Хранительница - Иса Белль

отнять у меня смысл жизни, который я так долго искал.

А он решил сам найти меня.

Она.

Я был готов пойти на всё, чтобы эта девушка осталась рядом ещё ненадолго. Даже учить её флиртовать с другими мужчинами, словно одна мысль о том, что им будет позволено разговаривать с ней, не приводила меня в бешенство.

Для неё я был готов стерпеть.

Хотя чем сильнее приближался день начала операции, тем сложнее мне было.

Она всё ещё не была влюблена в меня.

Поэтому я не мог просто сделать ей предложение руки и сердца, навсегда преданного ей, рассказать о том, что ждал её с тех пор, как она стала моей навязчивой мыслью, и жил только из-за надежды наконец встретить её.

Эбигейл далеко не из пугливых.

Это я понял по тому, как она прижимала топор к моему горло, ставила условия и боролась с неизвестностью.

Но она крайне умна.

Она сбежит, потому что, по правде говоря, стоит сделать это, когда кто-то признаётся в одержимости вами.

Особенно такой, как я. Тот, кто не отступит.

Ни. За. Что.

Дело было не в моей самоуверенности, а в том, что я знал: мы были созданы друг для друга. Совершенный дуэт.

Она существует. Я поклоняюсь ей.

Я ждал встречи с Ангелом всю свою жизнь.

Насколько сильно мама была бы рада видеть её? Нас вместе? Прямо как сейчас.

Глаза девушки были прикованы к моим уже на протяжении двух минут и шестнадцати секунд. За это время я успел рассмотреть почти каждый миллиметр её светло-голубых роговиц. Они завораживали своей прозрачной нежностью и насыщенным цветом. Идеальные.

Как и их обладательница.

Мы оба не собирались разрывать зрительный контакт, потому что я был не в состоянии отвести от неё взгляд, а она хотела победить.

Это могло бы продолжаться вечность. Я бы был совсем не против. Однако моё желание проиграть ей, дать почувствовать преобладание надо мной, было сильнее. В разы.

Только я хотел ещё немного посмотреть на неё. Всего несколько секунд. Или минут, если вновь потеряюсь в пространстве, наблюдая за ней. Красота, которой она обладала, вводила меня в состояние экстаза.

Почему художники до сих пор не начали писать картины с её лицом, скульпторы не стали создавать её бюсты, а писатели не нашли вдохновение в её образе? Вероятно, причина крылась в том, что её великолепие – это нечто более эфемерное, чем просто физические черты. Она являлась воплощением нежности и таинственности, которую было сложно выразить чем-то.

Это к лучшему.

Я был жадным. И, скорее всего, ещё и жалким, потому что не хотел, чтобы какой-то другой мужчина восторгался ей.

Меня начинало трясти, когда я вспоминал, что именно держало её рядом. Я имел возможность оплатить обучение в любом университете мира, в котором она захотела бы оказаться.

Но предлагать ей эти деньги было так же бессмысленно, как и пытаться заставить меня перестать сходить по ней с ума.

Я бы никогда не попросил ничего взамен, однако она бы не поверила мне.

Стала бы чувствовать себя должной.

Решила бы, что…

Неожиданно мягкая тёплая ладонь опустилась на мою. Я дёрнулся, удивлённо уставившись на то, как Эбигейл держит свою руку поверх моей. Кожу обожгло. Предплечья покрылись мурашками. Сердце забилось в горле.

Рано.

– Что ты делаешь? – вновь посмотрев на девушку, спросил я.

Она ещё несколько секунд продолжала мучить мою душу, пока не перестала меня трогать, сжав ладонь в кулак и спрятав её под стол, явно смутившись.

Эбигейл подумала, я был против того, что она сделала?

Это было бы так, если бы на её месте находилась любая другая женщина. Ей же можно всё.

Но в её же интересах не заводить со мной телесного контакта, если она не хочет, чтобы её поглотили целиком.

Пока она не готова к этому.

– Разве… – Эбигейл опустила взгляд на стол, будто вышла из транса, в котором мы пребывали немного ранее. – Разве прикосновения невзначай не нужны?

Язык тела.

Шутки и смех.

Активное слушание.

Комплименты.

Зрительный контакт.

Прикосновения.

Мы шли прямо по списку. Я был её наставником во время этого, хотя у меня не было абсолютно никакого опыта в общении с противоположным полом.

Хорошо, что она не знала, иначе бы мы не провели столько времени наедине друг с другом.

Эбигейл наклонила голову, напоминая мне о своём существовании, будто даже когда я уходил в себя, она не была причиной этого.

– Мне необязательно прикасаться к ним?

– Желательно им не прикасаться к тебе, – угрожающе прошептал я, отворачиваясь к двери.

Шум за ней заставил меня сделать это. Цоканье каблуков, которое я слышал изо дня в день на протяжении последних шести лет, невозможно было спутать ни с чем.

Точнее – ни с кем.

Я мог распознать её настроение по шагам. Сейчас она явно была чем-то недовольна. Её привычный темп в ходьбе.

– Планы изменились, – объявила ворвавшаяся в комнату Арабелла.

Подол её черного пиджака разошелся в стороны от силы, с которой она присоединилась к нам. Пуговица на воротнике рубашки чуть ли не отлетела мне прямо в лицо из-за пульсации вен на шее.

– Что ты имеешь в виду? – спросил я.

– Они перенесли дату приёма. Первая встреча пройдёт уже в эти выходные. Она готова?

Мои глаза метнулись к Эбигейл, сидящей за другим концом небольшого квадратного стола. Свет за окном позади падал на неё, из-за чего она походила на настоящего ангела с нимбом над головой.

Она была хороша. Даже очень. Мне не пришлось учить её чему-то особенному. Жизнь сделала это за меня. И, скорее всего, из нас двоих это я был тем, кто не готов. Но на то имелась веская причина.

– Нет, – отрезал я. – Она не пойдёт.

Ей ещё не исполнилось восемнадцать. Я лично обещал, что она приступит к работе только после совершеннолетия. Не иначе.

– Почему это?

– Ты знаешь.

Арабелла быстро приблизилась ко мне, прижала ладони к подлокотникам и наклонилась, чтобы прошептать:

– Несколько дней ничего не решают.

Несколько дней… Я не знал точной даты рождения Эбигейл. Хотел спросить, но забыл. Потерялся во времени, проводя его с ней.

– Сколько?

Девушка забегала глазами по пространству вокруг меня, вспоминая.

– Девять, – объявила она.

Немного. Особенно по сравнению с количеством дней, уже проведённых мною без неё. И всё же…

Грудь сжалась от неприятного чувства, накатившего на меня.

– Ты знаешь, как много они значат для меня.

– Знаю, – подтвердила Арабелла. – Но она должна быть там. Ей даже необязательно говорить с кем-то. Главное, чтобы