Сборник летописей. Том III - Рашид-ад-дин

веса [их] пусть будут одинаковы. По этой причине мы назначили устадов Фахр-ад-дина и Беха-ад-дина из Хорасана, чтобы они смастерили гири для золотых и серебряных [денег] в виде восьмиугольников и назначили в каждой области двух доверенных лиц от себя и одного амина со стороны казия той области, чтобы они в присутствии мухтасиба пустили их в ход. Соблюдать следует такой порядок. Во всякой области каждый, кто нуждается в гирях для [взвешивания] денег, пусть изготовит их для себя из чистого железа, согласно образцам, которые смастерили в виде восьмиугольников и снабдили [своей] печатью Фахр-ад-дин и Беха-ад-дин из Хорасана. Затем пусть он пойдет к назначенным в каждой области упомянутым четырем доверенным лицам, чтобы они, тщательно выверив вес, наложили на них штамп и вручили ему. Никто другой, ‛кто бы он ни был’, чтобы не делал такого штампа и [не] налагал бы [его] на гири. Каждый же, кто по своей воле такой штамп смастерит и будет налагать на гири, тот будет виновен и подлежать казни.

Далее. Надобно, чтобы имена тех людей, которым дают гири со штампом, вписывали бы в книги, дабы другие по своей воле не могли [их] подделывать. Каждый месяц пусть тщательно осматривают и взвешивают все гири у всех людей. Если кто-нибудь прибавит или убавит [их вес], или тайно по своей воле поставит штамп, или будет торговать с гирями иного веса, на которых не имеется печати и штампа, или с теми гирями смошенничает, того, схватив, пусть ведут к воеводе, чтобы он наказал его согласно постановлению указа.

Далее. Этот же указ, порядок и способ относится и к гирям для грузов. Однако постановлено так, чтобы во всякой местности, где меры веса меньше тебризских мер, [там их] привели бы в соответствие и сделали одинаковыми с тебризскими. Где же меры веса до настоящего времени были больше тебризских, там в том же порядке, тщательно проверив меры, оставили бы [их прежними], но только чтобы все гири сделали из железа в виде восьмиугольников согласно образцам, осмотрели бы их и наложили на них штамп. Все доверенные лица пусть строго соблюдают этот порядок. Гирь для взвешивания грузов от десяти манов до одного дирхема пусть делают одиннадцать штук в следующем перечислении: десять манов, пять манов, два мана, один ман, пол-мана, четверть, полчетверти, десять дирхемов, пять дирхемов, два дирхема, один дирхем. Для всяких же тяжелых и громоздких грузов тамговщики городов пусть построят надежные франкские безмены[987] и грузы взвешивают на них так, чтобы в весе не было ни излишка, ни недостачи.

Далее, из-за того, что в каждой области имеются различные кейлэ, кафизы, джерибы и тагары для пшеницы и ячменя и существует много условных обозначений [для них] и их то увеличивают, то уменьшают, и каждый мастерит [меры] кейлэ и пейманэ по своей воле, уследить за чем трудно, и не всякий их понимает, — особливо у монгольских воинов, купцов и чужеземцев, когда они приезжают в область, случаются пререкания с ра’иятами при приемке диванского тагара или при покупке его, и каждый, кто силен и берет верх, тот забирает больше установленного, а людям слабым дают меньше, и отсюда ущерб, убыток, стеснение и пересуды мирян, — по этой причине мы повелели, чтобы во всех владениях кейлэ были равны: каждая кейлэ по тебризскому весу десять манов, и каждый ее ман двести шестьдесят дирхемов, а десять таких кейлэ — один тагар. Кроме этих упомянутых кейлэ и тагара, никаких пейманэ и иных условных обозначений среди народа чтобы не было, дабы торговля и счет были бы правильны и [люди] |S 645| между собой не хитрили. Во время сдачи тагара пусть доставляют [его], измерив по тем [мерам], чтобы в тагаре не было излишка или недостачи. Поскольку злаки, как-то: пшеница, ячмень, рис, горох, бобы, кунжут, просо и прочие, одни легче, а некоторые тяжелее других, то надобно, чтобы для каждого из этих злаков сделали отдельную кейлэ, особо предназначенную для такого-то злака, и в каждой кейлэ было бы в точности десять манов. С четырех сторон [меры] пусть напишут: «Кейлэ для такого-то злака». Это дело пусть передадут от Дома суда тем же доверенным лицам, которых назначили для мер веса золотых и серебряных [денег] и грузов, чтобы они совместно с мухтасибом осмотрели эти кейлэ и тоже на их краях поставили свой знак так, чтобы с ними никакого мошенничества, уменьшения или увеличения нельзя было проделать. Каждый месяц в городе и области пусть производят осмотр. Каждого, кто сделал и держит [у себя] кейлэ без знака, пусть хватают и выдают воеводе, чтобы, осудив этого человека, ему отрубали руку и взимали [пеню] за проступок и преступление. Впредь во всех владениях, от реки Амуйе до Мисра, чтобы ни под каким видом и предлогом не было никаких кейлэ, кафизов и джерибов, кроме десятимановой кейлэ и стоманового тагара, а если они окажутся, то не придавали бы им значения. Других же пейманэ и мер не делали бы. Если захотят делать [меры] в половину той кейлэ по пяти манов, то это можно так, чтобы двадцать полукейлэ составляли один тагар.

Далее, пейманэ для сока плодов, уксуса и масла надобно установить отдельно, каждую пейманэ по десять манов тебризского веса, и если захотят делать по полпейманэ, то так, чтобы по тебризскому весу они были пятимановыми. Бурдюк плодового сока, который доставляют для довольствия ставки и савери должен быть в пять пейманэ, [то есть] пятьдесят манов, а тот, что доставляют на празднества — в четыре пейманэ, [то есть] сорок манов.

Далее, все гязы, которыми мерят ткани, пусть приведут в соответствие с тебризским гязом, исключая румский гяз, который очень отличается. Однако на обоих концах всех гязов по данному им образцу пусть ставят печать, которую изготовили устады Фахр-ад-дин и Беха-ад-дин из Хорасана. Следят за этим во всех городах согласно тому, как было изложено, те же упомянутые доверенные лица. Каждый, кто произведет изменение или подмену, будет виновен и подлежать казни. Да ниспошлет всевышний господь благословение за такую справедливость и правосудие в державные дни [государя].

Рассказ двадцать второй. О соблюдении строгого порядка в деле выдачи людям ярлыков и пайз

По поводу ярлыков [государь] повелел: «Пусть какие ни есть речи докладывают в трезвом состоянии, при удобном случае». Когда же государь ислама, ‛да укрепится навеки его царство’, тоже иногда выпьет вина, то ни одна душа не смела бы с помощью хитрости, сокрытия правды и введения