Жизнеописание султана Джалал ад-Дина Манкбурны - Мухаммад ан-Насави

— мамлюк ал-Малика ал-Ашрафа, раб его милости и питомец его благодеяний. Где бы я ни был, я в его власти и повинуюсь ему. Я пришел только помочь [делу] его победы».

Тогда хаджиб возвратился, а Бугдай вошел в область Кабан[673]. Здесь было много крепостей, но они находились в руках мятежных эмиров, которые ни разу не бывали при дворе султана и до сего времени не выказывали никаких знаков подчинения, за исключением подношений и услуг.

Бугдай заставил их поклясться в верности [вновь] провозглашенной державе Атабеков. Он призвал их [к службе] сыну Малика Хамуша, чтобы вызволить его из крепости Котур и затем возвести на трон государства. [Это было похоже] на раздувание угасшего [огня] и на надежду вернуть ушедшее счастье.

Это смутило Шараф ал-Мулка, скрыло от него звезду того, что он задумал, его замыслы и их осуществление расстроились. За этим последовало прибытие группы [воинов], бежавших из-под Исфахана. Они сообщили о бегстве султана, об отсутствии вестей о нем, и у него опустились руки, а к заботам прибавились новые и невзгод стало еще больше. Однако он, несмотря на все это, торжественно объявлял, что султан победил и что ислам взял верх над безбожием.

/191/ Когда Бугдай привел к присяге всех эмиров Кабана, он направился к малику Нусрат ад-Дину Мухаммаду ибн Пиш-Тегину, призывая его к себе на помощь и предлагая следовать его намерению. Нусрат ад-Дин был с ним любезен и хорошо его принял, но [в то же время] написал Шараф ал-Мулку о положении дел, сообщив ему, о чем они договорились на словах и что замыслили совместно.

И Шараф ал-Мулк тайно отправил ему [письмо], приказывая склонить Бугдая к подчинению, обещая ему от своего имени удовлетворить все его пожелания, [предоставив] ему [припасы], которые наполнили бы его пустые сумы, и наделы икта', свободные от притязаний [на них].

После этого несколько дней между ними шел обмен послами, пока не смягчилось упрямство Бугдая, и [тогда] он принес присягу. Малик Нусрат ад-Дин привел его с собой к Шараф ал-Мулку, который находился на берегу реки Араке. Тот вышел Бугдаю навстречу, был щедр к нему и обещал ему все, чего тот хотел. Он одарил его и его спутников ста пятьюдесятью почетными одеждами, из которых десять были дополнены полным набором сбруи и бунчуками. Он наделил Бугдая по его просьбе Урмией с ее округом в качестве икта' и дал ему клятву, что не позволит ни одному хорезмийцу требовать отмщения за кровь убитых.

Когда угомонилось зло Бугдая и была обеспечена его помощь, а со стороны Ирака пришли вести о благополучном возвращении султана в Исфахан и об отходе от него татар, потерпевших неудачу и преследуемых султаном, Шараф ал-Мулк направился в Азербайджан в сопровождении Бугдая и [Нусрат ад-Дина Мухаммада] ибн Пиш-Тегина, отточив свою решимость и укрепившись в намерении отомстить хаджибу ['Али].

Когда он достиг Маранда, к нему явились три эмира из левого крыла султанского [войска]. Это были Куч-Тегин-Пахлаван, хаджиб ал-хасс Ханберди и амир-ахур Одек, прибывшие от султана для помощи ему.

В обычае султана было, что, если кто-либо из его сторонников во время сражения бежал или выказывал нерадивость в каких-либо случаях, султан подвергал его [новой] опасности и заставлял переносить трудности, пока тот не выявлял [должной] старательности в службе, которая смывала с него грязь его вины, и тогда султан выказывал удовлетворение. Это было в обычае только у татар, которые давали [нерадивому] возможность исправиться, и он воспринял этот обычай.

А так как, кроме трех, ни один из эмиров левого крыла войска в сражении у Исфахана не спасся, /192/ то султан поручил им поддержать Шараф ал-Мулка. Они прибыли, и он, усилившись за счет их [войск], направился в Хой. Там находился на'иб хаджиба ['Али] — Бадр ад-Дин ибн Сарханг, однако он (Шараф ал-Мулк) не приблизился [к городу] и прошел по дороге, минуя город справа, он стремился только к встрече с хаджибом, находившимся в это время в Наушахре[674].

Когда хаджиб узнал, что Шараф ал-Мулк окружает его своими тысячами [войск], он отступил к Беркри[675] и оставался поблизости от него, пока не подошел Шараф ал-Мулк. На второй день после его прибытия они сразились, и едва последовала первая атака, как сражение завершилось бегством хаджиба, который вступил в Беркри и укрепился там. Множество его сторонников было перебито, а Тадж ал-Мулук ибн ал-Малик ал-'Адил[676] был ранен стрелой и через некоторое время умер. Шараф ал-Мулк собрал их литавры, барабаны, флаги и знамена и отправил все это в Исфахан с левым крылом султанского [войска]. Его войска рассеялись для набегов, а он оставался там на протяжении трех дней, имея менее чем сотню всадников. Хаджиб находился в Беркри, и с ним были все те, кто не погиб в сражении и не был захвачен сетью плена, но они не осмелились выйти из города и схватить за горло [Шараф ал-Мулка]. Вот таков разбитый [полководец], лишенный рассудка, утративший разум: если встретит безоружного, не [отважится] напасть на него, а повстречает героя — не защитится от него.

Затем хаджиб ['Али] написал амир-ахуру Одеку письмо, в котором просил его примирить обе стороны и устранить причины разногласий. Хаджиб амир-ахура Одека приблизился к стене [города], переговорил с ним, а хаджиб ['Али] вручил ему письмо, которое тот передал своему господину. Затем [Одек] прибыл с письмом хаджиба ['Али] к Шараф ал-Мулку, который разгневался за это, грубо обошелся с ним и предупредил его (хаджиба), чтобы тот не подходил к стене вторично. Он сказал: «В своей мести я могу удовлетвориться только уничтожением хаджиба ['Али]. Я скоро вернусь к нему с такими [силами], которые опустошат его страну и сотрут его следы».

После этого его войска возвратились из набегов на различные области Азербайджана, и Шараф ал-Мулк отправился /193/ вслед за ними. Когда он приблизился к Хою, на'иб хаджиба ['Али] оставил город и [ушел] в крепость Котур, откуда он вышел после возвращения султана. И тогда в Азербайджане не осталось войск хаджиба, их пособников, и тех, кто стал под их знамена.

Когда Шараф ал-Мулк вступил в город Хой, он дал себе волю в конфискациях, и не осталось здесь ни одного обладавшего богатством, которого он не схватил бы за горло и не терзал бы изо всех сил. Он назначил правителем (вали) Хоя своего мамлюка Насир ад-Дина Бугу, а затем отправился в Маранд и сделал с ним то же, что и с соседними [городами]. Так же поступил