Весь твой, только твой эльф - Анна Жнец

за девушкой, все сразу понимают, что к чему. Отказы — редкость. Но если парой становится чужестранка, не имеющая ни малейшего понятия об истинности…

Я отвернулась, чтобы не встречаться с Алари взглядом, а он все смотрел на меня — долго, пристально, словно ждал чего-то.

По словам ушастого, давить на избранниц было нельзя, но именно это я сейчас и чувствовала — что на меня давят, пытаются загнать в угол.

Привет, я твой истинный, смотри, какой весь из себя несчастный, прими мою любовь скорее, а то я буду страдать до конца своих дней. И виновата в этом будешь ты.

Чистой воды манипуляция.

А я, может, других мужчин оценить хочу и сама выбор сделать, а вместо этого мне суют под нос ушастый подарочек со словами: «Бери, что дают. Нравится не нравится, подходит не подходит — неважно, истинный ведь».

И ушлый какой! Говорить правду запрещено, но его намеки прозрачные, как лесной ручей, жирнее самого прожорливого тролля в горах. Такие только идиотка не поймет.

А я возьму да притворюсь этой самой идиоткой. Моя твоя не понимать.

— Очень тебе сочувствую, тяжело приходится вашим мужчинам. Но ты не переживай. Когда встретишь истинную, она обязательно ответит тебе взаимностью.

И с ободряющей улыбкой я похлопала своего спутника по спине.

Тот растерянно заморгал. Похоже, не ожидал, что его избранница окажется столь недогадливой.

— Но я… уже… — пробормотал эльф, хлопая глазами.

— Что уже? — Я изо всех сил изображала недоумение.

Несколько секунд Алари таращился на меня с приоткрытым ртом, видимо, ошеломленный тем, что я не поняла его намеков, потом поджал губы. Его взгляд стал больным.

Ну и поделом. Нечего пытаться меня разжалобить. Велено: ухаживайте, добивайтесь своих избранниц. А этот — оглушил, закинул на плечо и в пещеру уволок. С самой первой встречи только и делал, что навязывал мне свою волю, а я такое ненавижу со страшной силой.

Весь следующий час мы шли молча. Я чувствовала, что Алари на меня смотрит, а сама любовалась тремя одинокими скалами вдалеке: отвесные, с плоским верхом, кирпичного цвета, они были похожи на развалины древнего замка. Та, что слева, даже имела высокий прямоугольный зубец, напоминающий башню.

Солнце жарило. Небо накрывало долину ослепительно-синим куполом. Когда мы поравнялись с сухим деревом, под которым сбились в стаю несколько странствующих кустарников, Алари закончил печально вздыхать и снова заговорил.

— Зейна, какие мужчины тебе нравятся? Я имею в виду… внешне.

Голос моего похитителя звучал напряженно. Эльф косился на меня и нервно теребил жемчужную косу, перекинутую через плечо. Похоже, оставил надежды воззвать к моей совести и теперь пытался оценить свои шансы привлечь меня в сексуальном плане.

— Брюнеты, — ответила я из вредности. — С короткими волосами. Смуглые и кареглазые. С густой черной бородой до пояса.

К моему тайному злорадству, Алари сбился с шага.

Повисла звенящая тишина. Эльф переваривал услышанное. Краем глаза я заметила, как со вздохом он покрутил в пальцах кончик своей блондинистой косы.

— Неужели тебе действительно нравятся такие… такие… обезьяны? — Его вопрошающий взгляд скользил по моему лицу.

— Ага. И чтобы растительность по всему телу колосилась.

Думая, что я этого не вижу, Алари задрал рукав мантии и с тоской посмотрел на свою лысую руку. Пока он был привязан голым к дереву в лагере тано, я имела возможность убедиться, что волосы у эльфов растут только на голове и немного в паху. За то время, что мы брели по этой пустынной местности, у любого человеческого мужчины уже давно проклюнулась бы щетина, а у моего спутника щеки оставались гладкими и белыми, как у барышни.

— Борода… м-м-м, — протянула я с мечтательным видом. — Люблю, когда мужик могуч и весь покрыт густой шерстью. Она так приятно щекочет пальцы.

Ошеломленный моими вкусами, Алари споткнулся на ровном месте и застыл как вкопанный.

Мысленно посмеиваясь, я прошла несколько метров и тоже остановилась — ощутила нарастающую боль в затылке. Проклятый гребень! Я как собака на поводке, право слово. Бесит!

— Ну, ты идешь? Или решил сделать привал?

Алари заторможенно кивнул и поспешил сократить расстояние между нами. Мы двинулись дальше и вскоре ступили в тень одной из трех одиноких скал, которыми я любовалась половину дороги. Вблизи они казались огромными слоистыми кусками халвы. При мысли о любимом лакомстве рот наполнился слюной.

Я скосила взгляд на эльфа. Тот хмурился и о чем-то сосредоточенно размышлял. Может, о том, как отрастить себе бороду?

— У нас осталась еда? — Пустой желудок присоединился к моему вопросу, недовольно забурчав. В ногу мне врезался лохматый куст-путешественник — отскочил от меня и покатился дальше, влекомый ветром.

Алари встрепенулся, словно мой голос выдернул его из глубокой задумчивости.

— Осталась, — он открыл сумку на поясе и… закрыл ее, будто передумав делиться со мной едой. — Лучше не стоит. Мясо очень соленое. Захочется пить, а воды нет. Жажду терпеть тяжелее голода. Подожди до Кошачьего леса. Там и напьемся, и отдохнем, и я поймаю нам нормальный обед.

— Ужин, ты имеешь в виду.

Алари кивнул и ушел в себя.

К тому моменту, как он снова заговорил, солнце опустилось к горизонту, а мое настроение испортилось окончательно. Хотелось есть, пить и принять наконец горячую ванну — тело под всеми этими потными тряпками нестерпимо зудело.

— Зейна. А ты могла бы… могла бы полюбить мужчину другой расы?

Ясно, опять прощупывает почву.

— Могла бы, — процедила я сквозь зубы. — Но какой смысл об этом думать, если дома меня ждет жених?

Глава 5. Алари Синар Амарден

Все в жизни принца с самого начала пошло наперекосяк. Мать умерла, производя его на свет. Отец, король Имри́н Эше́н Амарде́н, так и не простил сыну смерти истинной. Если в старшей дочери он души не чаял — та была копией погибшей матери, то с наследником, убившим его возлюбленную своим рождением, держался холодно и отстраненно. Год за годом росла между отцом и сыном стена отчужденности. Сколько бы Алари ни пытался пробить эту стену, все было напрасно.

Жизнь принца стала чередой разочарований. С детства он мечтал унаследовать от родителей боевую магию, но, когда пришло время дару пробудиться, в мальчике не обнаружили ни крупицы маны. Уже значительно позже, когда Алари привык считать себя пустышкой, искра волшебной силы в нем все-таки зажглась. Принц открыл в себе талант к заклинательству. Дар