Легенды древнего Крыма - Игорь Николаевич Кузнецов
– Святой человек, – говорили в народе, и каждый с благоговением прижимал руку к груди, завидев идущего на молитву хаджи.
А шел он творить намаз всегда бодрой походкой не уставшего в жизни человека, хотя и носил на плечах много десятков лет.
Должно быть, Божьи ангелы поддерживали его, когда старые ноги поднимались по крутым ступенькам минарета, откуда он ежедневно слал во все стороны свои заклинания. И было тихо и радостно на душе; светло – точно Божий луч начинал уже доходить до него с высоты небесного престола.
Но никогда нельзя сказать, что закончил жить, когда еще живешь.
Как ни был стар хаджи Курд-Тадэ, однако радостно улыбался, когда глядел на свою Раймэ, земной отзвук гурий, которые ждали его в будущем раю.
Когда падала фата и на святого хаджи глядели ее жгучие глаза, полные ожидания и страсти, сердце праведника, дотоле чистый родник, темнилось отражением греховного видения.
И забывал хаджи старую Гульсун, верного спутника жизни. А Раймэ, ласкаясь к старику, шептала давно забытые слова и навевала дивные сны давних лет.
Пусть было б так. Радуешься, когда после зимнего савана затеплится, зазеленеет земля; отчего было не радоваться и новому весеннему цветку.
И не знал хаджи, какие еще новые слова благодарности принести пророку за день весны на склоне лет.
И летело время, свивая вчера и сегодня в одну пелену.
Только раз, вернувшись из сада, не узнал старик прежней Раймэ. Такие глубокие следы страданий отпечатались на ее прекрасном лице; такое безысходное горе читалось в ее взоре.
«Раймэ, что с тобой?» – подумал он, но не сказал, потому что замкнулись ее уста.
И подул ночью горный ветер и донес до спящего Курд-Тадэ речь безумия и отчаяния.
– Милый, желанный, свет души моей. Вернись. Забудь злую чаровницу. Вернись к своей любимой, как ты ее называл. Вернись навсегда. Скоро старый закроет очи, и я буду твоей, твоей женой, твоей маленькой, лучистой Раймэ.
Проснулся Курд-Тадэ и не нашел рядом с собой юного тела, а на пороге сеней в безысходной тоске рыдала, сжимая колени, молодая женщина.
Чуть-чуть начинало светать. Скоро муэдзин пропоет с минарета третью ночную молитву. Хаджи, никем не замеченный, вышел из усадьбы и пошел к Папас-тепэ.
На середине горы некогда находился греческий храм, и от развалин храма вилась по скале на самый верх узкая тропинка. Никто не видел, как карабкался по ней старый Курд-Тадэ, как припал он к земле на вершине горы, как крупная слеза скатилась впервые из глаз святого.
Не знал хаджи лжи. А ложь, казалось, теперь стояла рядом с ним, обвивала его, отделяла, как густой туман, душу его от вершины горы, к которой он припал.
И услышал он голос духа. И ответил хаджи на этот голос голосом своей совести:
– Пусть молодое вернется к молодому и пусть у молодости будет то, что она боится потерять! Если угодна была моя жизнь Аллаху, пусть Великий благословит мое моление.
И в молении, не знающем себя, душа святого стала медленно отделяться от земли и уноситься вдаль, в небесную высь.
И запел в третий раз муэдзин.
И голос с неба казался далеким эхом:
– Да будет так.
С тех пор на гору к могиле святого ходят отузские женщины и девушки, когда хотят вернуть прежнюю любовь.
(Из собрания Н. Маркса)
Шайтан-сарай
– Расскажи, Асан, почему люди назвали этот дом – Чертовым.
Асан сдвинул на затылок свою барашковую шапку, было жарко, и усмехнулся.
– Расскажу – не поверишь. Зачем рассказывать!
Мы сидели под плетнем у известного всем в долине домика в ущелье Ялы-Богаз. Ущелье, точно талия красавицы, делит долину надвое. На севере – отузская деревня с поселками, старые помещичьи усадьбы, татарские сады. На юге – виноградники, сбегающие по склонам к морю, и среди них – беленькие домики нарождающегося курорта.
Зная Асана, я промолчал.
– Если хочешь, расскажу. Только ты не смейся.
Когда Шайтан где поселится, скоро оттуда не уйдет. Жил здесь грек-дангалак; клады копал. Нашел – не нашел, умер. Жил армянин богатый; людей не любил; деньги любил; умер. Потом чабаны собирались ночью, виноград воровали, телят резали, вместе кушали; друг друга зарезали. Так наши старики говорили. Потом никто не жил. Один чабан Мамут, когда на горе пас барашек, прятал в дом свою хурду-мурду. Еще хуже стало.
И Асан рассказал случай, имевший, как говорят, место в действительности.
– Видишь развалины на горе, под скалой? Там была прежде греческая келисе. Давно была. Теперь стенка осталась, раньше крыша держалась, свод был.
Один раз случилась гроза. Дождь большой пошел, вода с гор побежала, камни понесла. Мамут загнал барашков за стенку, сам спрятался под свод. Стоит, поет. Веселый был человек. Горя не знал. А дождь – больше и больше. «Анасыны», – говорит. Надоело ему. Нечего было делать, в руках таяк, которым за ноги барашков ловят, давай стучать по стене. Везде – так: в одном месте – не так. Еще постучал.
«Может, клад найду», – думает. Хочет выломать камень из стены. Вдруг слышит: «Эй, Мамут, не тронь лучше! Плохо будет». Посмотрел – никого нет. Начал камень выбивать. «Не тронь, – слышит опять, – будешь богатым, червонцем подавишься».
Сплюнул Мамут. «Анасыны, бабасыны. Врешь, Шайтан, богатым всегда хорошо». Навалился как следует и сдвинул камень с места. Видит печь, а в ней кувшин с червонцами. Ахнул Мамут. Столько золота! На всю деревню хватит. Задрожал от радости, спешит спрятать клад, чтобы другие не увидели. Только камень назад не пошел. Высыпал все червонцы в чекмень, завернул в узел, под куст до вечера положил.
Дождь прошел, выгнал стадо пасти, а сам на куст смотрит. Куст горит – не горит, дымится. «Вай, Алла!» Солнце еще высоко, в деревню не скоро; стал думать – какой богатый человек теперь будет. Принесет червонцы домой, отдаст жене: «На! Сам падишах больше не даст, а я, чабан, все тебе подарю. Положим – не подарю; только так скажу». Смеется сам. «Куплю себе дом в Ялы-Богазе; дом на дороге, открою кофейню; стадо свое заведу; чабаны свои будут. Ни одна овца не пропадет. Украдет чабан – сейчас поймаю. Первый богач в Отузах буду». Так думал Мамут, ждал, когда солнце за Папастепэ зайдет – гнать стадо домой. И гнал так, что сам удивлялся. Бежал сам, бежали барашки, бежали собаки.
Прибежал к себе домой, развернул на полу чекмень, позвал жену. «Смотри!»
С ума сошла женщина от
Откройте для себя мир чтения на siteknig.com - месте, где каждая книга оживает прямо в браузере. Здесь вас уже ждёт произведение Легенды древнего Крыма - Игорь Николаевич Кузнецов, относящееся к жанру Мифы. Легенды. Эпос. Никаких регистраций, никаких преград - только вы и история, доступная в полном формате. Наш литературный портал создан для тех, кто любит комфорт: хотите читать с телефона - пожалуйста; предпочитаете ноутбук - идеально! Все книги открываются моментально и представлены полностью, без сокращений и скрытых страниц. Каталог жанров поможет вам быстро найти что-то по настроению: увлекательный роман, динамичное фэнтези, глубокую классику или лёгкое чтение перед сном. Мы ежедневно расширяем библиотеку, добавляя новые произведения, чтобы вам всегда было что открыть "на потом". Сегодня на siteknig.com доступно более 200000 книг - и каждая готова стать вашей новой любимой. Просто выбирайте, открывайте и наслаждайтесь чтением там, где вам удобно.
