Зафар-наме. Книга побед Амира Тимура - Шараф ад-Дин Йазди

них. Однако было бы совсем /305а/ по-другому, если бы они сами услышали это из ваших благословенных уст». Государь ответил им: «Времени мало и нет больше сил. С теми, которые отсутствуют и не смогут прийти, увидимся в судный день. А к вам я обращаюсь еще раз. Слава Аллаху, из мирских дел не осталось никакой мечты, которую я не смог бы осуществить. Разве только сынка Шахруха сейчас хотел бы увидеть».

Все госпожи и жены, некоторые царевичи, присутствовавшие здесь, стояли у изголовья государя и боялись — что будет с государем? Услышав эти слова, все не смогли остаться в задумчивости и далее не удержались, заплакали. Их внутреннее смятение вылилось наружу в виде потока слез.

Государь Сахибкиран посмотрел на детей и сказал: «Все, что я говорил — ради благополучия государства, запомните хорошо, и не забывайте осведомляться о положении населения, бедных и неимущих. Держите крепко рукоять сабли, тогда вы тоже, как я, будете владеть царством, Иран и Туран спасете от рук врагов. Поскольку я справедливостью и добродетелью благоустроил мир, то если вы будете действовать согласно моему завещанию и будете править справедливо, то многие годы власть и страна будут в ваших руках. А если между вами будет несогласие, это будет не к добру».

После этого болезнь Сахибкирана усилилась, во дворе хафизы занялись чтением Корана. Было указано, чтобы Мавлана Хайбатуллах, сын Мавлана Убайдуллаха, вошел внутрь, сел у изголовья Сахибкирана и занялся чтением Корана.

С наступлением вечера, между вечерним и поздневечерним намазом, несколько раз произнеся слова о единстве Аллаха, отдал душу. «Поистине мы принадлежим Аллаху и к нему возвращаемся»[1269].

/305б/ Это событие случилось в среду семнадцатого шаабана восемьсот седьмого года (18.02.1405). Благословенный возраст этого государя был в семидесяти первом, в цифрах соответствующим 71[1270], это одна из великих сур Корана[1271]. Его царствование было тридцать шесть лет[1272]. Годы царствования государя были равны численности его потомства: сыновей и внуков у него было тридцать шесть[1273].

О некоторых событиях, случившихся после кончины государя Сахибкирана, да освятит Аллах его доказательство, о которых мы хотим рассказать в конце книги

К чему теперь мне излагать эти слова,

От коих трясутся эпоха и земля?

Сахибкиран — счастливый из этой обители гордости ушел во дворец счастья. Из-за этого события в мире и среди мирян поднялась тревога. Однако Господу всевышнему было угодно, чтобы это событие случилось, и чтобы мир опять благоустроился и расцвел справедливым правлением и добродетелью его сыновей и внуков, и чтобы миряне были в мире и спокойствии. А иначе это событие, которое случилось, могло бы перевернуть весь мир, и это не было бы удивительным. Царевичи сбросили с голов царские короны и облачились в траурные одежды. Царицы и жены терзали свои лица, рвали волосы, а беки все рвали свои воротники и валялись в грязи и крови.

На рассвете Хинду-шах Хазиначи обмыл Сахибкирана, а Мавлана Кутб ад-Дин повторял сказанное в завещании и занимался предписаниями сунны и чтением Корана. Затем беки Берди-бек Сары Буга, Шайх Нур ад-Дин, Шах Малик, Ходжа Юсуф и другие приближенные, согласившись, поклялись, что между собой будут в союзе и будут действовать в соответствии с завещанием Сахибкирана и направятся на священную войну.

Случившееся с Сахибкираном скрыли, женщинам запретили плакать и причитать, дабы враги не узнали об этом.

/306а/ Беки, придя к госпожам, посовещались. К царевичу Халил Султану и Султан Хусайну послали человека, мол, «болезнь Сахибкирана усиливается. Вы с несколькими близкими людьми постарайтесь прийти быстрее» К ним послали Хизр Кавчина. К царевичу Пир Мухаммаду послали письма со словами: «Государь назначил тебя преемником. Дела Сахибкирана пошли по-другому. Постарайся быстрее прийти в Самарканд». Написали также о завещании Сахибкирана, где сказали, как действовать, став царем, и о справедливом правлении и чтобы не делал так, от чего враги радовались бы. Шайх Темур Кавчина послали гонцом в Герат, к царевичу Шахруху. А Али Дервеша, который был знаменитым конным состязателем, послали в Табриз, к царевичу Умару. Ара Темура послали в Багдад, к царевичу Миран-шаху и царевичу Аба Бакру. Еще кого-то послали в Ирак и Фарс.

Тело Сахибкирана выносят из Отрара

Царевичи и госпожи, бывшие в Отраре, в четверг ночью восемнадцатого дня месяца (19.02.1405), во время ночного намаза, затянув гроб шелками, вместили в паланкине, вывезли из Отрара и направились в Самарканд. Ночью переправились через реку Ходженда по льду и остановились на берегу реки в зарослях. От Отрара до реки два мигача пути. С наступлением рассвета огонь разлуки с Сахибкираном так охватил всех, что, будучи не в силах сдержать себя и скрывать траур, мужчины и женщины громко заплакали и причитали, и поднялся такой громкий вопль, что он охватил весь небесный свод. Беки и кавчины, сбросив с голов чалмы, бросились оземь. Женщины рвали свои волосы /306б/ и царапали лица, забрасывая свои головы пеплом и землей, громко вопили. После плача и воплей беки сказали свои наставления: «Перед судьбой все бессильны, необходимо проявить терпение. Пожертвованиями, благотворительностью и чтением аятов Корана надо радовать дух усопшего человека». Эти наставления не приносили никакой пользы. Однако беки продолжали говорить наставления: «Не было человека более дорогого в мире, чем господин Пророк, всевышний Бог этот и тот миры создал для него. Когда настало время, он подчинился воле божьей, и из этого мира ушел з тот мир. Если такой человек ушел, то кто останется в этом мире? Каким бы тяжким ни было это событие, нет никакого способа, кроме терпения и согласия».

Беки, посовещавшись с царевичами и госпожами, идут походом в Китай

После того, как рассказали госпожам и царевичам о кончине пророка, милость Аллаха и приветствие ему, и сказали наставления, все несколько успокоились и попритихли. Оставив причитания, занялись терпеливым молчанием. Беки вошли к госпожам, посовещались и, плача, сказали: «Собрано такое великое войско, в котором все храбрые богатыри и беки, каждый из которых является Исфандияром и Рустамом эпохи. И оружие, которое имеется в войске, со времени Джамшида никто не видел и не слышал. И впредь трудно будет собрать такое войско. И нет сомнения, что если с этим войском пойдем на врагов, немедленно всех перебьем и выпустим дух из неверных. Если сведения о случившемся с государем Сахибкираном дойдут до них, /307а/ и мы пойдем на них с этим войском, они не поверят тем слухам.