Николай Непомнящий - 100 великих событий ХХ века

И как эхо главных событий – 30 января 1946 г. Маринеско был понижен в звании и уволен в запас.

5 мая 1937 г. на гамбургской верфи торжественно спустили на воду крупнейшее в мире круизное десятипалубное судно, построенное по заказу организации. Вдова Густлова в присутствии Гитлера разбила о борт бутылку шампанского, и теплоход получил имя «Вильгельм Густлов». Его водоизмещение – 25 000 тонн, длина – 208 метров, стоимость – 25 млн рейхсмарок. Он был рассчитан на 1500 отдыхающих, к услугам которых – застекленные прогулочные палубы, зимний сад, плавательный бассейн…

«Плавучий дом отдыха» работал непрерывно 1 год и 161 день, народ был в восторге: морские путешествия были доступны по цене.

Звездный час «Густлова» выпал на апрель 1938 г., когда в штормовую погоду команда спасла моряков тонущего английского парохода. Английская пресса отдала должное мастерству и отваге немцев.

Мирная эпоха в жизни теплохода оборвалась во время юбилейного пятидесятого плавания, 1 сентября 1939 г., в первый день Второй мировой войны. К концу сентября его переоборудовали в плавучий лазарет на 500 коек. Судно передали в военно-морские силы, а в следующем году, после еще одной перестройки, оно стало казармой курсантов-матросов 2‑й учебной дивизии подводного плавания в порту Готенхафен (польский город Гдыня). Нарядные борта теплохода были закрашены эмалью серого цвета. Каюту главного врача бывшего лазарета занял офицер-подводник в чине корвет-капитана. В кают-компании заменены портреты: улыбчивый «великий идеалист» Лей уступил место суровому гросс-адмиралу Деницу.

Учебный процесс шел ускоренным ходом, каждые три месяца – очередной выпуск, пополнение для вновь построенных подводных лодок. Но прошли те времена, когда подводники Германии почти что поставили на колени Великобританию. В 1944 г. 90 % выпускников курсов ожидала смерть в стальных гробах.

Более четырех лет «Густлов» стоял на приколе. Первые годы экипаж чувствовал себя как в тылу: Готенхафен, в отличие от Гамбурга, Киля и других больших городов, не бомбили; офицеры обустраивались на берегу, выписывали к себе семьи. Фронт был далеко. Но уже осень сорок третьего показала, что спокойная жизнь кончается – 8 октября американцы накрыли гавань бомбовым ковром. Плавучий лазарет «Штутгарт» загорелся и затонул. Взрыв тяжелой бомбы рядом с «Густловом» вызвал полутораметровую трещину в бортовой обшивке, которую заварили. Сварной шов еще напомнит о себе в последний день жизни «Густлова», когда подводная лодка С-13 будет медленно, но верно догонять исходно более быстроходную плавучую казарму.

К началу 1945 г. крах Германии предрешен, Красная Армия неудержимо продвигается на запад. В Готенхафене и окрестностях скопилось огромное количество беженцев из Восточной Пруссии; они стремились попасть в западную часть Германии не сушей, где неминуема встреча с русскими войсками, а морем. «Задают вопрос, почему беженцы панически боялись мести солдат Красной Армии. Тот, кто, как я, видел разрушения, оставленные гитлеровскими войсками в России, не станет долго ломать голову над этим вопросом», – писал многолетний издатель журнала «Шпигель» Р. Аугштайн.

21 января гросс-адмирал Дениц дал команду приступить к выполнению операции «Ганнибал» – крупнейшей эвакуации населения морским путем всех времен: более двух миллионов человек переправились на Запад всеми имевшимися в распоряжении немецкого командования судами.

В это же время подводные лодки Советского Балтийского флота готовились к завершающим войну атакам. Значительная их часть долгое время была заблокирована в Ленинградском и Кронштадтском портах немецкими минными полями и стальными противолодочными сетями, выставленными весной 1943 г. После прорыва блокады Ленинграда Красная Армия продолжила наступление вдоль берегов Финского залива, а капитуляция Финляндии, союзницы Германии, открыла советским подводным лодкам путь в Балтийское море. Последовал приказ Сталина: подводникам, базирующимся в финских гаванях, обнаруживать и уничтожать корабли врага. Операция преследовала и военную, и психологическую цели – затруднить снабжение немецких войск морским путем и помешать эвакуации на Запад. Одной из этих подводных лодок была С-13 под командованием капитана 3-го ранга А. Маринеско.

Маринеско, сын украинки и румына, родился в 1913 г. в Одессе. Отец во время Балканской войны служил в румынском флоте, за участие в мятеже был приговорен к смерти, бежал из Констанцы и обосновался в Одессе, переделав фамилию Маринеску на украинский лад. Детство Александра прошло среди молов, сухих доков и подъемных кранов порта. Он рос в голодные послереволюционные годы, старался урвать, где только мог, кусок хлеба, ловил бычков в гавани. Морскую жизнь он начал в 15 лет юнгой на каботажном пароходе, окончил мореходное училище, был призван на военную службу. Вероятно, Маринеско был прирожденным моряком, даже фамилия у него была морская. Начав службу, он быстро понял, что ему, индивидуалисту от природы, больше всего подходит малый корабль. После девятимесячных курсов он плавал штурманом на подводной лодке Щ-306, затем окончил командирские курсы и в 1937 г. стал командиром лодки М-96 с двумя торпедными аппаратами и 18 человеками команды. В предвоенные годы М-96 носила звание «лучшая подводная лодка Краснознаменного Балтийского флота», поставив рекорд времени срочного погружения – 19,5 секунды вместо 28 нормативных, за что командира и его команду наградили именными золотыми часами.

К началу войны Маринеско уже был опытным и авторитетным подводником. Он обладал редким даром управлять людьми, позволявшим ему переходить без потери авторитета от «товарища командира» к равноправному члену застолья в кают-компании. Однако слыл бабником и любителем выпить.

Сведения об успехах М-96 во время войны противоречивы: после одного из походов командир отрапортовал о потоплении немецкого транспортного судна водоизмещением 7000 тонн; более поздние официальные советские сообщения подтвердили уничтожение лишь вспомогательного судна в 1850 тонн.

В 1944 г. Маринеско получил под свое командование большую подводную лодку С-13 серии «Сталинец». История создания лодок этой серии заслуживает хотя бы нескольких строк, так как является ярким примером тайного военного и промышленного сотрудничества СССР и Третьего рейха перед войной. Проект разрабатывался по заказу советского правительства в инженерном бюро, принадлежавшем совместно немецкому военному флоту, Круппу и верфи в Бремене. Руководил бюро немец Блюм, отставной капитан, а находилось оно в Гааге – с целью обойти положение Версальского мирного договора, запрещающее Германии разработку и строительство подводных лодок.

В том же 1944 г. С-13 под командованием Маринеско прошла боевое крещение, потопив немецкое судно «Зигфрид», которое советские источники называли 5000‑тонным транспортом, а немецкий историк Ровер – 500‑тонным буксиром. За два уничтоженных вражеских корабля Маринеско наградили орденами Ленина и Красного Знамени.

В конце декабря 1944 г. С-13 находилась в финском порту Турку и готовилась к выходу в море. Он был назначен на 2 января, но загулявший Маринеско появился на лодке лишь на следующий день, когда «особый отдел» службы безопасности уже разыскивал его как перебежчика на сторону врага. Выпарив в бане хмель, он прибыл в штаб и честно обо всем рассказал. Командир С-13 был бы арестован, если бы не острая нехватка опытных подводников и не приказ Сталина, который надо было выполнять любой ценой. 11 января полностью заправленная С-13 взяла курс вдоль побережья острова Готланд в открытое море. Возвращение на базу без победы было для Маринеско равносильно отдаче под трибунал.

В те же дни вступила в завершающую фазу операция «Ганнибал». «Густлов» принял на борт более 10 000 человек – около тысячи военнослужащих, остальные – беженцы, преимущественно дети и женщины. 63‑летний капитан «Густлова» Петерсон не водил корабли уже много лет и поэтому попросил придать ему в помощь двух молодых капитанов-мореходов. Военное командование кораблем поручено было опытному подводнику Цану. Создалась уникальная ситуация: на командном мостике корабля – четыре капитана с неясным распределением полномочий, что станет одной из причин гибели «Густлова».

30 января в сопровождении торпедоносца «Лев» «Густлов» покинул порт Готенхафен, и сразу же среди капитанов разгорелся спор. Цан, знавший об опасности атак советских подводных лодок больше, чем остальные, предлагал идти зигзагом с максимальной скорость в 16 узлов, в таком случае более тихоходные лодки не смогут их догнать. «12 узлов, не больше!» – возразил Петерсон, напомнив о ненадежном сварном шве в бортовой обшивке, и настоял на своем.

«Густлов» шел коридором в минных полях. В 19 часов поступила радиограмма: на встречном курсе находится соединение тральщиков. Капитаны дали команду включить, во избежание столкновения, опознавательные огни. Последняя и решающая ошибка. Злосчастная радиограмма осталась навсегда загадкой, никакие тральщики не появились.