Румынские мифы. От вырколаков и фараонок до Мумы Пэдурий и Дракулы - Осояну Наталья

Фотография из альбома Курта Хильшера «Румыния. Пейзаж, постройки, народный быт» (1933)

Kurt Hielscher. Rumänien; landschaft, bauten, volksleben. Publisher: Leipzig, F. A. Brockhaus, 1933 / Wikimedia Commons

— Тетушка, почему у тебя такие большие глаза?

— А это чтобы лучше видеть, — ответила Мума.

Потом ноги у нее стали такие длинные, что одна ступня оказалась на пороге сеней, а другая — в дальнем углу.

— Ох и длинные у тебя ноги, тетушка!

— Это потому, — сказала Мума, — что я много хожу пешком!

И наконец, зубы у нее сделались как серпы, а рот — такой, что бочонок влезет.

— Ох, какой у тебя большой рот и какие зубы, тетушка!

— Это чтобы тебя съесть!

Что и было сделано. Остался от девочки только ухмыляющийся череп, который Мума поместила на окошке, так что утром родители издалека решили, будто дочка на них глядит и улыбается. Мать даже помахала ей бусами, которые купила на ярмарке. Лишь когда приблизились, поняли они, что натворило Лесное лихо…

Мошул Кодрулуй: лесной дед, с которым лучше не встречаться

Сверхъестественное существо мужского пола с такими же способностями, как у Мумы Пэдурий, называется Мошул Кодрулуй, Татэл Пэдурий, Пэдурарул, Пэдуройюл или Мареш-татэ. Все эти имена так или иначе обыгрывают эпитет «Лесной дед», «Лесной отец», «Леший», «Лесовик» и т. д.

Рассказывают про него такую историю. Давным-давно — в те времена, когда повсюду были только леса, — жили-были муж и жена, и была у них дочка лет десяти от роду. Однажды родители отправились в город на ярмарку и, поскольку собирались остаться там ночевать, велели девочке позаботиться о доме, о птице и скотине, а потом позвать кого-нибудь, чтобы не сидеть одной в темноте. Вечером, переделав все дела и почувствовав, как слипаются глаза, она вышла на крыльцо и крикнула:

— Эге-гей! Кто тут есть, кто меня слышит, — приходи ко мне домой!

Мареш-татэ ответил из леса:

— Иду, маленькая моя, иду!

Крикнув еще несколько раз, девочка вошла в дом и стала ждать, думая, что придет дочка ее дяди, который жил неподалеку. Но через некоторое время явился из леса Мареш-татэ: глаза как сита, голова как корзина плетеная, зубья как серпы, а ноги — словно вилы.

— Какой ты большой, дяденька!

— Большой, маленькая моя, большой! Столько всего в целом мире я съел, ты одна осталась!

Когда девочка его увидела и услышала, от страха чуть не окаменела. Как же ей спастись? Тут пришла на ум одна хитрость, и девочка сказала Мареш-татэ, дескать, надо запереть теленка в хлеву, иначе родители из города вернутся и поколотят ее, а чтобы он не сомневался, что она вернется обратно, пусть-де привяжет ее за ногу веревкой.

Фотография из альбома Курта Хильшера «Румыния. Пейзаж, постройки, народный быт» (1933)

Kurt Hielscher. Rumänien; landschaft, bauten, volksleben. Publisher: Leipzig, F. A. Brockhaus, 1933 / Wikimedia Commons

Мареш-татэ, который не отличался большим умом, согласился. Оказавшись на улице, девочка отвязала веревку и привязала к ступе, а сама побежала в дом к дяде. Мареш-татэ долго ждал, потом начал дергать за веревку — и, как почувствовал на том конце что-то тяжелое, обрадовался: значит, будет много мяса! Дотянув ступу на веревке до крыльца, жадный монстр вонзил в нее длинные кривые зубы, да и застрял намертво.

Когда старики на следующее утро вернулись из города, на крыльце они увидели дохлого лесовика и очень обрадовались тому, как все вышло и какая смышленая у них оказалась доченька. А труп уволокли в лес, и там его хищные твари съели.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})ВРЕМЯ: ПЕРСОНИФИЦИРОВАННЫЕ ДНИ НЕДЕЛИ И МОМЕНТЫ СУТОЧНОГО ЦИКЛА

Время суток в румынском фольклоре

В рамках суточного цикла румыны выделяли несколько важных периодов и моментов, наделенных особым значением или силой. Прежде всего это полночь и полдень — может сложиться впечатление, что их смысл должен быть противоположным, поскольку временем нечистой силы во многих культурах традиционно считается ночь, однако на самом деле время вблизи от двенадцати часов одинаково опасно в любое время суток, так как сила дьявола к полуночи и полудню делается почти безграничной, хоть и ненадолго.

Амиаза, или полдень, — это время максимальной сакральной напряженности, символизирующее разрыв или разлад в цикле дня и ночи. Как и полночь, это в каком-то смысле начало нового отсчета, переход в новое состояние, и в момент этого перехода может случиться практически что угодно. В полуденное время, когда солнце стоит высоко над горизонтом, есть шанс встретиться с дьяволом лицом к лицу, потому что именно в эти часы — или минуты, по его личному времяисчислению, — ему разрешено появляться в мире людей во плоти. Любопытно, что полдень считается магическим, злым моментом, однако при этом он остается безликим — иными словами, среди румынских сверхъестественных существ отсутствует аналог славянской Полудницы.

А вот Миазэноапте, или полночь, может принимать облик высокой женщины, одетой в белое, которая исчезает, когда пропоет петух. Иной раз она выглядит как частички сена, летающие во тьме вокруг человека, который куда-то идет один в темное время суток. Ночью, конечно, вероятность встретиться с нечистой силой намного выше, чем днем, поскольку кроме олицетворения полуночи по темным тропам гуляют и другие существа. К примеру, Час Рэу — Дурной Час; это нечто летающее, не имеющее определенного облика, но способное причинить вред. О том, что тебя вот-вот настигнет Час Рэу, можно узнать по особому свисту или звону в ухе, и если это ухо перекрестить, то можно расслабиться — злой дух не причинит тебе никакого вреда.

Фотография из альбома Курта Хильшера «Румыния. Пейзаж, постройки, народный быт» (1933)

Kurt Hielscher. Rumänien; landschaft, bauten, volksleben. Publisher: Leipzig, F. A. Brockhaus, 1933 / Wikimedia Commons

Кроме Амиазы и Миазэноапте есть еще два олицетворения времени суток, которые встречаются только в сказках (а не в поверьях, относящихся к «реальной» жизни): Зорилэ и Мурджилэ, олицетворения утра и вечерних сумерек соответственно. В мифологии других стран можно встретить аналогичных персонажей — например, Заря-Заряница, Денница у славян, Аустра, Аустрине — у прибалтов.

Особые ночи — те, которым придает необычность луна с ее меняющимися фазами, и в этом контексте важны новолуние и полнолуние. О луне и солнце в целом существует отдельный комплекс преданий, в которых они изображаются то братом и сестрой, то разлученными возлюбленными — иногда одновременно.

Солнце-брат спешит к сестре, Входит в терем на заре, Чтоб со свадьбой поспешить, Чтоб невесту нарядить, Дарит плат, парчой строченный, Королевскую корону, Дарит ей наряд атласный, Поясок витой алмазный — И приводит наконец В божью церковь под венец. Только началось венчанье, Наступило наказанье: Ветер свечи погасил, Грозно колокол заныл; Все иконы задрожали, Ниц священники упали[15].