Об управлении империей - Константин Багрянородный

Самоны, Ктена сам добавил к сорока литрам одну пару серег, оцененную в десять литр, и столик серебряный с позолоченным звериным рельефом, оцененный также в десять литр. Убежденный просьбами патрикия и паракимомена Самоны, василевс принял сорок литр, пару серег и позолоченный серебряный столик с рельефом, так что весь дар этого Ктены достиг шестидесяти литр. Василевс сделал его затем протоспафарием, и он получил в то время в качестве роги одну литру. Жил же этот Ктена, после того как был почтен протоспафарием, два года, то есть [вскоре] умер. Получал же он рогу в течение двух лет по одной литре{1204}.

51.{1205} О том, каким образом был построен царский дромоний{1206}, о протокаравах{1207} этого дромония и немало о протоспафарии фиалы{1208}

Должно знать, что вплоть до царствования блаженной памяти мудрейшего василевса Льва{1209} не существовало царского дромония, на который вступал бы василевс, а входил он на красный аграрий{1210}. Однако при христолюбивом деспоте Василии{1211}, когда этот василевс отправлялся в бани Прусы{1212} и вновь, когда он отбывал посмотреть мостик Ригия{1213}, строившийся его повелением и попечением, он поднимался на дромоний, а другой дромоний следовал сзади. Входившие же на него гребцы были с царского агрария и из моряков-стенитов{1214}. В древности Стенон имел хеландии{1215} царского флота числом до десяти. Поскольку же блаженный василевс делал все чаще свое пребывание в Пигах{1216} по той причине, что там возводился им этот дворец, подобно тому как в Эвдомоне{1217}, в Иерии{1218} и во Врие{1219}, он входил на аграрий по старому обычаю. Но когда он отправлялся в более отдаленную поездку, например в бани Прусы и для наблюдения за мостом Ригия, он вступал, как выше сказано, в дромоний{1220}, а другой дромоний следовал сзади, так как большинство архонтов{1221} поднималось с василевсом, а прочие — на второй дромоний. Однако приснопамятный и мудрейший василевс Лев, будучи расположен более милостиво к магистрам, патрикиям и близким [ему] синклитикам{1222}, желая всегда их{1223} радовать и рассудив, что аграрий недостаточен для приема большого числа архонтов, построил дромоний и постоянно вступал на него, куда бы ни захотел отправиться. С ним отправлялись те, кого он хотел из архонтов, магистров и патрикиев. Ибо по обычаю в аграрий с василевсом не вступал никто, кроме друнгария виглы{1224}, друнгария флота{1225}, логофета дрома{1226}, этериарха{1227}, мистика{1228} и начальника прошений{1229}, а также, если он находился в городе, то и доместика схол{1230}, и паракимомена{1231}, и протовестиария{1232}, а из китонитов{1233}, кого прикажет василевс. Итак, вот каким образом построил дромоний Лев, приснопамятный и мудрейший василевс, а через некоторое время он построил и второй дромоний, который и был назван "вторым" и получил прозвище "Свита"{1234}. Ибо и в дальние поездки отправлялся блаженный этот василевс, например, в Никомидию, на Олимп{1235}, в Пифию{1236}, поэтому были потребны два дромония для обслуживания и отдыха как его, так и его архонтов. Поскольку он нередко отправлялся в ближние поездки, он оставлял один экипаж на ипподроме для охраны дворца, потому что корпус арифма{1237}, согласно укрепившемуся древнему обычаю, уходил в поход с доместиком схол, а остающиеся на ипподроме [не] уходят, согласно обычаю, с василевсами в поездки{1238}.

[Знай], что изначально у протоспафария фиалы была царская должность: этот протоспафарий держал и имел под собою{1239} всех гребцов царских аграриев, русиев и мавров{1240}, кроме аграриев августы, ибо аграрии августы, и русии и мавры, находились под управлением и властью начальника трапезы августы{1241}. Однако в царствование Льва, приснопамятного и мудрейшего василевса, новоотстроенные по царскому приказу дромонии имел этот протоспафарий фиалы под своей властью, как и гребцов этих дромониев. Поэтому вышеназванный протоспафарий фиалы каждый день и каждый вечер по старому обычаю приходил и садился в фиале (поэтому-то он и назывался протоспафарием фиалы), решал, судил в соответствии с правом и улаживал тяжбы между гребцами с аграриев и с дромониев, им управляемых. И когда находил кого-нибудь, вопреки должному либо поступающего, либо обижающего кого-нибудь, либо проявляющего нерадение в своей службе, он крепко наказывал того плетьми. И таким образом, как рассказано, все гребцы дромониев, как и аграриев василевса, русии и мавры, находились под рукою и надзором протоспафария фиалы. А что касается аграриев августы, и русиев и мавров, то они находились под рукою и наблюдением начальника трапезы августы, хотя отчет начальник трапезы делал об этих аграриях не августе, а василевсу. При Льве, блаженной памяти мудрейшем василевсе, протоспафарием фиалы был протоспафарий Иоанн, прозвище которого Фалассон, а после него протоспафарий Подарон, после этого протоспафарий Лев Армянин{1242}, отец протоспафария и манглавита{1243} Арсения. Они, протоспафарий Подарон и протоспафарий Лев Армянин, оказались протэлатами{1244} патрикия и друнгария флота Насара, и при Василии, христолюбивом деспоте, были взяты с флота и стали протэлатами агрария василевса. В царствование же приснопамятного и мудрейшего василевса Льва, когда он построил дромонии, благодаря их мужеству и морскому опыту, он сделал их протокаравами. Когда случалась опасность, василевс вводил гребцов двух дромониев с двумя протокаравами первого дромония в суда-хеландии, давая им полное необходимое вооружение, как-то: щиты, копья, лучшие шлемы и прочее, что подобает носить стратиотам-морякам{1245}. Их забирал патрикий и друнгарий флота Евстафий{1246} вместе с царским флотом и отправлялся против врагов. Все это василевс сделал потому, что патрикий и друнгарий флота Евстафий стремился к войне с врагами. А вместо тех царским дромонием управлял старец Михаил и [Михаил]{1247}, известный умница из бывших в то время протэлатами. На веслах же в дромониях до возвращения царских гребцов сидели стениты из личного состава Стенона. А когда гребцы возвращались из похода, они снова оказывались на собственной службе, как было раньше. Затем василевс, милостиво расположенный к протоспафарию Подарону, так как тот был мужествен, дал ему также власть протоспафария фиалы: ведь он прославился более всех на войне, и, по свидетельству патрикия и друнгария флота Евстафия, не было другого такого же по храбрости, усердию, остальным добродетелям и в особенности по благомыслию и исключительной верности василевсу. А поскольку он был неграмотным, то по