Беседа с папским легатом, диалог с иудеем, и другие сочинения - Иоанн Кантакузин

вроде них рожденном ребенке, но чтобы мыслили о Нем как о Боге истинном, сказав «Бог», он добавил «Сильный», затем присовокупил и «Властелин», чтобы показать Его всесилие и над всею тварью господство и власть.

«Князь Покоя». Разве кто-нибудь из людей был когда-нибудь способен убить в людях всяческую враждебность и установить вместо этого мир, склонить всех заключить друг с другом мирные договоры и убедить их подавлять в себе все зверское и дикое, отдавая предпочтение дружелюбию и человеколюбию? Воистину — никто. А родившийся от Девы Бог-Слово уничтожил завесу вражды, будучи Сам и соединителем всего небесного и мирского, и Властелином прочного мира. Об этом при Его Божественном Рождестве и силы небесные возглашали как о чем-то сверхъестественном, доставляемом нам как награда от Бога: «Слава в вышних Богу, и на земле мир, в человеках благоволение!» (Лк. 2,14).

«Отец Будущего Века». Кто может быть отцом будущего века, кроме Бога? Никто. Все ведь люди и ангелы появились после возникновения времени. Потому-то мы и не говорим, что Бог был ранее ангелов, чтобы кто-нибудь не подумал, что Он был прежде них равным образом во времени, поскольку Он существовал ведь до всех веков.

Обрати внимание на то, что пророк своими словами представляет Его и человеком истинным, и Богом истинным. Говоря «Младенец родился вам, Сын, и был дан вам» (Ис. 9,6) и «масло коровье и мед съест» (Ис. 7,15), он показывает, что Тот будет истинным человеком, а называя Его «Богом Сильным, Властелином, Князем Покоя и Отцом Будущего Века», он являет Его истинным Богом. Потому-то и не сказал он просто «Века», но добавил «Будущего»: Отцом Века он назвал Его как Виновника и Творца, «Будущего» же сказал, не имея в виду какой-то определенный будущий век, но чтобы показать, что наш мир временен, а Его — вневременен и надвечен. «Будущего Века» он сказал для нас, людей.

Ведь само время существует и всегда будет для нас существовать как прошедшее, настоящее и будущее — благодаря нашему движению. Ибо мы движемся, т. е. идет наша жизнь, а век всегда стоит и неподвижен. А поскольку отрезки времени измеряются круговым движением солнца, то период, за который солнце, двигаясь от какой-то точки, вновь в нее возвращается, тоже называется «веком» и «временем»: «временем» — по причине упомянутого кругового движения солнца, а «веком» потому, что и это объемлется вечностью. Вечность ведь временна и время вечно,[104] так что о них говорят как о нераздельных и неразлучных. Однако же вечность, говорят, началась раньше солнца. Именно, чтобы представить родившееся от Девы Богочеловеческое Слово Творцом и Создателем всего, пророк и называет его «Отцом Будущего Века».

«Ниспошлю мир на князей и здоровье Ему. Велика власть Его, и миру Его нет предела». Он имеет в виду земных царей и могущественных владык, а миром называет единомыслие и согласие в одной вере людей, ранее исповедовавших большое количество верований и заблуждений. Ведь не малым было обладавшее тогда людьми мракобесие, и они настолько разделялись в своих представлениях о Боге, что одни называли Его Солнцем-Аполлоном, другие Луной-Артемидой, третьи еще что-то из тварей обожествляли, выдумывая и рассказывая о них всякие невероятные и довольно скверные истории. А менее образованные чтили и почитали и волов, и овец, и некоторых пресмыкающихся, и птиц, безумно воздавая твари большую, нежели Творцу, честь и принося в жертву демонам детей (см.: Пс. 105, 37). Пока Богочеловеческое Слово от Девы Марии не родилось, это безумное и в высшей степени бессмысленное явление какое-то место еще имело, но оно стало неуместным и исчезло благодаря Его страданию, смерти и воскресению из мертвых, поскольку обман и всякая морока были изгнаны, и над всем восторжествовало истинное богоразумие, и до самых окраин земли посеянное поклонение распятому во плоти Богу принесло зрелый плод веры в единого истинного Бога и согласия. И что же может быть больше и божественнее того, что вся вселенная как бы некими единым языком и устами выражает свое благоговение единой всесильной Св. Троице в Отце, Сыне и Святом Духе? Хоть некоторые из земных владык и воюют друг с другом, это нисколько сказанному не противоречит, ибо их толкают на это любовь к богатствам и пагуба лихоимства. А вера в Св. Троицу пребывает совершенно непоколебимой, вечной и твердой; и это и есть смысл слов «ниспошлю мир на князей и здоровье Ему». Имеется в виду, значит, не такой мир, который то есть, то его нет, подобно тому как тело иногда бывает здоровым, а иногда болеет, но такой, который неуклонно вовеки пребывает, и более сильного, чем Он, ничего не будет.

Что именно это он хочет сказать, ясно из того, что он к этому добавляет: «Велика власть Его, и миру Его нет предела», — что невозможно сказать ни о ком из людей, за исключением родившегося у Приснодевы Младенца, — что бесконечен мир Его; я говорю о Богочеловеке-Слове.

Заметь также, что пророк не только провозвестил необыкновенное рождение Сына и Слова Божия, но и место Рождества сделал по многим признакам узнаваемым. Опять-таки говорил Давид: «Помяни, Господи, Давида и всю кротость его, ибо он кланялся Господу, обещая Богу Иакова: не войду я в жилище дома моего, не взойду на одр постели моей, не дам сна очам моим и веждам моим дремания, и покой вискам моим, пока не обрету место Господу, жилище Богу Иакова» (Пс. 131,1-5). После этого он говорит: «Вот, слышали мы, что Он в Ефрафе, нашли Его в полях дубравных, вошли в жилища Его, поклонились на месте, где стояли ноги Его» (Пс. 131,6-7).

Видишь: у пророка возникло настолько сильное желание узнать и место Рождества, что он всем пренебрег и клятвенно обещал не входить в свой дом, не давать покоя своим очам и никаким покоем вовсе не наслаждаться, пока он не узнает и место Рождества Христова, и жилище Бога Иакова. И это трояко понимается прилежными людьми. Во-первых, жилищем Божиим называется плоть, которую Он воспринял от девической крови Матери, полностью соединив ее со Своей ипостасью и сделав ее местом Своего вечного пребывания, от которого Он не отлучается.

Также святым Его жилищем называется Его Пресвятая Мать, в утробу которой Он ипостасно вселился на девять месяцев, которую и по Рождестве не оставила благодать Божественного Пресвятого Духа, осенившая Ее прежде зачатия и вложившая в нее силу, давшую Ей способность выносить ипостась Бога-Слова, но также всегда с ней пребывающая и имеющая пребывать вовеки. Потому-то тот же Давид в