Песнь о Роланде. Коронование Людовика. Нимская телега. Песнь о Сиде. Романсеро - де Гонгора Луис

Романс о меньшой инфанте

Перевод Д. Самойлова

Был на ловле кабальеро, Возвращаться собирался. Гончие его устали, Сокол в чаще затерялся. Подъезжает рыцарь к дубу — И в лесу такие редки,— Видит юную инфанту Там, на самой верхней ветке. Ее волосы завесой Ствол огромный прикрывают. «Нет здесь чуда, кабальеро, Пусть ничто вас не пугает. Я инфанта, дочь кастильских Короля и королевы, Когда я была малюткой, Мне судили феи-девы, Что одна должна в чащобе Семь годов я оставаться. Семь годов прошли, и нынче Мне пора освобождаться. Вы меня с собой возьмите, И за это вам воздастся. Буду вам, сеньор, женою Иль подругой — как хотите». «Не угодно ли, сеньора, Здесь до завтра подождите,— Обо всем об этом должен Я у матушки спроситься». А ему в ответ инфанта: «Сами вы могли решиться. О, проклятье кабальеро, Что одну оставил деву». Так она в лесу осталась, Он отправился по делу. Мать советовала сыну, Чтоб инфанту взял в подруги. А когда он в лес вернулся, Не нашел ее в округе, Лишь увидел в отдаленье, Что ее увозят слуги. А увидев это, рыцарь Пал на землю без сознанья. А когда пришел в сознанье, Он промолвил сквозь рыданья: «Кто такое потеряет, Тот достоин наказанья. Буду сам себе алькальдом, Что себя судом накажет: «Пусть отрубят руки-ноги И к хвосту коня привяжут».

Влюбленный и смерть

Перевод Д. Самойлова

Сон душе моей приснился, Сон, исполненный печали. Мне любимая явилась, Мы в объятьях с ней лежали. Входит белая сеньора, Словно снег в ее вуали. «Как, любовь моя, вошли вы? Как в покой ко мне попали? Слуги дверь мою замкнули, Ставни все позакрывали!» «Не любовь, а смерть, мой милый, Небеса к тебе послали». «Смерть, хоть день пожить позволь мне, Я молю об этом даре». «Час дарю тебе, не больше, Пред твоей дорогой дальней». Поскорее он оделся, Вышел из опочивальни. Он спешит к своей любимой, Где его не ожидали. «Свет мой, отвори скорее». «Что такое? Не беда ли? Только как тебе открою, Чтоб про это не узнали? Погоди, отец уедет, Матушка задремлет в спальне», «Если нынче не откроешь, Не дождешься ты свиданья. Смерть пришла, одна ты можешь Сохранить мое дыханье». «Под окно беги скорее, Где сижу за вышиваньем, Брошу шелковую сверху Лестницу — и смерть отстанет, Если лестницы не хватит, То коса моя достанет». Тонкий шелк не держит, рвется, Смерть его с собою тянет: «Час пришел, пошли со мною, Разве смертный смерть обманет!».

Романс о бурой волчице

Перевод Д. Самойлова

Я сидел вблизи овчарни, Посох украшал резьбою, Высоко стояли «Козы», Месяц таял надо мною. Слышу: овцы затоптались И учуяли тревогу. Семерых волков я вижу, Выходящих на дорогу. И они бросают жребий — Кто расправится с отарой. Выпало хромой волчице — Бурой, и седой, и старой, Но с клыками, как навахи, И в любой охоте тертой. Обошла загон три раза, Обошла его в четвертый. Утащили дочь Раззявы, Внучку младшую Ухастой, Что хозяева забить Собирались перед пасхой. «Эй вы, свора молодая, Покажите-ка сноровку, Эй ты, сука «трухильяна», Изловите-ка воровку! Коль вернете мне овечку, Хлебной тюрей награжу вас, А упустите волчицу, Крепкой палкой накажу вас». За волчицей свора следом, Когти крошит без дороги. Так семь верст они бежали, Где овраги и отроги. Взобралися на пригорок, Молвит бурая устало: «Забирайте, псы, овечку, Ту, что я у вас украла». «Не нужна теперь овечка, Что тебе попалась в зубы. А нужна нам волчья шкура Пастуху для зимней шубы. Для ремня твой хвост сгодится, Чтоб портки им подвязали, А башка пойдет под сумку, Чтобы ложки в ней лежали. А кишки пойдут на струны, Чтоб под музыку плясали».

Подруга Берналя Франсеса

Перевод Д. Самойлова

Исповедуясь подушке, В одиночестве лежу. Это кто же там стучится? «Отворите!» Вниз бегу. «Я — Берналь Франсес, сеньора, И вам верно послужу, Ночью буду я в постели, А с утра при вас в саду». Простынь сбросила с постели, Чуть прикрыла наготу, Золотой взяла светильник И скорее вниз иду. Чуть я дверь приоткрываю, Он светильник мой задул. С нами дева пресвятая, Отведи от нас беду. Вдруг он жизнь мою погасит, Как он погасил свечу! «Не пугайся, Каталина, Я не зря к тебе стучу. Одного сейчас убил я И попасться не хочу». И она, чтоб этот рыцарь Не попался палачу, Привела в опочивальню, Посадила на парчу. И малисовой водою Руки мыла беглецу. Розами убрала ложе И левкоями в цвету. «Что, Берналь Франсес, не видишь Ты земную красоту? Ты боишься альгвасила? Но его я не пущу. Или слуг моих боишься? Я молчать их научу». «Не боюсь я правосудия, Правосудья я ищу. Не боюсь и слуг. Я сам им За молчанье возмещу». «Что, Берналь Франсес, случилось? Я тебя не узнаю. Или ты нашел другую И забыл любовь мою?» «Нет, другую не завел я, Я одну любовь храню». «Может, ты боишься мужа? Он давно в чужом краю…» «Дальний край стать может близким, Потому я здесь стою. Твой супруг пришел, сеньора, Навестить жену свою. А из Франции подарки Для супруги я везу: Есть карминовое платье На малиновом шелку. И такое ожерелье — Не увидишь на веку: Шпагой, словно ожерельем, Твою шею облеку. Пусть француз поносит траур И изведает тоску».