Лето - Владимир Геннадьевич Поселягин

моя семья, но и ещё одна на нём двигалась. Той дворянки, жены командира броненосца. С ней четверо детей. Вот так и прибыли во Владивосток. Вся дорога, как покинули Порт-Артур и прибыли во Владивосток, заняла ровно двенадцать дней. Там расстались с семьёй, с которой столько всего пережили. Мы наняли пролётку и к знакомым Евгении Павловны поехали, Илья там и жил, учась в гимназии. Дальше Евгения Павловна развернулась, на следующий день, как отдохнули с дороги и в баньке побывали, та стала искать дом на сдачу. Купить могли, но та не хотела, мало ли где муж работать после войны будет, не бросать же дом. Вот и искала по долгосрочной аренде, пока на год, там видно будет. Я же посетил гимназию. Особо там не работали, каникулы, но некоторые преподаватели были. Даже директора застал. В моих планах воевать в Порт-Артуре до конца. Это кусок истории, я хочу видеть это своими глазами. Но и пропустить учебный год не хочется, поэтому пришёл сдать экзамены за последний класс, экстерном.

Даже платить не пришлось, шумиха с взорванными японскими крейсерами пока не улеглась. Матушка водила меня на разные званные вечера к именитым семьям, хвасталась, приглашения так и сыпались. Приходилось соответствовать. Набежали дружки Ильи, которых я не знал. Про потерю памяти благо, всем известно было, не обижались что не узнавал. В общем, свободной минуты нет, как я за пять дней экзамены сдал, как герою мне пошли на встречу, часть предметов на себя директор взял, сам не понимаю. Я инженер, обучался в будущем. Там такая методика обучения, не чета местным. Главное не спалится большими знаниями. И видимо не вышло, большими глазами на меня преподаватели смотрели, я явно выходил за рамки учебной программы за тот год. Однако ничего, сдал и получил документ об образовании, об окончания гимназии. На руки аттестат выдали, и матушка присутствовала. Она под это дело и Танюшу в женскую гимназию устроила. Кстати, дом та нашла. Никакой аренды, господский дом, из кирпича в один этаж, крытый железом, шесть жилых комнат, кухня и столовая зала отдельно, водопровод и канализация. Дому пять лет. Тут дома это не в столице, но две с половиной тысячи пришлось отдать. На участке дровяной сарай, хозпостройка и баня. Не удивлён, Евгения Павловна всегда мечтала о своём доме. Да и хватит ей по съёмным маяться. Не удержалась, выкупила, оформление на неё шло. Четыре спальни, гостиная и кабинет-библиотека. С мебелью выкупили. Вполне неплохой дом, мне он тоже понравился, мы уже заселились, и район отличный. Дворяне тут селятся. Остальные деньги матушка положила на счёт в банке. Это я посоветовал, а то быстро прознают о выплате, по крейсерам, залезут, а так лежат в банке и лежат. Та пятьсот рублей оставила, на покупки, и на счёт остальное. Молодец.

Я никому не говорил, что собираюсь покинуть Владивосток, пару раз посещал рынок, но и только. Приобрёл два мешка кедровых орехов, люблю их, по десять кило, они лёгкие. Два мешка картошки, прошлогодняя, но ещё ничего. Муки купил полмешка. Овощей немного. В общем, заполнил хранилище, свободного не осталось. Однако матушка явно почувствовала, что я собираюсь покинуть её. Вечером за ужином та подняла этот вопрос, и мы серьёзно поговорили. К слову, прислугу та наняла. Были повариха, горничная, что сейчас подавала блюда, и садовник. Он же печник. Та после долгих лет экономии на всём, не стала устраивать шопинг, знала, как деньги тяжело достаются, и вполне неплохо справлялась с хозяйством. Выезд не покупала, вполне хватит наёмных колясок, няню тоже не брала, сама справлялась. Правда, пятьсот рублей быстро утекали, но тут купить надо дров и угля на зиму, запас продуктов в погреб и на ледник сделать, зимняя одежда для всех. Для дома что-то тоже. Вот и уходили средства. К слову, сегодня получили документы на дом. Всё, он нашей семьи, отчего и отметили это в обед, в тихом семейном кругу. Новоселье для знакомых та в ближайшее воскресенье планировала провести. Так что поговорили, я подтвердил, что собираюсь до конца войны перебраться к отцу. Пока есть возможность, нужно поднимать благосостояние семьи. Отец этим заняться не может, на службе, а мне никто не запрещает. Тем более на войне. Конечно по краю всех мыслимых догм хожу, но и границу не переступал. В принципе, вот так заработать на войне, своей доблестью, считалось даже почётным, иначе такую награду бы не получил. С другой стороны, у дворянства, пластуны и такие диверсанты как я, считаются подлыми войсками.

Я как раз предложил нанять фотографа, сделать фотографии дома снаружи, внутри, с семьёй, приеду к отцу, покажу, ему тоже интересно, матушка заинтересовалась, а тут в дверь постучались. Наш истопник зашёл, гости прибыли, целая группа самых известных купцов города. Колясками своими всю улицу заняли. Пришлось выходить с матушкой, сестрицы любопытствовали с крыльца. Нам низко поклонились, и самый представительный купец, с шикарной бородой, представившись, ого председатель купеческой гильдии Владивостока, сообщил:

- Ведомо нам что ваш сын за оплату взорвал корабли японские, как нанятый лихой казак. Из-за войны этой убытки мы несём, чем быстрее закончиться проклятая, тем лучше. Обсудили мы с купечеством и порешали, каждый вложился, даём пятьдесят тысяч золотом, чтобы отрок ваш, взорвал главный корабль японского флота, «Микасу».

Говорил тот хорошо, явно репетировал, составив речь. Сказать, что мы с матушкой были удивлены, значит, ничего не сказать, но я первым пришёл в себя, сообщив:

- Не вижу препятствий в вашем предложении. Мне оно тоже нравиться.

- Ни за что! - наконец вырвалось у матушки, однако ясно, что с купцами я договорился.

Так что мы совместно её убедили. По сути такое предложение полностью делает нас финансово независимыми. Матушка даже может подумать об имении, и не самом меленьком, о чём мечтала, станет помещицей. Взорвать флагман японцев, я не видел сложности. Главная проблема его найти, надо будет наведаться на главную базу японского флота. Подожду, рано или поздно тот там появиться, так что мы совместно уговорили матушку. Дальше я с председателем купеческой гильдии ударил по рукам, дав слово. С утра тот с матушкой прокатится в банк, положат деньги ей на счёт, а то тот векселя привёз, вечер, банк уже закрыт, после этого можно сказать услуга оплачена, можно действовать. А вот я заторопился, этой же ночью собрался покинуть город. Я понимал, что тайной такой уговор не станет, и вскоре японцы узнают о нём. Меня будут ждать, сто процентов, но это даже