Множество книг, или Библиотека (Мириобиблион) - Фотий Константинопольский

подражательную. Повествовательная охватывает эпос, ямб, элегию и мелос, подражательная — трагедию, сатировскую драму и комедию[855].

Эпос изобрела Фемоноя, пророчица Аполлона, которая первая стала слагать оракулы гекзаметрами; поскольку дела следовали (εἵπετο) за оракулами, согласуясь с ними, и получил название сложенный этим размером эпос. Другие считают, что стройность и безграничное превосходство, являемые гекзаметром, и позволили ему наречься именем любого вообще слова (λόγος = ἔπος) и называться эпосом, так же как Гомер зовется Поэтом, а Демосфен — Оратором, ведь эпосами называются и ямбические триметры[856].

Лучшими из эпических поэтов были Гомер, Гесиод, Писандр, Паниасид и Антимах. Перечисляя их, автор указывает, насколько это возможно, род, отечество и особенные свершения каждого[857].

Далее разбирается так называемый «Эпический цикл». Начинается он с баснословного союза Урана и Геи, от которого родились трое сторуких детей и трое киклопов. Рассуждает автор и о других эллинских мифологических сказаниях, пытаясь вычленить в них зерно истины с точки зрения истории. А «Эпический цикл», составленный разными поэтами, завершается высадкой Одиссея на Итаке, где его, неузнанного, убивает сын его Телегон. Он утверждает, что поэмы «Эпического цикла» сохранились и многих всерьез интересуют — однако не в силу своих литературных достоинств, а благодаря последовательности событий, которая продолжает в них сплетаться. Он называет также имена и отечества тех, кто трудился над «Эпическим циклом»[858].

Говорится здесь и о тех поэмах, что называются «Киприи», и о том, как одни приписывают их Стасину Кипрскому, другие относят на счет Гегесина (319b) Саламинского, а третьи утверждают, что написал их Гомер, но отдал приданым за дочерью Стасину, и по отечеству того работа и получила имя «Кипрской». Но автор не поддерживает такого объяснения, ведь название у этих поэм не Κύπρια, то есть острое ударение падает здесь не на предпоследний слог[859].

Элегия складывается из героического стиха и пентаметра, подходит для обращения к умершим. Отсюда и выпало ей название, ведь у древних плач назывался ἔλεγος — им они восхваляли (εὐλογέω) усопших. Но у последующих поколений элегия стала использоваться для иных предметов. Упоминаются наилучшие, кто писал этим размером: Каллин Эфесский, Мимнерм Колофонский, но также Филит Косский, сын Телефа, и Каллимах, сын Батта — этот был родом из Кирены[860].

Что до ямба, то встарь к нему прибегали для поношений, да и в каком-то говоре ἰαμβίζειν означало ‘поносить’. Но по другим, слово это происходит от служанки Ямбы, фракиянки родом: рассказывают, что в пору, когда Деметра терзалась из-за похищения дочери, она подошла к богине, сидевшей на так называемой Несмеянной скале близ Элевсина, и рассмешила ее своими шутками. Похоже, что встарь ямб использовался равным образом и для хулы, и для хвалы, но поскольку многие пользовались этим размером для злопыхательства, такая практика привела к тому, что ἰαμβίζειν обратилось в бесчинство (ὑβρίζειν), так же как от комиков получилось глумление (κωμῳδεῖσθαι)[861].

Среди ямбических поэтов наилучший — Архилох Паросский, за ним — Симонид Аморгосский — или Самосский, как полагают иные, — и Гиппонакт Эфесский. Расцвет первого приходится на правление Гигеса, второго — Аминты Македонского, третьего — Дария[862].

О мелической поэзии автор говорит, что она состоит из множества частей и разных отделов. Какие-то отводятся богам, какие-то — <людям, другие — богам и людям>, а иные — случайным обстоятельствам. С богами связаны гимн, просодий, пэан, дифирамб, ном, (320a) адонидии, иобакх и гипорхемы. С людьми связаны энкомии, эпиникий, сколии, любовные песни, эпиталамии, гименеи, силлы, трены и эпикедии. С богами и людьми — парфении, дафне<форические, триподе>форические, осхофорические и эвктические песни: такие пишутся для богов, но содержат и похвалы в адрес людей. Что до произведений, имеющих предметом случайные обстоятельства, то они не относятся к видам мелики, а самими поэтами слагаются на свой собственный страх и риск. К таким произведениям относятся практические, купеческие, посольские, гномологические, земледельческие и эпистолярные[863].

Утверждается, что гимн (ὕμνος) назван так потому, что рождает нечто стойкое (ὑπόμονος) и так сказать вгоняет в память и припоминание (ὑπόμνησις) деяния тех, кто в гимне прославляем; или оттого что воспевает (ὕδειν) их, то есть о них говорит. Некоторые называли гимнами вообще всё, что написано в адрес высших существ, поэтому они, как кажется, противопоставляют гимну просодий и прочие вышеназванные жанры, как виды — роду; и от этих писателей можно услышать выражения типа «гимн от просодия», «гимн от энкомия», «гимн от пэана» и тому подобные[864].

Просодий сказывался, когда подходили (προσίωσι) к алтарям или храмам, и на подходе этом распевался под авлос; а гимн в собственном смысле распевался под кифару стоявшим на месте хором (ἑστώτων)[865].

Пэан есть вид песни, ныне посвящаемой всем богам, но в старину распевавшейся особенно в честь Аполлона и Артемиды ради прекращение моров и болезней. Некоторые превратно применяют имя пэана к просодию[866].

Дифирамб пишется в честь Диониса, от кого и получил свое имя — потому что вскормлен был Дионис в двухвратной (δίθυρος) пещере близ Нисы, или потому что обретен он был расторгнувшим швы Зевса, или потому что рожден Дионис, как видно, был дважды: раз от Семелы и раз из бедра. Пиндар говорит, что дифирамб изобретен был в Коринфе, но Аристотель утверждает, что зачинателем этой песенной формы был Арион, который первым ввел круговой хор[867].

Ном пишется в честь Аполлона, откуда тот и берет свое наименование, ведь Аполлон — это Номий, и вот почему он так прозывался. Древние распевали ном под авлос либо лиру, (320b) построившись хорами, а некто Хрисофемид Критянин, облачившись в роскошную столу и взяв в руки кифару в подражание Аполлону, первым спел ном в одиночку: его выступление снискало успех, и этот способ состязания сохранился в дальнейшем. Кажется, Терпандр первым усовершенствовал ном, использовав героический стих, а впоследствии Арион Мефимнейский немало его прославил, поскольку и сам был вместе поэтом и кифаредом. Обновил ном Фринид Митиленский, сочетав гекзаметр с вольным размером и использовав больше семи привычных струн. Наконец, нынешнюю форму придал ему Тимофей[868].

Движением наполнен дифирамб и одержимость высшую выказывает в плясках, и к самым сокровенным бога своего страстям выводит; самозабвенно распаленный ритмами, в речениях он совершенно безыскусен. Тогда как ном, напротив, устроенный и одаренный своим богом, на ритмы падок слабо, зато в речениях силен вдвойне. Конечно, каждый и особые лады использует: фригийский и гипофригийский подходит хорошо для дифирамба, а ном использует лидийскую систему кифаредов. Похоже, что корнями