Об истинной религии - Аврелий Августин

ухватился за Книги, продиктованные Духом Твоим, и прежде всего за послания апостола Павла. Исчезли все недоумения, бывшие у меня прежде, когда многое у него казалось мне противоречивым и не совпадающим со свидетельствами Закона и пророков. Мне открылось единство святых изречений, я научился “радоваться с трепетом” (Пс. II, 11). Я нашел, что все то истинное, что было в книгах философов, есть в Писании Твоем, да не похваляются видящие, ибо не только видят, но и саму способность видеть имеют благодаря Тебе; да вразумятся они и излечатся, чтобы быть с Тобою. Кто вдалеке от Тебя, и потому не видит, пусть вступит на дорогу, ведущую к Тебе: приблизившись, он узрит Тебя и пребудет с Тобою. Если кто-либо “по внутреннему человеку находит удовольствие в законе Божием”, то что сделает он с другим законом, который “противоборствует закону ума его и делает его пленником закона греховного, находящегося в членах” (Рим. VII, 21–23)? Ты справедлив, Господи, мы же грешили, творили неправду и поступали нечестиво, а потому и были преданы древнему грешнику, начальнику смерти диаволу, убедившему нас уподобиться его воле, не устоявшей в истине. Что же делать “бедному человеку”? “Кто избавит его от тела смерти” (Рим. VII, 24)? Только благодать Иисуса Христа, Господа нашего, Который пребывал с Тобрю прежде всех веков, в начале путей Твоих, учением Которого истреблено “бывшее о нас рукописание, которое было против нас” (Кол. II, 14).

Но ничего этого не было в тех книгах. Не было в них облика благочестия, слез исповедания, “жертвы Богу духа сокрушенного; сердца сокрушенного и смиренного” (Пс. L, 19). Не говорилось там ни о спасении народов, ни о залоге Духа Святого, ни об искупившей нас Чаше. Никто не сказал там: “Только в Боге успокаивается душа моя; от Него спасение мое. Только Он – твердыня моя, спасение мое, убежище мое: не поколеблюсь более” (Пс. LXI, 2, 3). Напрасно искать там призыва: “Приидите ко Мне, все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас” (Мф. XI, 28). Они презрели учение Того, Кто кроток и смирен сердцем, ибо “Ты утаил сие от мудрых и разумных и открыл то младенцам” (Мф. XI, 25). Ведь одно дело – увидеть с вершины горы блаженное отечество наше, но не найти дороги туда, петляя по бездорожью среди ловушек и засад, и совсем другое – идти туда под водительством и охраной Небесного Царя; кто из изменивших Ему осмелится приблизиться? Так думал я, читая “наименьшего из Апостолов” (1 Кор. XV, 9); узрел я дела Твои и устрашился.

Книга восьмая

Глава I

Господи, как возблагодарить Тебя, как исповедать ниспосланное мне милосердие Твое? “Все кости мои скажут: Господи! кто подобен Тебе, избавляющему слабого от сильного, бедного и нищего от грабителя его?” (Пс. XXXIV, 10); я расскажу о том, как произошло это избавление, и все верные Тебе воскликнут: “Господи, Боже наш! как величественно имя Твое по всей земле!” (Пс. VIII, 2). В сердце моем жили слова Твои, я был пленен Тобою; я не сомневался в вечности Твоей, но сама вечность виделась мною “как бы сквозь тусклое стекло, гадательно” (I Кор. XIII, 12). Я уже твердо знал, что Ты – неизменяемая сущность, и что все сущности – от Тебя, но не знать, а жить в Тебе – вот чего хотела душа моя. Преходящая жизнь моя была зыбкой, сердце мое жаждало очищения. Я искал пути, коим был наш Спаситель, но узость пути пугала меня.

По внушению Твоему я обратился к Симлициану; он виделся мне смиренным рабом Твоим, осиянным Твоею благодатью. Я слышал о том, что с первых дней юности своей он благоговейно исповедал веру Твою; ныне же он был уже седовласым старцем, в многолетнем служении своем повидавшем и узнавшим многое. Я чаял поведать ему о своих сомнениях, дабы он развеял их и наставил на тот путь, который привел бы к Тебе, Боже. Я видел, что Церковь полна, но члены ее идут кто так, кто этак. Но и жизнь в миру стала мне в тягость: страсть к деньгам и славе, заставлявшая меня смиряться с многими лишениями, остыла, ибо я “возлюбил обитель дома Твоего и место жилища славы Твоей” (Пс. XXV, 8). Но любовь к женщине не оставляла меня. Апостол не возбранял супружеской жизни, однако, жалея нас, советовал избрать жизнь лучшую (I Кор. VII, 25–29). Я же, слабый, избирал худшее, и потому бессильно плыл по течению; заботы иссушили меня, но я принуждал себя терпеть то, чего уже не желал терпеть. Я слышал из уст самой Истины: “Есть скопцы, которые сделали сами себя скопцами для Царства Небесного. Кто может вместить, да вместит” (Мф. XIX, 12); слышал я также и о том, что лживы люди, не знающие Бога, ибо не в зримых благах должно искать Сущего (Прем. ХIII, 1); я был уже далек от этой лжи, давно презрел ее: все сотворенное свиде£ельствовало о Тебе, и я нашел Тебя, Творца всего, и Слово Твое, Слово у Бога, чрез Которого все начало быть, что начало быть.

Были, однако, такие гордецы, которые “познавши Бога, не прославили Его, как Бога, и не возблагодарили, но осуетились в умствованиях своих” (Рим. 1, 21). Я был среди них, но “десница Твоя поддержала меня” (Пс. XVII, 36) и вызволила оттуда. Ты явил мне, что истинная мудрость – благочестие, те же, кто называли себя мудрыми – обезумели (Рим. I, 22). Я нашел драгоценную жемчужину, которую надлежало купить, продав все (Мф. XIII, 45, 46), но все еще колебался и пребывал в нерешительности.

Глава II

Итак, я обратился к Симлициану, по благости Твоей духовному наставнику Амвросия, почитавшего и любившего его как отца. Я рассказал ему о том, как кружили меня мои заблуждения, и когда упомянул, что прочел те книги платоников, которые некогда перевел Викторин, бывший в свое время ритором в Риме и перед смертью принявший христианство, Симплициан поздравил меня с тем, что попались мне книги тех философов, которые так или иначе, но были проникнуты мыслями о Боге и Слове Его, а не те, которые были полны лживых сказок “по стихиям мира” (Кол. II, 8). Затем, увещевая меня смириться пред Христом, он вспомнил еще раз о Викторине, с которым был некогда близко знаком. Не премину рассказать об услышанном, ибо, исповедуясь пред Тобою, хочу восхвалить неизреченную милость Твою. Итак, тот ученейший муж, глубокий знаток