По звёздам Пса - Питер Хеллер

Я рыбачил. Я брал свое и направлялся к зеленыму деревьям. Повозка из каяка. Мое ружье. Я проходил мимо останков жертв жуков, стоящие стволы деревьев ломались от сильного ветра, и шел дальше к зелени. Я всегда рыбачил там где не было мертвых деревьев, или где вновь пробивалась зелень. Я клал свои вещи и дышал запахом бегущей воды, холодного камня, ели и пихты, словно от пахучих мешочков которые клала моя мать вместе с носками. Я дышал и благодарил нечто не совсем Бога, нечто все еще бывшее там. Я почти даже мог представить себе что оно было тогда когда мы были молодыми и еще многое было живым.

Я слушал ручей и ветер и смотрел как он качал тяжелые черные ветви. Вода подо мной, темная поверхность была покрыта крошками зеленой пыльцы. Корни дерева вылезшие на отмель змеились над водой и между ними старые паучьи сети качались ветром и сверкали нитками в такт.

Я доставал четыре части удочки завернутые во фланель и вставлял их вместе, примеряя по направляющим и поворачивая сияющие металлические кольца чтобы они выстроились в линию. Четвертый номер она была у меня с последних классов школы. Мой отец дал мне ее на мое шестнадцатилетие как раз после того как я переехал к нему жить. Он умер от рака поджелудочной железы на следующий год прежде чем смог показать мне как правильно удить с ней, и мне пришлось учиться самому и от Дяди Пита.

Я вытаскивал катушку которую он дал мне с удочкой, я держал ее в чистоте и смазывал маслом даже когда моя жизнь была не совсем гладкой. Я вставлял рельсы основания катушки в алюминиевый держатель поверх пробковой ручки удочки и закручивал гайку. Гайка затягивала стержень удочки и была сделана многогранником таким удобным для прокрутки большим и указательным пальцами. Она легко проворачивалась и крепко затягивала удочку.

Все это, эти движения, их последовательность, тишина, плавное течение и бульканье, мелководье ручья и ветер свистящий в иглах высоких деревьев. Пока я настраивал удочку. Помню как делал все это сотни раз, может и тысячи раз. Ритуал без никаких размышлений. Как надеть носки. За исключением того что после этого ритуала я касался чего-то очень чистого. Именно поэтому я всегда старался всю мою жизнь принести лучшую часть себя на время рыбалки. Мою внимательность и осторожность, мою готовность рискнуть, и мою любовь. Терпение. Да все что угодно необходимое. Я начал рыбачить сразу после смерти Отца и я пытался ловить рыбу как делал бы он. Что в общем-то немного странно: пытаться воссоздать себе человека которого я никогда не видел с удочкой в руках, с настойчивостью сына для которого у этого человека так и не случилось шанса быть настоящим отцом.

Когда я разошелся с моей школьной подругой, я рыбачил. Когда приходили разочарования и отчаяние я переставал писать, я рыбачил. Я рыбачил когда я встретил Мелиссу и не мог представить себе что я нашел кого-то я смогу полюбить больше всего на свете. Я рыбачил и рыбачил и все рыбачил. Когда на форель напала болезнь, я рыбачил. И когда грипп унес ее в больницу забитую кроватями умирающих в пятистах ярдах от нашего дома, я рыбачил.

Мне не разрешили похоронить ее. Она была сожжена со всеми вместе. Пришел хаос непостоянства продуктов и длинных очередей за бензином и бунтов, я рыбачил. Я ловил карпа чтобы просто уйти от всего и забраться подальше по ручью, в изгибы и уклоны которые были так знакомы мне как тело моей мертвой жены.

За все годы в аэропорту я все время приносил мою удочку в горы. Клал свои вещи и собирал удочку и дышал и Джаспер был сам по себе и ложился на отмель откуда он мог видеть все. Я одел легкие бахилы с прилипающей резиной на подошве, и стал на гладкие камни пыльные и серые от воздуха и зашел в воду. Как только эти речные камни стали мокрыми они ожили цветом, зеленью и розовыми разводьями и голубизной. И я тоже. Ощутил так же. Вскоре как только холод сжал мои ступни и надавил на мои голени.

Больше никогда не одевал бахилы. Я просто наслаждался чувством холодной текущей воды огибающей мои ноги.

Я размышлял, вспоминая когда я шел по тропе к горам и я думал почему я не рыбачил почти год, ни разу за прошлое лето, и удивлялся почему, и очень желал чтобы у меня были лишь только удочка и Джаспер, только рюкзак на весь день и без оружия и на ***** Бангли я даже не стал бы притворяться будто ухожу охотиться. Но не сделал. Ничего как хотел. Я шел долго даже Орион скрылся за горами, может час-полтора, и я остановился. Я отдышался и посмотрел вокруг меня и обнаружил что был очень близко к первым деревьям у гор. И я был один. Я очнулся и чуть не позвал Джаспера и тут же понял что в первый раз насколько помнилось мне его не было со мной. Ледяной холод вошел в мои внутренности и я повернул назад и протрусил рысью весь путь назад в аэропорт.

IV

Быстро теплело. Весна ушла не сопротивляясь. На две недели раньше чем в прошлый раз по календарю на котором я делал свои пометки на стенной доске в ангаре. Я решил больше нет угрозы ночных заморозков и пробороздил и разметил ряды в огороде, и выкопал и рассадил под мягким солнцем согревшим мою шею и шерсть спины Джаспера отчего она стала приятно теплой под моими ладонями.

Я посадил что сажал каждый год: горох, картофель, кукурузу. Также шпинат в теплице вместе с маленькими помидорными ростками.

Когда в конце концов я решил что пора покидать город и очень быстро, вот что я взял с собой я из моего сарая во дворе. Покрытую пыльной коростой корзину с пакетиками семян и ведро с картофелем на рассаду. Все то же, сейчас десятый год посадок. Мне нужно скоро поменяться семенами с