Сборник - Притчи мидрашей. Сборник сказаний, притч, изречений

По поводу этого раби Иоханан говорил:

– Смиренномудрие р. Захарии бен Евколоса привело к разрушению нашего храма, сожжению Святилища и изгнанию народа из родной земли.

Три года продолжалась осада Иерусалима Веспасианом. В Иерусалиме в то время жили три богатых человека: Накдимон бен Горион, Бен Калба-Шабуа и Бен Цицит-Гакесат. Эти трое заявили, что принимают на себя продовольствие всех жителей Иерусалима: первый – пшеницей и ячменем, второй – вином, солью и елеем, третий – топливом. В их складах оказалось предметов продовольствия для всего города на двадцать один год.

Партия зелотов настаивала на том, чтобы сделать вылазку и попытаться оттеснить римлян. Люди благоразумные, напротив того, советовали вступить в мирные переговоры с Веспасианом. Тогда зелоты сожгли все продовольственные склады, и в городе наступил жестокий голод.

Богатейшая женщина во всем Иерусалиме – Марта, дочь Байтоса – послала слугу на базар за хлебом из тонко просеянной муки. Вернувшись, слуга заявил, что на базаре остался в продаже только обыкновенный пшеничный хлеб.

– Хорошо, – сказала Марта, – сходи и принеси пшеничного хлеба.

Придя вторично на базар, слуга нашел уже только пшеничный хлеб низшего качества и поспешил сообщить об этом Марте.

– Купи, – сказала она, – хотя этого хлеба.

– Госпожа, – доложил слуга, побывав снова на базаре, – хлеба больше нет никакого, а есть один только ячменный хлеб.

Но когда он пришел в последний раз на базар, не было уже никакого хлеба.

– Пойду сама, – сказала Марта, – может быть, найду хотя чего-нибудь съестного.

Сняв сандалии, она пошла на базар и, ступая с последними усилиями по засоренной навозом мостовой, упала и умерла. Узнав о смерти ее, воскликнул раби Иоханан бен Заккай:

– О, жившая в неге и роскоши, никогда ноги своей не ставившая на землю от роскоши и изнеженности!..

Выйдя на улицу, увидел р. Иоханан бен Заккай, как народ варит в воде солому и воду эту пьет. И воскликнул он:

– Люди, которым осталось одно это питание, – им ли устоять перед силами Веспасиана? Остается единственное средство: мне необходимо выбраться из стен города.

Во главе иерусалимских зелотов стоял Аба-Сикара бен Батиах, племянник р. Иоханана бен Заккая. Послал к нему р. Иоханан и велел сказать: «Приди ко мне для тайного совещания». Аба-Сикара пришел.

– Скажи мне, – обратился к нему р. Иоханан, – доколь вы будете поступать так, обрекая народ на голодную смерть?

– Что же я в силах сделать? – отвечал Аба-Сикара. – Ты знаешь, что за малейшее возражение они (зелоты) убьют меня.

– Вот что, – сказал р. Иоханан, – найди способ, как выбраться мне из города; может быть, удастся хотя сколько-нибудь облегчить нашу участь.

– Нами установлено, чтобы никого живым не выпускать из городских стен.

– Вынесите меня как бы умершего.

– Хорошо, сделаем так: ложись в постель и притворись больным, а в постель положи что-нибудь с гнилостным запахом. Придут проведать тебя – и разнесется слух, что ты умер. Соберутся ученики твои и вынесут тебя в гробу за город для погребения.

Р. Иоханан так и сделал. Понесли ученики гроб с р. Иохананом; в головах шел р. Елеазар, в ногах – р. Иегошуа. До городской стены дошли только на закате.

– Кого несете? – окликнула их стража.

– Покойника. Вы разве не знаете, что покойников не оставляют на ночь в Иерусалиме?

Зелоты вознамерились проколоть тело копьем, но Аба-Сикара остановил их, сказав:

– Не делайте этого. Будут говорить: «Учителя своего закололи!»

Зелоты отворили ворота и пропустили их с гробом. Дойдя до лагеря Весаасиана, открыли гроб. Встал р. Иоханан и приветствовал Веспасиана словами:

– Мир тебе, император! Мир тебе, император!

– Ты вдвойне заслуживаешь смерти, – отвечал Веспасиан, – за то, что ты величаешь меня императором, а я не император; затем, если императором меня считаешь, почему ты до сих пор не являлся ко мне?

– Государь! – ответил р. Иоханан. – Если бы ты не был императором в эту минуту, Иерусалим не был бы отдан в руки твои, ибо сказано: «Ливан от могучего падет». Не являлся же я раньше к тебе потому, что зелоты не давали мне сделать это.

На это Веспасиан сказал:

– Ехидна обвилась вокруг бочки с медом. Что остается сделать, если не уничтожить бочку вместе с ехидной?

Не нашелся р. Иоханан что ответить. По этому поводу рав Иосиф (а по словам других – раби Акиба) сказал:

– Воистину: «Низвергает ум мудрецов и превращает знание их в глупость». Р. Иоханан должен был бы ответить: «Щипцами удаляют змею и бочку сохраняют в целости».

В это время прибыл из Рима гонец с известием, что Нерон умер и императором провозглашен Веспасиан.

– Я ухожу отсюда, – сказал Веспасиан р. Иоханану, – и пришлю вместо себя другого. Проси чего хочешь, просьба твоя будет исполнена.

Зная, что просить о пощаде Иерусалима бесполезно, р. Иоханан сказал:

– Государь! Прошу тебя: пощади город Ябне[104] с его учениками и пощади княжеский род рабан Гамлиеля.

Ушел Веспасиан и вместо себя прислал Тита. Пришел Тит, встал и воскликнул: «Где Бог их, твердыня, на которую они надеялись?»

И вот что сделал он:

Войдя в Св. Святых, разостлал свиток Торы и осквернил его. Взяв меч, он проткнул завесу на ковчеге, – и совершилось чудо: из образовавшихся в завесе отверстий стала капать кровь; нечестивец же возомнил, что он Самого Предвечного поразил. Сорвал он потом завесу и, завязав в нее всю храмовую утварь, перенес все это на свой корабль, чтобы отвезти, как трофей, в свой город. Поднялся шторм, и кораблю грозило крушение.

– Видно, – воскликнул Тит, – Бог иудеев силен только на воде: фараона утопил, Сисару утопил и теперь встал Он, чтобы утопить меня. Нет, если Он действительно всемогущ, то пусть на суше поборется со мною.

Раздался голос:

– Нечестивец, сын нечестивца, потомок Исава нечестивого! Есть одно ничтожное творение в мире Моем, комаром называется оно. Выходи на сушу и с этим творением поборись.

Едва Тит вышел на берег, как в ноздри ему влетел комар и, засев в голове, в продолжение семи лет точил мозг его.

Однажды, проходя мимо кузницы, Тит почувствовал, что при ударах молота комар перестал мучить его.

«Средство найдено», – решил он и поместил в комнате своей кузнеца, который должен был беспрерывно колотить молотом о наковальню. Кузнецу из римлян выдавалась плата по четыре зуза за день, кузнецу же из иудеев Тит говорил:

– Достаточно, что ты видишь несчастье врага твоего.

Прошло тридцать дней – и комар, привыкнув к стуку молота, снова принялся точить мозг Тита. Умирая, Тит завещал:

– Тело мое сожгите и пепел развейте по семи морям, дабы Бог иудеев не мог отыскать меня и призвать на суд Свой.

За три преступления был разрушен Первый храм: за идолопоклонство, кровосмешение и кровопролитие. Но Второй храм, во времена которого занимались изучением Торы и исполнением заповедей и процветала благотворительность, – за что подвергся этот храм разрушению? За беспричинную вражду. Этим указано, что беспричинная вражда равносильна вместе взятым идолопоклонству, кровосмешению и кровопролитию.

б) Разрушение Тур-Малки

Существовал обычай – в свадебном шествии нести перед женихом и невестой петуха и курицу, символ плодородия. Однажды со свадебным шествием встретились римские воины и отобрали петуха и курицу. Свадебные гости кинулись на римлян и побили их. Донесли императору: «Иудеи взбунтовались против тебя».

И пошел император на Тур-Малку.

Был среди жителей Тур-Малки некий богатырь Бар-Дероми[105]. Человек этот делал прыжок версту в длину и на всем этом пространстве производил избиение римлян. Видя это, снял император венец свой, и положив его на землю, воскликнул:

– Властитель мира! Молю Тебя, не предавай меня и царства моего в руки единого человека.

Бар-Дероми же горделиво воскликнул: «Не Ты ли, Боже, отринул нас и не выходишь, Боже, с войсками нашими?»

Ужалила Бар-Дероми ехидна, и он умер. Узнав об этом, император сказал:

– В благодарность за чудо, совершенное ради меня, я оставлю город этот в покое.

Едва император удалился, свадебные гости принялись пировать и веселиться. Освещение на этом пиршестве было такое, что на расстоянии целой версты от города можно было различать начертание имени печати на перстне.

«Так вот что! – подумал император. – Иудеи издеваются надо мной!» И он снова напал на город.

Предание гласит:

Приговорив к смертной казни двух иудейских богатырей в Лаодикее, братьев Юлиануса и Папиаса, император Траян обратился к ним с такими словами:

– Вы единоплеменники Ханании, Мисаила и Азарии. Пусть же явится Бог ваш и спасет вас от меня так же, как он спас Хананию, Мисаила и Азарию от Навуходоносора.

На это Юлианус и Папиас ответили:

– Ханания, Мисаил и Азария были истинными праведниками и достойны были, чтобы произошло чудо для их спасения; и царь Навуходоносор был личностью незаурядной и достоин был, чтобы через него чудо то совершилось. А ты, нечестивец – человек ничтожный, не достоин ты, чтобы через тебя чудо сотворилось. Мы же заслужили гибели своей, и если не ты казнишь нас, то есть у Господа много других истребителей – достаточно есть медведей, львов, тигров, чтобы напасть и умертвить нас. И если предал нас Господь в руки твои, то Он же и взыщет с тебя за кровь нашу.