Сага о йомсвикингах - Автор Неизвестен -- Мифы. Легенды. Эпос. Сказания

правил своей страной с честью и славой. Он правил сурово и властно и был в почете у своих людей.

4

В этой саге говорится о человеке по имени Хакон. Он был сыном Сигурда, ярла Хладира. Он жил в Норвегии и был оттуда родом. Ему казалось, что он имеет право быть в Норвегии ярлом четырех фюльков. В то время в Норвегии правили Харальд Серая Шкура и его мать Гуннхильд, прозванная Матерью Конунгов. Они не дали Хакону властвовать над всеми его землями и управлять ими, а он хотел получить или все, или ничего. Поэтому он уехал из Норвегии, взяв с собой большое войско и десяток кораблей. Он отправился в поход и тем летом воевал во многих странах. А осенью он приплыл со всеми кораблями и людьми в Данию, предложил датскому конунгу свою дружбу и попросил у него позволения остаться в его стране на зиму. Харальд-конунг благосклонно отнесся к этой просьбе и предложил ему жить у него с полусотней воинов. Хакон согласился. Он отправился к конунгу с этими людьми, а остальных своих воинов разместил здесь же, в Дании.

Рассказывают, что у Кнута Гормссона остался сын по имени Харальд, а прозвали его Золотым Харальдом. Спустя несколько дней он приплыл в Данию с десятком кораблей. Он воевал во многих странах и добыл много богатства. Эту зиму он решил провести у своего родича Харальда Гормссона и получить здесь пристанище на зиму.

Харальд-конунг хорошо принял своего родича и тезку, и пригласил его к себе с таким же числом людей, какое было у Хакона. Харальд согласился.

Той зимой Хакон и Золотой Харальд жили в большом почете у датского конунга. А когда наступил йоль, был устроен пышный пир. Этот пир превосходил все прочие пиры как обилием браги и всевозможных яств, так и большим числом приглашенных.

Говорят, что развеселившись от браги, гости стали спорить, есть ли в Северных странах такой конунг, что устраивал бы более пышные и щедрые пиры, чем Харальд Гормссон, и все сошлись на том, что другого такого конунга нет во всей Северной половине земли, где говорят на датском языке.

Только один человек не участвовал в этих разговорах, ярл Хакон Сигурдарсон. Говорят, что у конунга было много осведомителей, и ему быстро донесли, что Хакон не восхвалял его, хотя все остальные делали это единодушно. Когда ночь подошла к концу, Харальд Гормссон пригласил к себе для беседы Хакона-ярла и Золотого Харальда. Втроем они уединились в отдельном покое.

И когда они оказались там, конунг спросил у Хакона – правда ли, что тот не считает его самым могущественным конунгом в Северных странах, как ему о том донесли. Ярл ответил:

– В самом деле, государь, я не говорил этого, хотя другие только это и делали, и вообще не участвовал в этом разговоре, и мне кажется, что я ни в чем не повинен.

– Тогда я хочу знать, – сказал конунг, – почему ты думаешь иначе, чем остальные.

– Трудно нам, государь, судить об этом, – ответил ярл, – только думается мне, что нельзя считать более могущественным того, кто позволяет другому собирать свои подати на протяжении многих лет и не решается потребовать их себе, даром что они принадлежат ему по праву.

Конунг помолчал, а потом сказал:

– Теперь я понял, что ты сказал правду, и у тебя были для этого причины. Но отныне ты не сможешь называться самым мудрым ярлом и моим лучшим другом, если не посоветуешь, как мне поступить с Харальдом Серая Шкура, сыном Гуннхильд. Ведь я знаю, что это его ты имел в виду.

Ярл сказал:

– После этой встречи со мной и твоим родичем Золотым Харальдом тебе прибавится чести, и с этих пор тебя будут считать еще более могучим конунгом, чем прежде. Давайте втроем составим план, и тем преумножим нашу славу.

– Поведай нам свой замысел, – сказал конунг, – и докажи, что тебя недаром считают дальновидным и мудрым человеком.

Хакон ответил:

– Если тебе необходим мой совет, то вот что я задумал. Отправьте своих людей на одном хорошо снаряженном корабле к Харальду Серая Шкура и скажите, что вы приглашаете его к себе со всем почетом и с немногими провожатыми на достойный пир. Велите передать ему, что при встрече вы сможете мирно решить все ваши разногласия. Ты должен также сказать, что намерен посвататься к его матери, Гуннхильд. Я хорошо знаю ее нрав. Она уже не молода, но сделает все, чтобы убедить сына отправиться в эту поездку, если о том зайдет речь, потому что больно охоча до мужчин. Мы все устроим вместе, а ты должен пообещать своему родичу Золотому Харальду, что отдашь ему одну половину Норвегии, а мне другую, если нам удастся убить Харальда Серая Шкура так, что тебе со своими людьми не придется участвовать в этом. Взамен я обещаю тебе, вместе с Золотым Харальдом, что ты получишь от Норвегии те подати, что мы будем выплачивать, когда эта страна станет нашей: сто марок серебра и шестьдесят ястребов. Если мы так сделаем, то наша слава возрастет.

Харальд-конунг сказал:

– Мне кажется неплохим твой замысел, и мы осуществим это, если удача будет на нашей стороне.

Золотой Харальд тоже казался доволен их замыслом, и все трое вышли из отдельного покоя.

Харальд-конунг приказал не мешкая снарядить корабль. Это была большая шняка. Он велел собрать шесть десятков человек, и когда они были готовы, то отправились в путь. Их поездка прошла благополучно.

В Норвегии они встретились с конунгом Харальдом Серая Шкура и передали ему то, что им было велено. Они сообщили Гуннхильд, что конунг Харальд Гормссон хочет взять ее в жены. Когда она это услышала, то все пошло так, как предсказывал Хакон, и она стала убеждать своего сына поскорее отправиться в путь.

– Не следует это откладывать, – сказала она. – Я буду править нашей страной, пока ты не вернешься, и надеюсь, ничего за это время не случится. Собирайся скорее в путь.

После этого люди Харальда Гормссона поплыли назад. Они добрались благополучно и сообщили конунгу, что тот может ждать к себе Харальда Серая Шкура.

5

Тогда Хакон и Золотой Харальд спустили на воду свои корабли, а также те, что дал им в помощь Харальд Гормссон, так что у них было теперь шесть десятков кораблей, снаряженных к битве. Они поднялись на корабли и стали ждать, когда приплывет Харальд Серая Шкура, чтобы напасть на него. Харальд не стал нарушать свое обещание. У него было два корабля и