Изгой - Эль Кеннеди

Она и не отрицает. Только выпячивает зад, ища мое тело.

Я как раз собираюсь разорвать упаковку презерватива, как тут внезапно вспыхивают потолочные лампы, и комнату заливает флуоресцентный зеленый свет.

Внезапно начинается какая-то суматоха. В моем состоянии мне требуется лишняя секунда, чтобы понять, что происходит, пока мое зрение не фокусируется и я не замечаю Джека в дверном проеме. Гвен уже отскочила от стола, одергивает футболку, чтобы прикрыть сиськи, а второй рукой пытается натянуть штаны. До меня смутно доносятся срывающиеся голоса обоих Гудвинов.

– Я притворился, что сплю, ведь так и знал, что ты что-то задумала.

– Ты за мной следил?

– Ну конечно! Тебе не кажется, что сейчас это наименьшая из проблем? Черт подери, ты мне изменяешь!

У меня вырывается смешок, и в комнате становится тихо. Гвен разворачивается ко мне с пылающим взглядом.

– Не сейчас, Лоусон.

– Почему же. Сейчас, кажется, самое время. – Все еще хмыкая, я перевожу рассеянный взгляд на дверь. – Ну же, Джек. Тебе ли осуждать ее?

– Это еще что значит? – спрашивает его жена.

– А ты еще не поняла? – удивленно смотрю на нее я. Черт, эта ночь проходит даже лучше, чем я думал. – Мы с Джеком старые друзья. – Я подмигиваю ему, и он заметно дергается. – Я-то думал, у вас кинк такой. Что вы оба притворялись, будто это секрет, чтобы разнообразить свою сексуальную жизнь.

– Вовсе нет, – рычит он, снова перенося свой праведный гнев на теперь уже онемевшую от шока жену.

– Упс. – Я аккуратно убираю член на место и застегиваю штаны. – Кажется, я проболтался.

В любом случае я не собираюсь быть последним, кто покинет этот праздник жизни. Этим двоим многое нужно обсудить. Так что я ухожу и желаю им доброй ночи, каким-то образом телепортируясь в свою комнату, где едва могу вспомнить, как вошел в дверь. А затем моя голова ударяется о подушку, и я ныряю в забытье.

Глава 55. Эр Джей

Даже если не учитывать синяки и распухшую руку, поспать мне сегодня было не суждено. Меня все еще потряхивает от остатков адреналина. Больше всех своей победе удивлен я сам. И иногда я с сожалением вспоминаю, что какое-то время у меня на банковском счету было шестизначное число. Ну, легко пришло, легко и ушло.

Посмотрев на время на экране телефона, я вспоминаю, что мама с Дэвидом отдыхают в Сономе. Там еще только одиннадцать вечера. Вполне можно успеть предупредить, что утром позвонит директор, рассказывать о моем новом нарушении. Хочется надеяться, что она там вовсю пробует местное вино и оценит иронию.

– У вас уже поздно, – отвечает она, даже не поздоровавшись. – Все в порядке?

– Да, в норме. Никто не умер.

Я слышу, как мама выдыхает, и обеспокоенный тон в ее голосе застает меня врасплох. На какую-то секунду она была похожа на настоящую маму. Не знаю, откуда это взялось, но я, кажется, рад.

– Где ты?

– У себя в комнате. Все в порядке.

– Ага. И что ты натворил?

Я борюсь с улыбкой.

– Вот так вот, значит, да?

– Ты звонишь в два часа ночи, если никто не истекает кровью или не попал в тюрьму, тебя, скорее всего, опять исключают.

Ауч, мам. Но она в чем-то права. Сам заработал себе такую репутацию.

– Можешь расслабиться. Где-то девяносто процентов на то, что я в порядке. Но если хочешь, чтобы Дэвид замолвил словечко и поднял эту вероятность до ста, то я не против.

Она смеется.

– О, так ты уже не против просить об услугах. Значит ли это, что ты к нему потеплел?

Вот что мне в нас нравится, так это то, что мы можем быть честными. По крайней мере, в важных вопросах. Я никогда не скрывал того, что чувствую, и несложно заметить – это у меня от нее. Поэтому мне совершенно не стыдно сказать, как есть.

– Ты знаешь мою позицию. Я с самого начала не верил, что этот брак надолго. Прошло всего несколько месяцев, так что это мнение мало изменилось. Но, кажется, я привыкаю к ситуации.

– Это уже что-то.

Знаю, для нее это важно. И я не пытаюсь намеренно испортить ее счастье. Но такие мужчины постоянно врывались в ее жизнь и тут же исчезали. И каждый раз она с ними была счастлива, пока все не обрывалось. Уж простите, что теперь меня непросто убедить, будто этот брак не закончится тем же.

– Ну давай, – говорит она. – Рассказывай.

Я смотрю на Фенна на другом конце комнаты. Он храпит в кровати, все еще полуодетый, в полной отключке.

– Я подрался с парнем. Типа, на спор? Зрелище некрасивое, но я победил.

Разумеется, она обязана отчитать меня за то, что я прибегнул к насилию, хотя особо сильно она не расстраивается, так как мы только что выяснили – в больницу никто не попал. И я рассказываю ей, что нас спалили пьющими на поле. Всё вместе и без контекста, полагаю, звучит как начало очень опасной тенденции.

– Ты же расскажешь мне, если будешь не в порядке, так, солнце?

– Конечно.

– Я серьезно. Понимаю, наверное, стоило поговорить об этом раньше. – Мамин голос становится мягче. – Я многое могла сделать иначе. Но если тебе там не нравится или кажется, что это место не для тебя, Эр Джей, ты всегда можешь вернуться домой. Только скажи. Я люблю тебя. И всегда буду на твоей стороне, что бы ни случилось. Мы команда.

Ни разу за все восемнадцать лет я не слышал от нее таких слов. Мы вообще редко говорим по душам. И во многом она большую часть моей жизни ставила себя в приоритет, отчего я чувствовал себя либо аксессуаром, либо помехой. Я был просто результатом нежеланной беременности, и она особо не спешила убедить меня в обратном. По большей части мы старались не попадаться друг другу под ноги, но сегодня, впервые в жизни, я понимаю, каково это было бы, иметь маму.

– Звучит нереально, но мне тут даже нравится, – признаюсь я. Это новое для меня ощущение, потому я стараюсь не преувеличить. – Тут есть одна девушка. Слоан. Сумасшедшая вышла история. Но она очень классная. Немного ненавидит меня, но это даже весело.

Мама смеется, и я почти слышу, как она качает головой.

– Мы с Фенном подружились, знаешь.

– Да?

– Ну, была пара затыков. Но, как оказалось, мне нравится иметь брата. Сначала я думал, что он просто противный богатенький мальчик. Но потом понял, что он одинок. И хочет, чтобы на него хоть кому-то было не