что я переехала в этот дом. Прислал цветы с запиской, больше похожей на угрозу.

— Цветы, которые ты выбросила тогда, когда мы с Кили пригласили тебя на ужин?

Она кивнула.

— Я сменила номер. И это вроде прекратилось. Но…

— Что? — спросил я, чувствуя, как напряглись мышцы на шее.

— Сегодня позвонил мой отец.

— Из тюрьмы?

— Не знаю зачем, но я взяла трубку, — губы ее дрогнули, и в них промелькнуло что-то похожее на удовлетворение. — Сказала ему, какой он был ужасный отец. Что я не хочу иметь с ним ничего общего. И, Боже, как же это было приятно.

Я сжал ее пальцы, чувствуя, что мне нужно это прикосновение так же, как и ей.

— Ты дала себе свободу.

— Думаю, да. Ему это не понравилось. Хочет, чтобы я вернулась в Нью-Йорк, жила ради имени Пирс. Смешно, да?

Я едва удерживал руку на ее ладони мягкой — внутри все просто кипело.

— И что ты ему сказала?

— Послала его. Он пытался манипулировать, тянуть за ниточки. Но знаешь что? Когда начинаешь все с нуля, у него больше нет этой власти.

— Ты чертовски сильная, Вспышка.

— Я стараюсь.

Но я знал: это значит, что теперь в списке подозреваемых у меня и он тоже. Больше похоже на стиль Брэдли, но если Филипу удалось раздобыть ее новый номер — все возможно.

— Можно я подключу еще одного человека? — спросил я.

— Кого?

— У Энсона есть знакомый из его времен в бюро. Декс. Когда-то был хакером, которого ФБР… приютило.

— То есть или работай на нас, или сядешь.

— Именно. Он уже помогал нам в нескольких делах. Может, найдет что-то по этим номерам или фото.

Элли задумчиво постучала носками по полу, потом кивнула:

— Ладно.

Я поцеловал ее в висок, достал телефон и набрал Декса. Тот ответил только на третьем гудке:

— Чего? — больше похоже на ворчание.

— И тебе добрый день.

— Я спал.

— Уже почти шесть вечера на восточном побережье.

— Я работал всю ночь.

Я решил не уточнять, над чем именно, — это было не мое дело.

— Извини, мужик. Нужна помощь.

В трубке зашуршало. Я представил себе его окруженным банками из-под энергетиков.

— Говори.

— Лаконичен, как всегда.

— Тебе помощь нужна или ты поболтать звонишь?

— Помощь. — И я кратко обрисовал ситуацию, стараясь опустить личные детали. Знал от Энсона: Декс особенно остро реагировал на случаи, когда страдали женщины.

— Давай номера, с которых приходили сообщения.

Я продиктовал, слушая стук его клавиш.

— Это программа. Все номера идут через один софт, значит, скорее всего, это один человек. IP я пока не вижу, но покопаю глубже. Пришли мне фото — может, что-то по ним найду.

— Будет. — Я замялся. — Спасибо.

Пауза.

— Кто она?

— Человек, который для меня важен.

Он усмехнулся:

— Шериф, значит, попался.

— Ты будешь взламывать или сплетничать?

— Могу и то, и другое. Я талантливый.

— Бывай, Декс.

— Зануда.

Я покачал головой и отключился.

— Ну? — спросила Элли. — Я слышала только обрывки.

— Сообщения шли через программу-рассылку. Все, скорее всего, с одного компьютера. Декс попробует вычислить, где он.

Элли кивнула.

— Может быть, кто угодно из них. Ни один не компьютерщик, но могли заплатить кому-то. У Филипа активы заморожены, но наверняка есть счета, до которых правительство США не дотянется. И его адвокат в грязных делах не разборчив.

Я не упустил того, что Элли назвала отца по имени, словно подчеркивая между ними дистанцию. Я обнял ее за плечи и