Убайдулла-наме - Мир Мухаммед Амин-и Бухари

хисарские юзы — по другую. Еще удивительнее то, что находившийся подле крепости Уткана благословенный мазар “святого полюса познавших”, мавляны Якуба Чархи[111], подвергся непочтительному обхождению со стороны бухарского войска; эти неверующие разрушили верхнюю часть мазара, подожгли кварталы и дома тамошних обитателей и, отведя протекавшую там воду, засушили посевы населения.

Эти поступки бухарцев, совершенные вопреки религиозным убеждениям, в конце концов послужили причиною [большого] для них огорчения.

/47б/ О ВОЗНИКНОВЕНИИ РАЗНОГЛАСИЯ МЕЖДУ ПЛЕМЕНЕМ ГИСАРСКИХ ЮЗОВ И БУХАРЦАМИ НА ПОЧВЕ ВРАЖДЫ И ОТСУТСТВИЯ ЕДИНЕНИЯ

Ввиду того, что бухарцы в душе питали враждебные чувства к Мухаммед Рахим бию аталыку, то по существу у них не было полного с ним единомыслия о захвате Уткана и о взятии его крепости. И вместо того, чтобы встретиться с врагом лицом к лицу, они отодвинули свои войска от этого места (т. е. от крепости Уткана] на целый фарсанг. Об этих неприятных действиях бухарцев гисарские юзы дали знать Мухаммед Рахим бию. Последний сказал: “теперь [говорить об этом] бесполезно”, и отдал распоряжение своим приближенным, чтобы они, не обнаруживая никаких враждебных чувств, в согласовании с бухарцами также отодвинули войска, ибо в военном деле есть лишь один интерес. Названный эмир, этот старый опытный волк, узнавши о непослушании войска, занялся своими важными делами. Однако каждый из бухарского /48а/ войска внешне показывал ловкость и расторопность в отношении усилия овладеть крепостью Уткана; бухарцы вели разговоры, направленные ко благу. Кстати тут случилось такое дело, что Мухаммед Ма'сум бий с восточной стороны крепости Уткана устроил высокий вал[112] [для целесообразной стрельбы и установки таранов]. Узи Тимур бий и Худаяр бий сделали то же самое с северной стороны, а Сиддик ишикакабаши кунграт с Ибрагим мирахуром, кенегесом, возвели такой вал с западной стороны крепости [Уткана]; так что ее охватили со всех сторон, как точку буквы нун[113], и начали метать в крепость стрелы и палить из ружей. Уткан тоже оказывал из крепости сопротивление, не упуская случая применять ружейный огонь и метать смертоносные снаряды; среди бухарцев стали раздаваться панические разговоры и появилось опасение что мол не дай бог, если придет на помощь Уткану с войском Махмуд [бий аталык]. Бури бий катаган, племянник Махмуда, который имел в ухе кольцо рабского служения государю мира [Убайдулле хану], /48б/ захотел в этой чашке весов проявить свою преданность и с войском из катаганов, которое было при нем, быстро выступил из Куляба в поход, достиг [Гисара], но не успел он показаться войскам [осаждавшим Уткана], как юзы последнего, узнавши о его движении, перехватили ему дорогу, и тот малодушный человек шакальей породы при первом же небольшом столкновении [с неприятелем] обратился в бегство и так, не поворачивая головы, уходил, что и следов его в этой степи не обнаружилось.

Стихи:

Имя Бури [волк] мать нарекла ему при рождении,

В действительности же, когда посмотришь, то окажется, что самка шакала лучше, чем он.

В этот период Абдуррахим ходжа мавляна, внешне подчиняясь потребности времени, находился в крепости Уткана, волей-неволей оказывая ему помощь. Исходя из гуманных побуждений и радея о благополучии государя, он, между прочим, написал письмо бухарским эмирам такого содержания, что пусть они будут покойны во всех отношениях и крепко стоят в трудностях войны, потому что Уткан и его люди в крепости изнемогают от жажды и болезней. И если победоносное войско /49а/ проявит больше дерзания и смелости в деле [осады] то бог даст, взятие крепости рабами миродержавного государя легко осуществится.

Когда Мухаммед Рахим бий получил это письмо, то он, наивный человек, в целях успокоения настроения войска вынес его к нему и радостно показал бухарским эмирам. А эти последние, будучи его противниками, недолго думая, отправили письмо [Абдуррахим] ходжи Уткану и [тем] выявили скрытую тайну злополучного ходжи. Уткан, узнавши о ней, несмотря на искреннее расположение ходжи к сему [августейшему] дому, заковал несчастного в цепи. Усиливши метание стрел и пальбу из ружей [по осаждающим], он дал понять [им] об измене ходжи. Мухаммед Рахим бий догадался, что двуличная судьба повернулась к нему другою стороною.

Стихи:

Все, что делает по мысли своей господь, — да будет он возвеличен!

То тонкость сего в том, что никто не осведомлен об этом.

Несмотря на такого рода обстоятельства, этот отважный эмир никакой досады не обнаружил на своем челе и не уменьшил корректного отношения к бухарцам.

О ПРИБЫТИИ ИЗ ОБЛАСТИ КУБАДИАНА НА ПОМОЩЬ УТКАНУ ХАЛ МУРАД ДАДХИ ДУРМАНА, О ПОРАЖЕНИИ ЕГО МЕЧАМИ БУХАРЦЕВ И ОБ ОБРАТНОМ ВОЗВРАЩЕНИИ ЕГО В БАЛХ НЕ СОЛОНО ХЛЕБАВШИ

Обстоятельства сего были таковы. Когда бухарские солдаты пошли по окрестностям добывать дерево и сучья для устройства [перед осаждаемой крепостью] высокого вала, то по злополучию увидели неприятельское войско и узнали, что это подходит на помощь Уткану Хал Мурад дурман, балхский дадха, с войском более многочисленным, чем муравьи и саранча. Они отправили конника, быстрого как молния и ветер, [в лагерь] сообщить о приближении неприятеля. Прежде чем бухарские и гисарские войска успели выступить и отрезать его, племена кунграт и найман, переправившиеся через реку Кафирниган и соорудившие /50а/ высокий вал против крепости Уткана, разожгли большой огонь и увидели неприятеля. Они храбро напали на него, и трусливый Хал Мурад, не успев привести свои войска в боевой порядок, под ударами разивших его шашек, обратился в бегство. Рассказывают, что Ураз бахадур из племени найман с одиннадцатью людьми [племен] кунграт и найман, упредив беглецов, настиг их и так схватился с ними, что солнце в небесной выси стиснуло зубами палец одобрения. Большинство вражеского войска ушло на территорию погибели, шестьдесят именитых людей было захвачено в плен.

Стихи:

Если я умру, то [умру] с добрым именем;

Мне оно так же нужно, как телу смерть.

Когда Уткан сверху крепости увидел смелость и отвагу победоносного бухарского войска, он понял, что эти люди не легко удалятся от крепости. Волей-неволей пришлось ему послать из крепости /50б/ Игамберды ишикакабаши юза с письмом к бухарским эмирам и тем самым обнаружить свою слабость и беспомощность; он говорил [в письме]: “я — тоже один из рабов [августейшего] чертога; что же мне сделать, раз из-за треволнения, причиненного моим недостойным сыном, я ради крайней нужды укрылся в этих четырех стенах? Стыдясь и стесняясь Мухаммед Рахим бия, я