Дикая орхидея прерий - Ольга Шах

только придется брать ещё одно купе Хосе у нас теперь не "заяц", едет с билетом, ну и Эухенио с нами, куда же его. А вот Дебора и Хлоя, как и Мэри с Камиллой, едут в небольшом четырех местном купе в конце вагона. Но тут возражающих не нашлось. Гораздо хуже было, когда Джеральд решил продать личное его имущество ландо, пролетку и лошадей. Ну и пони мальчишек, пообещав, что в Батон-Руж он купит им других. Что тут началось! Мальчишки выли на разные голоса и отказывались есть три дня! Утверждали, что таких больше нет и не будет и так далее. Даже Эухенио ходил к Джеральду и убеждал того, что надо избежать детской психологической травмы и что-то придумать с пони для детей. А тут и придумывать нечего - третий вагон как раз и предназначен для животных. Это нашему папе не хотелось заниматься выгулкой пони на всех крупных станциях. Но мелкие валялись у него в ногах, уверяя, что сами будут выгуливать своих аргамаков, что Джеральд сдался. И пони получили свои билеты в зубы.

Глава 30

Наконец, кажется, все собрано и уложено, проверено мамой бесконечное количество раз. Ну, в этот раз она хотя бы не цепляется лихорадочно за все баулы и узлы, не надеясь запихнуть все это в купе. Папа решительно отказался ехать на крыше, дует ему там, видите ли. Ради семейного добра мог бы и потерпеть, так сказала мамуля.

Поезд у нас утренний, поэтому пришлось встать, едва забрезжил рассвет. Завтракать все отказались, но Дебора не огорчилась, сказала, что в поезде все съездят. У нее в здоровом узле что-то угрожающе погромыхивало, надеюсь не то, о чем я подумала, ибо в последние дни наша повариха лихорадочно искала примус среди всякого барахла на чердаке. Хотя мы договорились взять лишь то, что может понадобиться в дороге, остальное ещё вчера должны были увезти и сдать в багаж, я с ужасом смотрела на ту гору вещей, что лежала у крыльца, ожидая погрузки в нанятые телеги. Только у Хлои и Эухенио были тощие узелки, Дебора же могла посоревноваться с мамой. Мэри и Ками будут ждать нас на вокзале. Наконец, все было погружено, мы уселись в наемный транспорт, зевающие и трясущиеся от утреннего холода (здесь стояла уже приличная осень, скорее бы в теплые края!) мальчишки взгромоздились на своих пони, и мы поехали. Миссис Смит, стоя на крыльце, махала нам вослед и что-то истово шептала. Полагаю, что молилась Всемилостивому о том, чтобы следующие жильцы были менее шебутные.

На вокзале началась обратная операция погрузки добрища в купе и ещё в багажный вагон, мамуля разыскала, таки, забытые вещи. Заводили и устраивали пони мальчиков в стойлах в спецвагоне, проверили, все ли у них есть, но грум, обслуживающий этот вагон, заверил, что для лошадей у них есть все. В общем, любой каприз за ваши деньги. Мэри и Камилла и в самом деле ожидали нас на перроне, сидя на лавочке с небольшими сумками, где уместились все их вещи. Примерно через час посадка всех пассажиров была завершена, мы тоже, вроде бы, никого и ничего не забыли, станционный смотритель три раза бамкнул в колокол, паровоз залихватски свистнул, заскрипели сцепки вагонов, состав набирал ход. Потаращившись в окно минут десять, я сходила проверить все свое семейство и иже с ними. В купе с мамой сидел тоскливый Тимми. Рассчитывал на веселье и проказы в дороге, а тут облом-с! Но судя по его дремлющему виду, он вскоре уснет. Папе, как самому слабому воспитателю, достался тихий Хосе, а Томми пребывал в таком же настрое, как и его брат, в обществе Зухенио. Заглянула я и к нашим девушкам. Дебора деловито намазывала паштет на хлеб, чашки с чаем девушки держали в руках, а на столике красовался примус и чайник на нем! Надеюсь, у нее в узле нет кастрюли для супа, ведь что-то громыхало! Мне тоже предложили чай и бутерброд, но я замотала головой пока не хочу! Но, стоящий за моей спиной Джеральд сказал, что он будет все, что дадут, и чтобы не забыли про папу. Вот два проглота! Вернулась к себе в купе, разделась и упала спать. Ночь была с кошмарами, снились мне бесконечные листы списков вещей и грозная мамочка, вопрошающая:

- А где вещи из позиции шестьсот сорок семь дробь восемь?

Поэтому я и отключилась наглухо. Потом мне приснилось, что меня запихнули в багажный вагон к лошадям и я теперь там еду.

Открыла глаза и осмотрелась, на всякий случай. Нет, все в порядке, я все-таки в своем купе, а не на конюшне. Но запах лошадей все равно присутствовал. Джеральд, снимая сюртук, весело заметил:

- Ну ты и сильна спать! Две остановки проехали, время уже далеко за полдень, четыре часа, а ты все спишь. Вот, сейчас с мальчиками выгуливали их пони.

Ах, так вот откуда так "благоухает"! Все ароматы Франции в одном флаконе! Кинула в супруга подушкой и велела не заходить, пока не вымоется.

Джеральд со смехом пошел в ванную, но высунулся из-за двери и сообщил:

- Кстати, у Деборы такой гуляш с картофельным пюре пальчики оближешь! Тебе оставили, хотя я говорил, что ты не будешь и лучше я съём!

Я со стоном упала назад на диван. Господи, за что ты меня наградил этим семейством??!!

Так и потянулись дни путешествия на поезде. Почти все были заняты делами, в основном они сводились почти к одному - уследить за этой шустрой троицей. Этим нелегким делом были заняты отец, гувернер, дед с бабкой. Только я кайфовала, меня освободили от этого, мама с сочувствием сказала:

- Отдохни пока, Леночка! Тебе ещё фургоном править, да и приедем в Батон-Руж, тебе хватит работы по дому.

Вот я и отдыхала. Даже смирилась с примусом и готовкой Деборы, было гораздо вкуснее у нее, чем в привокзальных ресторанах. Теперь мы просто закупали продукты на остановках, а Дебора готовила. Запах иной раз стоял такой, что приходили другие пассажиры со своими тарелками - они почему-то думали, что горячее питание входит в стоимость билета.

За сутки до прибытия на конечную станцию мне пришлось выйти из состояния блаженной дремы - мамуля торжественно извлекла список добра, оставленного на ответ хранение на складе. И началось отмечание, где что лежит. А ещё предстояло сформировать наш маленький обоз, решить, кто чем управляет. Мне, традиционно, достается фургон. Джеральд плотно присвоил