Золотые копи и россыпи самоцветов (История Аббасидской династии 749-947 гг) - Абу-л-Хасан ал-Масуди

занавеси, за которыми [кто-то] шевелится. И [халиф] сказал мне: «Халид, я не видел тебя три дня». Я ответил: «Я был болен, о Повелитель Верующих». Он сказал: «Горе тебе! Во время последнего [твоего] прихода чего только ты мне ни наговорил о женщинах и девушках, лучше этих слов не прожигало ушей моих. Повтори же мне [все это снова]». Я сказал: «Да, о Повелитель Верующих. Я рассказал тебе, что арабы выводили слово «дирра» (одна из жен одного мужа) от «дарр» (вред)[188] и что никто из них не женился более чем на одной женщине, иначе же [это] [непосильное] бремя». [Тогда халиф] сказал: «Горе тебе! Этого не было в [твоих] речах». Я ответил: «Напротив, о Повелитель Верующих, я сообщил тебе, что три женщины — как треножник котла, на котором варят». Сказал Абу-л-'Аббас: «Да отрекусь я от родства с Посланцем Аллаха, да пребудет с ним приветствие и благословение Аллаха, если я слышал это от тебя». Сказал [Халид б. Сафван]: «Я сообщил тебе, что четыре женщины — это собранное [вместе] зло для их господина, [которое] сделает его седым, старым и больным». Сказал [Абу-л-'Аббас]: «Горе тебе! Клянусь Аллахом, до сих пор я не слышал этих слов ни от тебя, ни от других». Сказал Халид: «Это не так, клянусь Аллахом». Сказал [халиф]: «И ты обвиняешь меня во лжи?» Сказал [Халид]: «А ты хочешь убить меня, о Повелитель Верующих?» Сказал [Абу-л-'Аббас]: «Продолжай речь свою». Сказал [Халид]: «Я сообщил тебе, что девственные невольницы — это мужчины, только без яичек». Сказал Халид: [Тут] я услышал смех за занавесом и сказал: «Да, я сообщил тебе также, что бану махзум[189] — это базилик курайшитов[190] и что у тебя базилик базиликов, а ты глазами своими желаешь свободных женщин и рабынь». Сказал Халид: Тут было сказано за занавесью: «Ты говоришь истинное, [клянусь] Аллахом, дядюшка, и выказываешь почтение. Ты ведь об этом говорил Повелителю Верующих, а он изменил и извратил [твои слова], говоря за тебя». [Тогда] Абу-л-'Аббас сказал мне: «Что с тобой, да убьет тебя Аллах, и да осрамит тебя и да /278/ расправится с тобой!» Сказал [Халид б. Сафван]: И я оставил его, вышел и почувствовал жизнь. Сказал Халид: «Я и не заметил, как ко мне пришли гонцы Умм Саламы с десятью тысячами дирхамов, скамьей, породистым конем и невольником».

Никто из халифов не любил беседовать с мужами, подобно Абу-л-'Аббасу ас-Саффаху. Он части говаривал: «[Достоин] удивления тот, кто не желает преумножать [свое] знание и предпочитает увеличивать [свое] невежество». И сказал ему Абу Бакр ал-Хуза-ли[191]: «Каково толкование этих слов, о Повелитель Верующих?» [Абу-л-'Аббас] сказал: «Оставляет беседу подобный тебе и твоим друзьям, входит к женщине или девушке и долго слушает глупости и рассказывает пустяки». [Тогда] сказал ему ал-Хузали: «Вот почему выделил вас Аллах среди [прочих] людей и сделал [одного] из вас печатью пророков»[192].

Вошел к [Абу-л-'Аббасу] Абу Нахила-поэт[193], приветствовал его, назвал ему свою родословную и сказал: «Раб твой, о Повелитель Верующих, и поэт твой. Позволишь ли ты мне прочесть тебе [стихи]?» [Тогда Абу-л-'Аббас] сказал ему: «Да проклянет тебя Аллах! Разве не ты сказал о Масламе б. 'Абд-ал-Малике б. Марване:

Я, Маслама, о сын всех халифов, о витязь битвы, о гора земли,Благодарил тебя. Благодарность — это узы богобоязненности,не всякий, кому ты оказал благодеяние, отдает [долг].Ты оживил упоминание обо мне и всколыхнулось то, что ослабело.Однако новое упоминание будоражит сильнее прежних»?

[Абу Нахила] ответил: «Но я, Повелитель Верующих, тот, кто говорит:

Тогда мы увидели, что ты медлишь,Мы были ненавистниками,Обладателями всех пророковЗа исключением многобожия.И все, что я сказал не о тебе, [а о других], —Подлог, и одно обвинило в ереси другое.До этого мы ожидали твоего отца,После этого ожидали твоего брата.Затем ожидали тебя.И ты помнил о просьбах».

Сказал[194]: «И [Абу-л-'Аббас] смилостивился над [Абу Нахилой], наградил его и пожаловал».

Когда Абу-л-'Аббасу приносили еду, он весьма радовался. И Ибрахим б. Махрама ал-Кинди, если хотел его о чем-нибудь попросить, то задерживал еду, потом просил. Однажды [Абу-л-'Аббас] /279/ сказал ему: «Ибрахим, что заставляет тебя отрывать меня от еды твоими просьбами?» Сказал [Ибрахим б. Махрама]: «Заставляет меня это [делать] надежда на успех в ходатайствовании о том, о чем я прошу». Сказал Абу-л-'Аббас: «Поистине, ты достоин главенства [благодаря] такой сообразительности».

Коли [начиналась] вражда между двумя людьми из сподвижников и приближенных [Абу-л-'Аббаса], он не слушал [жалоб] одного на другого и не принимал их, даже если говоривший был беспристрастен в своем свидетельстве. Если [же] два человека мирились, то он не принимал свидетельства одного из них за или против другого и говорил: «Старая злоба порождает тяжкую вражду. [Она] заставляет выказывать примирение, а под ним — змея, которая, если доберется, то [в живых] не оставит».

В начале своего правления [Абу-л-'Аббас] появлялся перед своими сотрапезниками, потом закрылся от них [занавесью]. Это произошло по прошествии одного года его правления по причине, о которой мы упоминали в наших предыдущих книгах. И было пребывание его за занавесью в соответствии с тем, о чем мы упомянули выше в этой книге в житии Ардашира сына Бабака при [описании] его правления[195].

[Абу-л-'Аббас] веселился, [сидя] за занавесью именно так, как мы [об этом] сказали, и кричал развеселившему его певцу: «Клянусь Аллахом, ты хорошо [спел]. Повтори этот напев».

И не уходил от него [ни] один из его сотрапезников, [ни один] из его певцов без денежного подарка или платья. Он говаривал: «Да не будет радость наша преходящей, а вознаграждение [наше] тому, кто образован и развлек нас, запоздалым». Опередил [Абу-л-'Аббаса] в этом деянии один из царей, [бывших] у персов, — это Бахрам Джур[196].

Однажды был у [Абу-л-'Аббаса] Абу Бакр ал-Хузали. Ас-Саффах повернулся к нему [и стал] говорить с ним о войне Ануширвана[197] с царем одного из народов. [Тут] подул ветер и бросил пыль и крошки кирпича с крыши [дворца] в приемную залу. Те, кто присутствовал на приеме, опечалились этому происшествию и испугались его. А ал-Хузали глядел на Абу-л-'Аббаса, не [меняясь] в лице, [так] как изменились другие. [Тогда] сказал ему Абу-л-'Аббас: «Славен ты, о Абу Бакр. Я не видел дня, подобного сегодняшнему. Разве тебя не устрашило то, что устрашило нас, и разве ты не почувствовал того [же]?» [Абу Бакр] сказал: «О Повелитель Верующих! Не дал Аллах человеку два сердца в груди его, но дано человеку одно сердце. И когда объяла его радость в связи с пользой для Повелителя