Конфуций - Уроки мудрости

– Старший Сунь спросил меня о том, что такое сыновняя почтительность, и я ответил: «Это то, когда не нарушают ритуалов».

– Что это значит? – спросил Фань Чи.

Учитель ответил:

– Служи родителям по ритуалу, умрут – похорони по ритуалу и чти их жертвами по ритуалу.

Воинственный из Старших спросил о том, что такое сыновняя почтительность.

Учитель ответил:

– Это то, когда отца и мать лишь одно и тревожит – как бы сын не захворал.

Цзыю спросил о том, что такое сыновняя почтительность.

Учитель ответил:

– Ныне сыновняя почтительность сводится лишь к содержанию родителей. Но ведь содержат и животных.

В чем будет тут отличие, если не проявлять самой почтительности?

Цзыся спросил о том, что такое сыновняя почтительность.

Учитель ответил:

– Выражение лица – вот в чем ее трудность. Когда же появляется какое-либо дело, и младшие берут о нем заботу, а появляется вино, еда – и ими потчуют преждврожденного, то в этом ли состоит сыновняя почтительность?

Учитель сказал:

– Я целый день беседовал с Хуэем; он выражал такое полное согласие со мной, что казался глупым. Но судя по тому, каков он у себя, в нем есть способность к пониманию. Хуэй – неглупый человек.

Учитель сказал:

– Где укрываться человеку?

Где укрываться человеку,

Если видеть, как он поступает,

Глядеть на то, чему он следует,

И знать, что его удовлетворяет?

Учитель говорил:

– Кто постигает новое, лелея старое,

Тот может быть учителем.

Учитель сказал:

– Благородный муж не инструмент.

Цзыгун спросил о том, каким должен быть благородный муж.

Учитель ответил:

– Он прежде видит в слове дело, а после – сказанному следует.

Учитель сказал:

– Благородный муж участлив, но лишен пристрастности.

Малый человек пристрастен, но лишен участливости.

Учитель говорил:

– Напрасно обучение без мысли,

Опасна мысль без обучения.

Учитель сказал:

– Увлеченность чуждыми суждениями приносит только вред.

Учитель сказал:

– Ю! Научить ли тебя, что такое знание?

Считай знанием то, что знаешь, и считай незнанием незнание. Это и есть знание.

Цзычжан учился, чтобы добиться жалованья, и Учитель ему сказал:

– Больше слушай, исключая все неясное, осторожно говори об остальном – реже будешь обвинен. Больше наблюдай и сторонись опасности, осторожно действуй в остальном – реже будешь каяться. Если редко обвиняют за слова и редко каешься в своих поступках, в этом и отыщешь жалованье.

Князь Скорбной Памяти спросил:

– Как привести народ к покорности?

Конфуций ответил:

– Если возвысить и поставить честных над бесчестными, то народ придет к покорности. Если возвышать бесчестных, ставя их над честными, то народ не покорится.

Благодетельный из Младших спросил о том, как добиться, чтобы народ был почтителен, предан и воодушевлен.

Учитель ответил:

– Будь с ним серьезен, и он станет почтителен; соблюдай долг сына и отца, и он будет предан, возвысь способных, наставь неумелых, и он воодушевится.

Кто-то спросил Конфуция:

– Почему Вы не участвуете в управлении государством? Учитель ответил:

– В Книге сказано: «Как ты почтителен к родителям! Ты почитаешь их, относишься с любовью к братьям и проявляешь все это в делах правления». Это и есть управление государством. Зачем же для участия в нем поступать на службу?

Учитель говорил:

– Человеку и не быть правдивым? Не ведаю, возможно ли такое. Если у малой ли, большой повозки не скреплены оглобли с перекладиной, разве на них какая-то езда возможна?

Цзычжан спросил, можно ли узнать, что будет через десять поколений.

Учитель ответил:

– Дом Инь основывался на обрядах дома Ся, Что сохранил из них и добавил, можно знать; Дом Чжоу опирался на обряды Инь.

Что сохранил из них и добавил, можно знать; И о тех, кто, возможно, будет следовать за Чжоу, Пусть и за сотню поколений, можно знать.

Учитель говорил:

– Жертвоприношение чужому духу заключает в себе лесть.

Бездействие в момент, когда возможно поступить по справедливости, означает трусость.

Глава 3. Восемью рядами

Конфуций говорил о Младшем, у которого «восемью рядами танцуют при дворе»:

– Если это можно вытерпеть, то что же вытерпеть нельзя?

Три семейства убирали жертвенную утварь под звуки гимна «Лад».

Учитель об этом сказал:

Содействуют в храме князья,

Сын Неба прекрасен и строг.

– Разве эти слова применимы к делам трех семейств?

Учитель говорил:

– К чему ритуалы, если, будучи человеком, не проявляет человечности? К чему и музыка, если, будучи человеком, не проявляет человечности?

Линь Фан спросил о том, что составляет основу ритуала.

Учитель ответил:

– Как важен твой вопрос! При исполнении ритуала бережливость предпочтительнее расточительности; на похоронах чувство скорби предпочтительнее тщательности.

Учитель сказал:

– У варваров при государе хуже, чем в китайских землях без него.

Младший приносил жертвы горе Великой, и Учитель спросил Жань Ю:

– Ты не мог его удержать?

– Не мог, – ответил Жань Ю. Учитель сказал:

– Увы! Неужто скажешь, что гора Великая менее разборчива, чем Линь Фан?

Учитель сказал:

– Благородный муж ни в чем не состязается, но если вынужден, то разве что в стрельбе из лука; он входит в зал, приветствуя и уступая; выйдя оттуда, пьет вино. Он благороден даже в состязании.

Цзыся спросил:

– Что означают строки:

Смеясь, чарует ямочкой на щечке,

Очей прекрасных ясен взгляд,

И белизна в ней кажется цветным узором.

– Вторично то, когда раскрашивают белое, – ответил Учитель.

– И ритуал вторичен? – заметил Цзыся.

Учитель сказал:

– Кто меня понимает, так это ты!

Теперь с тобой можно говорить о Песнях.

Учитель говорил:

– Я мог бы рассказать о ритуале Ся, да в Ци недостает свидетельств; я мог бы рассказать о ритуале Инь, да в Сун недостает свидетельств. Все оттого, что не хватает записей и знающих людей. А если бы хватало, я мог бы подтвердить свои слова.

Учитель сказал:

– При царском жертвоприношении я не хочу смотреть на то, что там делается, с момента возлияния вина.

Кто-то спросил о смысле царского жертвоприношения.

Учитель ответил:

– О нем не ведаю, а кто ведал бы, тот управлял бы Поднебесной так, словно она была бы здесь.

И указал при этом на свою ладонь.

Учитель будто зрел тех, кому приносил жертвы. И будто зрел духов, принося им жертвы. Он говорил:

– Если сам не участвую в жертвоприношении, то для меня его как бы и не было.

Вансунь Цзя спросил:

– Что значат слова: «Угодничать полезней перед очагом, чем перед юго-западным углом»?

– Неверно сказано, – ответил Учитель. – Кто провинится перед Небом, тому будет некому молиться.

Учитель сказал:

– Дом Чжоу зрел пример двух предыдущих царствований, поэтому он так блистает просвещенностью. Я следую за Чжоу.

Войдя в Великий храм, Учитель спрашивал обо всем, что там происходило.

Кто-то заметил:

– И кто это считает сына цзоусца знающим ритуалы? Войдя в Великий храм, он спрашивал обо всем, что там происходило.

Учитель, услышав это, ответил:

– В этом ритуал и состоит.

Учитель сказал:

– Суть стрельбы из лука состоит не в том, чтобы пробить мишень, ибо люди обладают разной силой.

В этом заключается путь древних.

Цзыгун желал, чтобы при оглашении первого числа прекратили приносить в жертву барана.

Учитель возразил:

– Тебе, Цы, жалко этого барана,

А мне жаль этот ритуал.

Учитель сказал:

– Если служить государю, строго соблюдая ритуал, люди видят в этом лесть.

Князь Твердый спросил о том, как государь повелевает подданными, а подданные служат государю. Конфуций ответил:

– Государь повелевает подданными, соблюдая ритуал; подданные честно служат государю.

Учитель сказал:

– «Крики чаек» в меру веселят и печалят, не терзая душу.

Князь Скорбной Памяти спросил Цзай Во об Алтаре Земли. Цзай Во ответил: