Моя. Я сказал! - Оливия Лейк

его друзья со спутницами, было весело. Меня Яр представил как невесту, уважение и почет мне оказали невероятные. Словно я какая-то жена крестного отца.

Пока у него были выходные, отвозил и забирал меня с работы. Мои смены начались уже пятого числа, а через неделю привез в одно место. То, о чем я сама не знала…

— Где мы? — спросила, но уже понимала. Название говорило само за себя.

— Это дом Малютки. Сюда определяли самых маленьких, новорожденных-отказников. Я помогают им. Знаешь, — Ярослав задумчиво постукивал по рулю, — многие из наших церкви строят, а я считаю: будущее — это дети, а не зажравшиеся попы!

— Но почему мы здесь? — шепнула с неверием. Неужели это то, о чем я думаю?

— Эва, у нас с тобой много вариантов. Один из них усыновление или удочерение. Медицина тоже не стоит на месте. Ну и мы всегда можем жить исключительно друг другом. С Герцогом, конечно.

— Ты готов на все это ради меня? — закусила щеку, чтобы не расплакаться. Я была замужем столько лет, но Сергей даже эко пробовать не хотел: дорого, а шансы слишком ничтожны. Государство, конечно, давало квоту, но это только сама процедура. Анализы и подготовка — это большие деньги, которые мой бывший муж не хотел тратить на мое материнство. А мужчина, с которым знакомы совсем немного, делал для меня все и даже больше.

— Я ради тебя на все готов, — взял меня за руку и чувственно поцеловал ладонь. — Только, Эвушка, пожениться нам нужно. В школу приемных родителей допускают только женатые пары.

— И какую ты хочешь свадьбу? — весело поинтересовалась.

— А давай загуляем, м? — обнял меня. — Сыты, пьяны и нос в табаке!

Я рассмеялась в голос. Почему бы и нет! Хочу свадьбу, чтобы кричали горько, а любимый целовал долго и сладко. Чтобы шампанское вскружило голову, а муж зубами стягивал подвязку с моей ноги. Чтобы брачная ночь стала волшебством для нас обоих, умудренных опытом, но в самом сокровенном мы будем первыми друг у друга…

Эпилог

Эвелина

Ой, ну какая умора! Я просто умирала со смеху, наблюдая, как наша Ульяна сначала каталась на Герцоге, а потом оседлала папу верхом: Ярослав на четвереньках ползал по газону и изображал коня для принцессы.

Ульяна не наша по крови, но наша по сердцу. Родная солнечная звездочка с пшеничными волосами и светлыми глазками. Ей полтора годика, и она самая очаровательная девочка на земле. Досталась она нам сложно, да и судьба кроху испытывала на выживаемость не один раз.

В тот день мы с Ярославом возвращались из свадебного путешествия: шальные, довольные, любящие. Авария с автобусом и легковушкой в центре города произошла буквально на глазах. Я врач, хоть и не моя специализация, но первую помощь до приезда скорой оказать могла.

Пострадавших было много, но в основном легкой и средней тяжести, кроме молодой пары: удар пришел на них. Девочка лет максимум двадцати с большим животом истекала кровью, а мальчик того же возраста скончался до прибытия врачей. Я делала все, что могла, спасая мать и дитя: девушка держала мою руку и плакала, не отпускала и просила спасти дочку. Я даже в больницу с ней поехала, Ярослав, естественно, за мной.

Ребенка достали, живого, но на грани. Его мама не выжила. Я плакала по ним как по своим родным и близким. Не понимала, за что такая несправедливость. Молодые, здоровые, красивые, и такая роковая случайность.

Через неделю Ярослав пришел домой и отвез меня в перинатальный центр, куда поместили малышку. Ей нужно было лечение и уход, иначе маячила инвалидность. Он рассказал мне, что пара приехала из южного небольшого городка. Их родню найти не удалось, и новорожденную малышку записали в сироты.

— Эва, ты хочешь? — Яру не нужно было уточнять. Я поняла.

— Хочу…

Так я стала приемной мамой чудесной малышки. Из-за силы удара нам прочили дцп, но мой муж поднял врачей в Европе и Израиле. Мы выходили нашу Ульяну, и теперь это здоровая красивая солнечная девочка. Мы все еще наблюдались и стояли на учете у невролога, но я верила, что все будет хорошо. Я была счастлива в своем доме, со своим мужем и собакой, а главное, у нас была дочь, которую любили мы все. Ярослав оказался потрясающим отцом, именно таким, каким я его представляла. Ульяна для него стала родной дочерью, это сто процентов.

Но мы не остановились на этом. Я лечилась и прошла через два эко. Увы, ничего не вышло. Я предлагала вариант суррогатного материнства с донорской яйцеклеткой, потому что мои еле раскачали, и это было тяжело. Муж отказался. Дочь у него была, зачем ему дети от какой-то левой женщины?! Это его слова, не мои!

— Яр! — крикнула то ли мужу, то ли коню. — Я пойду пюрешку ей сделаю, приводи минут через десять.

Картошка у меня уже готова, осталось взбить, курочка меленько порезана и залита сливочным соусом. Уля такое любит. Я открыла холодильник, хотела творожок ко сну достать в качестве десерта, но меня неожиданно скрутило. Еле добежала до раковины. Кто-то (интересно кто?) оставил открытым чищенный чеснок и он провонял все! Но… раньше меня не рвало даже от самых неприятных запахов, работа у меня специфическая.

— Яр, покормишь Улю? Мне срочно нужно отъехать. Буквально на часик.

— Куда, лисичка? — удивился Ярослав. Я официально в декрете, поэтому на работу не могла.

— Если будет, что рассказать, расскажу, — поцеловала его в губы. Он кивнул. Наши отношения строились на полном доверии.

Я купила тест и помчалась на прием к Миле. Она сегодня работала.

— Ложись сразу на кушетку, — одела на аппликатор медицинский презерватив. Осторожно вставила и начала осмотр. — Эва! — она буквально пищала. — Есть! Есть, Эвушка! Мы беременны.

Я расплакалась. Пять недель, совсем кроха еще. Нужно быть очень осторожной, потому что возраст и репродуктивное здоровье…

— Так, иди писай на тест.

— Зачем? — удивилась, вытираясь от геля.

— А мужу ты что покажешь? Пусть танцует и целует заветные две полоски!

Я держалась до вечера, это было несложно: мы оба возле дочери крутились. Уже после купания, когда она уснула в детской, я пришла в спальню к мужу:

— Угадай, в какой руке?

Ярослав снял очки для чтения и задумчиво посмотрел на меня.