Предания Русского Севера - Н. А. Криничная

— А поставьте четверть, принесу.

Принес бабу. Все мои соседи его видели <...>.

Приезжали из Америки борцы. Он неученый был, а силой их победил. Обидел он их своей победой — они его и отравили.

Равных Ваньке Лобанову не было на Севере. Лет тридцать ему было, когда его отравили...

Зап. от Камкина П. А. в дер. Низ Ошевенского сельсовета Каргопольского р-на Архангельской обл. И августа 1970 г. Н. Криничная, В. Пулькин If АКФ. 128. № 81.

207. Иван Лобанов и его сестра

Он был уроженец с Великого Устюга. И у него была сестра такая же, как он. Его бог силой наградил. Небольшие с тех пор века прошли.

Раньше ходили бурлачить и забивать сваи, так он эту бабу ту {не поладил с артелью или служащими-приказчиками), так один поднял и унес бабу в сорок пудов.

Я слыхал: с сестрой они наносили лесу из запрещенного лесу. Следу нет, а лес теряется...

Он там побаривал кого-то, так, говорят, его отравили. А эту сестру (завидовали ее силе)... она утром все ходила за водой, так они журавль подпилили, а она пришла за водой — журавль дернула, а он, длинный такой, да и упал ей на голову. Она и погибла.

Зап. от Соколова В. Т. в дер. Гарь Ошевенского сельсовета Каргопольского р-на Архангельской обл. 12 августа 1970 г. Н. Криничная, В. Пулькин // АКФ. 128. № 86.

208. (Иван Лобанов)

Я это тоже от людей слышал.

Одни строили там дорогу какую-то и забивали эти сваи (по сырому месту надо было дорогу строить и забивать сваи). Ну, и была сорокапудовая баба...

Один паренек из деревни, неграмотный был, необразованный, к ним просился в бригаду, чтобы работать вместе с ними, на работу. Они его не взяли в эту свою бригаду. Он рассердился...

Потом через несколько дней они ушли обедать, он пришел, захватил эту бабу ихню, снял, сорокапудовую, и унес ее километра за три, в болото поставил и всё.

Они пришли с обеда, хватились — бабы-то нет, нечем бить-то. Ну кто, кто?

А он говорит:

— Четверть водки ставьте, так баба будет.

— Иди, — говорят, — Ванька-дурак!

— А хоть дурак, так и бейте тогда.

Ну, поспорили-поспорили, им пришлось согласиться на четверть. Пошли. Он приходит к бабе, забирает эту бабу и на себе тянет. Поставил им на место эту бабу — и они стали сваи бить снова.

Ну, тут его взяли в бригаду, конечно, он работал. После этого какой-то там богатый его подобрал к себе.

Ну, и он выдвинулся, впоследствии стал уже силачом и постепенно пошел уже.

Я не знаю, сколько он был, но я-то слышал, что он погиб в Ярославле якобы, что там он сказал:

— Выройте яму мне, кладите плиту железную и вставайте сорок человек — я вас подниму.

Ну, они это сделали, он туда зашел, они плиту на него клали, а там собирали, напасли грузу. Когда он залез, они на плиту на эту еще дополнительного грузу навалили.

Ну, он там и задохся.

Вот я что слышал об нем, об этом... а фамилии его не помню, а там говорили мужики, что Ванька, дан. А как фамилия, не знаю.

Зап. от Бурлова А. М. в дер. Андома Вытегорского р-на Вологодской обл 11 июля 1971 г. Н. Кршшчная, В. Пулькин//АКФ. 134. № 27; Фонотека, 1621/6.

209. Иван Лобанов

Иван Леший — прозвище Ваньки Лобанова «Леший». Его все боялись: сильный он был. Если ему хозяин не угодит, то унесет он сваю — и все:

— А поставьте четверть — принесу. Выпивал он четверть водки сразу. Так у нас все и говорили бывало:

— Я не Лобанов, да и не Леший. Как что пропадет, так говорят:

— Леший унес, Лобанов унес...

Зап. от Млюнко А. И. в г. Каргополе Архангельской обл. 18 август» 1970 г. Н. Криничная, В. Пулькин//АКФ. 128. № 124.

210. Силач на шлюзе

<...> Ну, там на копрах работали, значит, женщины. Как этот мужик идет, они всегда пели про него частушку, он бедный был. Ну, оскорбительную, видимо, для него частушку пели. Он им погрозил:

— Ну, я вам дам.

Ну, что сделалось? Один раз, значит, они кончили работу и ушли. Пароход ночью свистит, ему надо пройти. Шлюзовые подбежали, а на стыке ворот двадцатипятипудовая баба стоит, с копра снята. Если только ворота разводить туда — ну, кто ее своротит? Ну, значит, этот мужик поставил. (Я забыл, как его зовут, не могу вспомнить, как-то называли.) Ну, к начальнику шлюза. Тот говорит:

— Ну, кроме него, никто не унес.

Его вызвали. Начальник говорит ему, что так и так.

— Я, — говорит. — Зачем смеются?

— Вот тебе пять рублей — убери бабу.

Надо — убрал. Пять рублей начальник ему не заплатил. Он разозлился. На второй вечер снова эту бабу поставил. Несмотря на все охраны, какие тут были, поставил эту бабу снова, вот. Пароход свистит — баба стоит. Начальник говорит.

— Возьми свои пять рублей, вот тебе дам еще десять, но только открой ворота и больше бабу не приноси.

Дал ему десять рублей, и он эту бабу за полтора километра унес.

Зап. от Юшковского В. А. в г. Белозерске Вологодской обл. 25 июля 1971 г. ц. Криничная, В. Пулькин // АКФ. 134. № 139; Фонотека, 1626/4.

211. Камень на дороге

Ну, был сильный Наум старик, сильный. Ну, обыкновенный такой, что как Василий Буслаич или что.

И вот, значит, раньше кто мясом торговал, кто чем. У Евграфыча тут этот кожевенный завод был, дак.

Ну, они чего-то поспорили, значит, друг с дружкой. И собираются в утро, в сочельник какой-то, с мясом ехать. Да. А где проезжать там с деревни, тако узко место жидкое; для шины все угрунтовано, чтоб проехать, а дальше не пройдет лошадь, потонет.

Ну, поспорили с дедком с нашим. А он говорит:

— Ну дак ладно, я вам сделаю; шута два, вы рано уедете!.. Встал он ночью. Где он камень такой достал?

Прикатил камень туда на средину. Они собрались ехать в город — шута два, проехать нельзя: камень.

— Самим делать нечего, сейчас давай лошадью потащим. Возжи прицепили — срывают, вторые.

Лошадь сорвала, прыгают-прыгают, так и...

— Это