Владимир Леви - MEMENTO, книга перехода

Ознакомительный фрагмент

Стремиться только к жизненности – чтобы в чемодане, кроме барахла, было что-то живое, вроде ребеночка, и чтобы емкость была открыта – чтобы дышать можно было этому существу.

Большинство своих книг я первоначально отправляю к читателю в виде неполном и сыроватом. По возможности довожу до ума (бывает, по глупости кое-что и порчу) в следующих изданиях. Читательская обратная связь показывает, что такой подход правомерен: недостатки можно убавлять, достоинства выявлять, форму оттачивать, содержание обогащать. Читатели этому помогают своими отзывами, вопросами, пожеланиями, замечаниями – работаем вместе, в диалоге.

Книга, которую вы сейчас читаете, вышла сперва в электронном виде под названием MEMENTO, Песнь Уходящих. Спасибо Марийке, моей жене: собрала тексты, технически обработала, разместила. Получены уже добрые отклики. Вот, для вдохновения читательского и моего, – три из них.

Проглотил книгу за два дня, стихи перечитывая по два раза. С одной стороны, читать было тяжело – на смерти и на всем, что вокруг нее, трудно сфокусироваться из-за пресловутого «шкафа для скелета», но какая-то другая сила (ощущение важности, что ли) заставляла читать дальше.

В книге есть глава о том, как говорить с детьми о смерти. Там есть письмо матери о ребенке с острым кризисом осознания смертности, страхом смерти. Ребенок ищет какой-то защиты от этого понимания, например, что станет ученым и изобретет эликсир бессмертия или «Придумал, что чтобы жить вечно, надо говорить «Я жду до лета». Что эта спасительная фраза поможет ему жить вечно, так как «лето каждый раз новое, и если я буду ждать каждый раз новое лето, то я никогда не умру». Меня поразило, что этот последний, самый несуразный из всех его вариантов защиты, и есть выбранный мной и многими другими взрослыми вариант…

Книга светлая. Рекомендую ее всем нам, чтобы справляться, чтобы от самого страшного, от самоубийств, оберегать друг друга, чтобы помнить и любить свою жизнь. Евгений Л.

…Давно ждала эту книгу. Почему именно её? Может, потому что сейчас вся моя жизнь состоит из перепутий, и, чтобы глубже её понять, мне нужно попробовать больше узнать о смерти?..

Всплыл образ: «…я река, которая обмелеет, если не будет в каждый миг жизни осознавать хоть на толику свой исток и океан, в который впадает. Если не почувствует их присутствие за гранью и то, что без них она невозможна…». Тут же вспомнилась одна из некогда любимых цитат: «Мы не человеческие существа, которые переживают духовный опыт. Но мы духовные существа, переживающие опыт человеческий». И теперь я её снова почувствовала, а не просто вспомнила.

Тема конца жизни всегда интересовала меня, я периодически размышляла об этом, искала раскрытие этой темы у великих… Но теперь, помимо напряжённой вдумчивости, печали и немого вопроса во мне стала расти… радость. Она пробивалась сквозь печаль, как солнечный свет сквозь кроны деревьев, и казалось что свет этой внутренней радости – радости воссоединения души – виден через кожу. Мозг говорил, что это неадекватно, а душа всё равно радовалась.

Я пока ещё не осознала до конца тот опыт, который так внезапно свалился на меня. Но для моей жизни это чудо, и спасибо, что Ваша книга стала проводником в него. Анна С.

Читая книгу «Memento», впитывая поэтику, фантазируя и размышляя вместе с автором о бессмертии, я пытался ответить, почему так влечет меня эта тема ухода, отчего так привлекателен взгляд на жизнь с высоты поднебесья?..

Думаю, дело в том, что одновременно с пронзительностью печали, с ощущением себя беспомощной песчинкой под громадным небосводом, с ощущением «бессмертия смертности» даже в ранней сумбурной бешеной юности очень часто связаны были и яркие моменты просветления, в которые вдруг схватывалась самая суть жизни, вдруг понималось, сколько же в ней шелухи… С годами суммируясь, подобные фрагменты яркого душевного чувствования все настойчивее осознавались настоящей жизнью, которой хотелось жить постоянно…

Ярче всего воспринялась мной поэтическая часть – «Песнь уходящих». Как мне видится, поэтическая форма наиболее выразительна и, одновременно, наиболее деликатна для темы ухода. Поэтическое слово способно объединить человека с Небом непосредственно, без мешающих логических связей – с тем Небом, которое в нас всегда в виде Веры в лучшее, в продолжение, в вечность себя и жизни…

Книга «Memento» способна дать человеку необыкновенный прилив жизнелюбия, новое осознание себя в этой сугубо преходящей действительности, новый интерес к себе, своим родителям и близким, детям, друзьям и возлюбленным. Книга способна скрепить воедино противоречивую мятущуюся человеческую натуру красной нитью истинности, жизнестойкости.

Книга – способна. Остальное зависит от нас.

Валерий С.

Вот она, обратная живая волна, дорогие, спасибо сердечное! На связи будем и дальше.

Бумажное издание дополнено, доработано; и все равно это не завершенный труд, а длящийся и сию минуту, и можно считать его новым началом нашего разговора.

Только книга, запрещаемая во все времена и при всех властях, переживет все власти и времена. Такая книга есть. Название ее – Истина.

II. Песнь Уходящих

Уходящие – это временно. Только для еще здешних. Скрывающиеся за горизонтом бытия – так точнее.

Часть эту можно считать врачебным исследованием ПЕРЕХОДА и авторской исповедью, хотя тексты в ней не только и не столько обо мне. Переживания, размышления, догадки, душевная помощь – все это можно в прозе и можно в стихах.

Облачка

По небу облачко плывет,другое за собой зовет,и мы с тобою небосводпереплываем,а кто кого переплывет,а кто потом, а кто вперед,не знаем.

А что такое умереть?Дверь за собою запереть.Но след оставленный стеретьне удается.А кто сумеет отпереть?Кто захотел, тот и сумел,найдется.

Две реки

мы живем у ревущей машинной рекино квартиру свою нам менять не с рукипроживем как живем от звонка до звонкаа потом нас подхватит другая река

и обнимет и в дальнюю даль унесетгде небесный пастух свое стадо пасети забытая песня беззвучно слышнаимя этой реки тишина

а пока мы живем у ревущей рекинам о той о другой вспоминать не с рукиот звонка до звонка этот мир не понятьи когда-то придется квартиру менять

Морегоре

М. Л.Мне море в городе является вседневно:то тихо ластится, то нападает гневно,и волны рушатся, и молится прибой:ты слышишь, Господи?.. возьми меня с собой…

Очарование напрасных упований,о море градское, о праздник расставаний.Щенок потерянный в глаза глядит с мольбой:ты видишь, Господи?.. возьми меня с собой…

Не уступи тоске, когда увидишь сновасвет наркотического зарева ночногонад морем городским. В свой час поймет любой:нет горя горшего, чем горе быть собой.

А в день, отмеченный пробелом в гороскопе,я залпом выпью морегоре городскоеи знак подам тебе, поднявшись над толпой:ты знаешь, милая, ты знаешь: я с тобой

Вы все помните

Это дом, это все еще дом.Эта клетка безликая,эти стены простецкие –я их кожей своей обил,обрастил их своим нутром.Вот картинка моя, первобытная, но не детская.Ваши лица смотрят в меня. Вы все помните.Это дом.Я покину его вместе с вами, отдам во владениенеизвестным жильцам на игрушечное навсегда.С полдороги вернусь, может быть,провести наблюдение,как им спится, о чем размышляет вода,и случайных следов не осталось ли.Все другое. Все пришлое, будь хоть семижды музей.Взгляд чужой – разрушитель. Бациллы усталостипоселяются в души и заживо гробят друзей.Похотливая смерть глазомером большим отличается.(Вот поэтому дети от взрослых прячут глаза.)Но сейчас это дом. Черный ослик твой[1]с той же свечкой качаетсяна раздвинутых ножках вперед – назад

С той стороны[2]