Руссо и Революция. История цивилизации во Франции, Англии и Германии от 1756 г. до 1756 г. и в остальной Европе от 1715 г. до 1789 г. - Уильям Джеймс Дюрант

Он поручил определенным торговцам покупать зерно в хорошие годы, хранить его и выставлять на рынок в годы нехватки; но когда оно продавалось, цены были слишком высоки для обедневших людей. Правительство принимало запоздалые меры по исправлению ситуации; оно импортировало зерно и распределяло его по наиболее нуждающимся провинциям. Общественность требовала восстановления государственного контроля над торговлей зерном; Парламент присоединился к этому требованию; именно в этот момент Вольтер опубликовал свой труд "Человек в четыреста лет". Правительство уступило; 23 декабря 1770 года эдикты, разрешавшие свободную торговлю зерном, были отменены.

Несмотря на эту неудачу, физиократические идеи пробивали себе дорогу как в стране, так и за рубежом. Эдикт 1758 года установил свободную торговлю шерстью и шерстяными изделиями. Адам Смит посетил Кеснея в 1765 году, был привлечен его "скромностью и простотой" и утвердился в своем собственном пристрастии к экономической свободе. Он считал, что "главная ошибка этой системы... заключается в том, что она представляет класс ремесленников, производителей и купцов как совершенно бесплодный и непродуктивный", но в итоге пришел к выводу, что "эта система, при всех ее недостатках, возможно, является ближайшим приближением к истине, которое еще было опубликовано по предмету политической экономии".45 Идеи физиократов хорошо сочетались с желанием Англии - и без того величайшего экспортера среди стран - сократить экспортные и импортные пошлины. Доктрина о том, что богатство будет расти быстрее при свободе от правительственных ограничений на производство и распределение, нашла сочувственный отклик в Швеции при Густаве III, в Тоскане при великом герцоге Леопольде, в Испании при Карле III. Любовь Джефферсона к правительству, которое управляет меньше всего, отчасти была отголоском физиократических принципов. Генри Джордж признавал влияние физиократов на свою поддержку единого налога на недвижимость.46 Философия свободного предпринимательства и торговли очаровала американский деловой класс и послужила дополнительным стимулом для быстрого развития промышленности и богатства в Соединенных Штатах. Во Франции физиократы обеспечили теоретическую основу для освобождения средних классов от феодальных и правовых препятствий для внутренней торговли и политического продвижения. Перед смертью Кесне (16 декабря 1774 года) он имел счастье видеть, как один из его друзей стал генеральным контролером финансов; и если бы он прожил еще пятнадцать лет, то увидел бы триумф многих физиократических идей во время революции.

IV. ВОЗВЫШЕНИЕ ТЮРГО: 1727-74 ГГ.

Был ли Тюрго физиократом? Его богатая и разнообразная биография отталкивает любые ярлыки. Он происходил из старинной семьи - "прекрасной расы", как называл ее Людовик XV, - которая из поколения в поколение занимала важные посты. Его отец был государственным советником и prévôt des marchands - высшей административной должностью в Париже. Его старший брат был maître des requêtes (секретарем по петициям и искам) и одним из ведущих членов Парижского парламента. Как младший сын, Анн-Роберт-Жак Тюрго был предназначен для священничества. В Коллеж Луи-ле-Гран, семинарию Сен-Сюльпис и Сорбонну он сдал все экзамены на отлично и в возрасте девятнадцати лет стал аббатом де Брюкуром. Он научился читать на латыни, греческом, иврите, испанском, итальянском, немецком и английском и свободно говорить на трех последних из этих языков. В 1749 году его избрали настоятелем Сорбонны, и в этом качестве он прочитал две лекции, которые вызвали шум за стенами теологии.

В июле 1750 года он выступил в Сорбонне с латинской речью на тему "Преимущества, которые дало человечеству установление христианства": оно спасло античность от суеверий, сохранило многие искусства и науки и подарило человечеству освобождающую концепцию закона справедливости, превосходящего все человеческие предрассудки и интересы. "Можно ли было надеяться на это, опираясь на какой-либо другой принцип, кроме религии? ... Только христианская религия... выявила права человечества".47 В этом благочестии есть отголосок философии; очевидно, молодой настоятель читал Монтескье и Вольтера, что оказало определенное влияние на его богословие.

В декабре 1750 года он выступил в Сорбонне с философским докладом "Философские успехи человеческой души" (Tableau philosophique des progrès successifs de l'esprit humain). Это историческое провозглашение новой религии прогресса было выдающимся выступлением для двадцатитрехлетнего юноши. Предвосхищая Конта - возможно, следуя Вико, - он разделил историю человеческого разума на три этапа: теологический, метафизический и научный:

До того как человек понял причинно-следственную связь физических явлений, ничто не было столь естественным, как предположение, что они порождены разумными существами, невидимыми и похожими на самих себя. ... Когда философы осознали нелепость этих басен о богах, но еще не прониклись естественной историей, они решили объяснить причины явлений абстрактными выражениями, такими как сущности и способности..... Лишь позднее, наблюдая за взаимным механическим действием тел, были сформулированы гипотезы, которые можно было развить с помощью математики и проверить на опыте.48

Животные, говорил этот блестящий юноша, не знают прогресса; они остаются неизменными из поколения в поколение; человек же, научившись накапливать и передавать знания, способен совершенствовать инструменты, с помощью которых он работает с окружающей средой и обогащает свою жизнь. Пока продолжается накопление и передача знаний и технологий, прогресс неизбежен, хотя он может быть прерван природными катаклизмами и превратностями судьбы. Прогресс не является равномерным и всеобщим: одни нации идут вперед, другие отступают; искусство может стоять на месте, в то время как наука движется вперед, но в целом движение идет вперед. Тюрго не зря предсказал Американскую революцию: "Колонии подобны плодам, которые держатся на дереве только до тех пор, пока не созреют. Становясь самодостаточными, они делают то, что сделал Карфаген, и то, что когда-нибудь сделает Америка".49

Вдохновленный идеей прогресса, Тюрго, еще учась в Сорбонне, задумал написать историю цивилизации. Сохранились лишь его заметки к некоторым разделам проекта; из них следует, что он намеревался включить в него историю языка, религии, науки, экономики, социологии и психологии, а также расцвет и падение государств.50 Смерть отца оставила ему достаточный доход, и в конце 1750 года он решил оставить церковную карьеру. Его коллега-аббат протестовал и обещал ему быстрое продвижение по службе, но Турго ответил, по словам Дю Пон де Немура: "Я не могу обречь себя на то, чтобы носить маску всю жизнь".51

Он получил лишь незначительные заказы и мог свободно заниматься политической карьерой. В январе 1752 года он стал заместителем генерального прокурора, а в декабре - советником в Парламенте; в 1753 году он приобрел должность мэтра рескриптов, в которой завоевал репутацию промышленника и справедливого человека. В 1755-56 годах он сопровождал Гурнэ в инспекционных поездках по провинциям; теперь он изучал экономику, непосредственно общаясь с фермерами, купцами и промышленниками. Через Гурне он познакомился с Кеснеем, а через него - с Мирабо-отцом, Дю Поном де Немуром и Адамом Смитом. Он никогда