Одержимый - Владимир Геннадьевич Поселягин

палубу, высунул ствол пулемёта из-за мостика, дал длинную очередь, и перебежав к правому борту также не показываясь, высунул ствол и вторую очередь по толпе, что там собралась. После чего убрав пулемёт, разбежался и перепрыгнул на соседний корабль став его зачищать, используя любое укрытие для защиты. Ох как гранат не хватало. Коптер показал, что я уже уничтожил половину команды «Ниджи», но работы ещё было много.

***

Уже час как рассвело, когда мой «Оборо», густо дымя трубами, на скорости пятнадцати узлов стал подходить к бухте, буксируя за собой второй трофей, «Ниджи». Да, три ножевых раны и две огнестрельных, вот результаты моих действий. Я погасил все огни на обоих кораблях, что дало мне преимущество, в темноте с помощью прибора ночного виденья я видел отлично, вспышки выстрелов ему не мешали, военный прибор, и уничтожал незаметно или из засады японцев. Так и зачистил. Сам не ожидал, потом после зачистки минут двадцать сидел, приходил в себя. Потом за работу. Подвести толстый канат для буксировки, стравить пар и погасить топки на втором трофее, подкинуть угля в топки первого, дальше дать малый ход, канат размотался, и я стал буксировать «Ниджи», набрав ход. Бегать много пришлось, но перевязать себя времени хватило, но только на это.

Японцы на крейсерах заинтересовались кто там у берега крадётся, но не успели, я уже опознался световым кодом с батареей береговой обороны, те вели мои корабли стволами орудий, и с кораблями охранения у входа на рейд, оттуда сразу рванул ко мне номерной миноносец. Хм, тот самый что и выводил всего несколько часов назад, но они стали для меня такими долгими. Я ещё помню, как доложил лейтенанту, командиру миноносца, что и как было, как меня вырубило, всё же ранение в плечо было самым серьёзным, вторая царапина, вскользь прошло, но крови потерял, вот и сказалось. Как я это возращение выдержал, сам не знаю, на упорстве и жадности, не хотел потерять добытое, и сделал, выиграл пари. Отлично, в историю этой войны я себя уже вписал, и ярко. Надо было видеть глаза лейтенанта и его матросов, что осматривались, поднявшись на палубу «Оборо». А что, я силы не тратил, палубы были завалены телами японцев. Только сдвинул часть, чтобы быстро перебегать в котельное или машинное можно было, и всё. А как заводили трофеи в гавань уже не видел, очнулся в другом месте. Почему-то в военно-морском госпитале, а не в армейском.

Надо сказать, очнулся легко, как будто после долгого сна. Рядом сиделка, лет сорока на вид, в костюме сестры милосердия сидела, та сразу проверила меня и убежала за врачом. Два врача меня осматривали и опрашивали, сообщили что пулю из плеча уже вынули, разворотили конечно, но сказали заживёт. Конечно заживёт, сам и сделаю. Ещё на другие раны швы наложили. А так меньше суток я без сознания, вечер был, снаружи темно уже, сегодня утром привёл трофеи, их в порту к пирсам поставили, чтобы все любопытные могли изучить со стороны, там работали офицеры штаба Тихоокеанского флота. А японцев собрали и вполне торжественно похоронили, недавно закончили. Ну и я стал самым знаменитым офицером в Порт-Артуре, как и думал. В общем, состояние так себе, голова кружилась, но в принципе нормально. Пить хотелось, напоили, и накормили кашей, моё состояние вполне стабильным было, разрешили посещение. Первым был штабс-капитан Иволгин, светясь радостью тот сообщил, что документы на дом в столице оформлены как надо, у нотариуса тоже, как буду в столице, переоформлю, граф уже телеграфировал домой, что дом теперь не их семьи. Там будет их слуга следить за особняком, и когда я прибуду, официально, как и положено, передадут мой выигрыш. Ну и вернул мои тридцать тысяч. Мы немного пообщались, когда прибыли два офицера из штаба флота, один капитан первого ранга, второй второго ранга. Вот и стали вести опрос, попросив поминутно описывать сам захват миноносцев. Причём, те мне сообщили что я действовал по приказу адмирала Алексеева, о чём был оформлен приказ, ему уже дали ход. Хитрые какие, приказ написали, если бы ничего не получилось, порвали бы, а раз вышло, наместник на коне. Уже телеграфировали в столицу, самому Императору, о таком событии, так что мне стоит ждать благодарностей от Николая. Описали всё в лучших тонах, поэтому посоветовали подтвердить, что я действовал по приказу Алексеева. Согласился, куда деваться? Да и не стоит мне это ничего.

Два часа мурыжили, но распрощались, и я вскоре уснул, устал. А там дальше закрутилось. Две недели я лежал в госпитале, плечо восстанавливал всеми силами, работая опцией лечения. Шикарный опыт получил, видел свои ошибки и исправлял, так что заживлю быстро, врачи дивились конечно, но не сильно, бывает такое. Ещё говорят — как на собаке заживает. Надо сказать, за эти две недели я был изрядно осыпан милостями. Правило, кто захватил, тот и принимает командование кораблём, не изменили, оно вписано в устав военно-морского флота несколько веков назад и не изменён до сих пор, хотя об абордажах забыли. Тут же один человек взял не один, а два боевых корабля. Такого и не упомнит никто. За границей это тоже не слабо обсуждали. Да, всего лишь миноносцы, но эскадренные и довольно скоростные. Хорошее приобретение нашему флоту. Со мной же возникла заминка по той причине, что устав касался моряков, а я из пехоты. Это вообще другой род войск. Как всё обдумали и поступили в столице? Первое, за захват вражеского корабля «Оборо», прапорщик Иванов, возводится в наследуемое дворянское достоинство, с изменением фамилии на Ивановского. Также награждается Золотым оружием, с надписью «За Храбрость», и возводится в чин мичмана, с переводом его в Морской Корпус с внесением в списки офицеров. Далее, за захват «Ниджи», дворянин, мичман Ивановский, как военным моряк, согласно своду правил, принимает командование над захваченным кораблём с присвоением чина лейтенанта. А также за храбрость при захвате корабля, с ранениями в бою, награждается орденом Святого Георгия четвертой степени. Я стал первым награждённым на этой войне этим орденом, что тоже войдёт в историю. Обычно Георгиевский комитет рассматривает заявки довольно долго, а тут считанные дни. То есть, я уже числюсь в списках награждённых, могу заказать у ювелира выделку себе ордена.

Много дали? А вы идите, захватите два вражеских корабля, повторите это, тогда и будете говорить, что слишком осыпали наградами. Были и такие, мне Иволгин, что раза три приходил, так, поболтать, рассказывал об этом. Кстати, мы получается