Галерея на тихом холме - Ки Сунг Чхэ

Хосу схватил первое, что попалось ему под руку в подставке для зонтов. Разочарованный О бросил щипцы под ноги шатающемуся Хосу и, тяжело вздохнув, сказал:

– Госпожа Сон, он, похоже, не в себе. Пожалуйста, проследите, чтобы он сел в такси.

Цокнув языком, руководитель развернулся и растерянно, словно произошедшее выбило его из колеи, зашагал прочь. Он даже не пытался прикрыться от дождя сумкой. Хосу остался стоять. Все его мысли были об ушедшем начальнике.

– И зачем было так напиваться? – спросила Дами. Она только что вошла и улыбалась, хотя голос ее звучал слегка укоризненно.

– Я был не в себе, – удрученно ответил Хосу. – Стану первым человеком в мире, уволенным за то, что пытался дать начальнику щипцы вместо зонта.

Дами не смогла сдержать смех, но тут же извинилась.

– Да ладно вам! Начальник О не злопамятный, не переживайте. Он тоже посмеется и забудет.

Однако, несмотря на слова Дами, Хосу беспокоился. В последнее время начальник и так постоянно шутил, что Хосу – парашютист[4], и на любую его фразу отвечал холодным «нет-нет». Казалось, руководитель О предпочел бы видеть на месте Хосу кого-то другого – заслуживающего доверия специалиста с художественным образованием. Это задевало гордость Хосу.

– Кстати, вы не знаете, почему начальник О постоянно добавляет «нет-нет» в конце фраз? – задумавшись, Хосу невольно озвучил свои мысли.

Дами перестала улыбаться.

– Он…

Договорить она не успела.

– Эй, парашютист! – раздался от двери голос господина О.

Хосу обреченно вздохнул и повернулся к начальнику.

– О чем таком вы тут болтаете? – спросил тот, переводя взгляд с Хосу на Дами.

Похоже, начальник О не услышал вопроса, который Хосу задал Дами. Это можно было считать настоящим везением, и Хосу почувствовал огромное облегчение. Может, все еще обойдется?

– Честно говоря, я не понимаю, почему человек, который думает, что Гомбрих – это рыба, работает в художественной галерее, – с усмешкой заявил руководитель, усаживаясь за стол.

Хосу обреченно подумал, что Дами, кажется, ошибалась, когда говорила, что у начальника О нет привычки долго обижаться.

«Как ваше похмелье?»

Сообщение от Дами пришло в середине дня. Хосу сидел, уставившись в монитор, и держался за ноющий живот.

«Все нормально. Спасибо за беспокойство».

«Тогда, может, прогуляемся?»

«О! Отличная идея».

Вместо обеда они отправились на прогулку. Выйдя из галереи, Дами вручила Хосу одноразовый контейнер с нарезанной хурмой.

– Вам нужно хоть что-то съесть. Я слышала, хурма помогает при похмелье.

– Спасибо. А вы знали, что, если хурма вяжет, значит, у нее уже есть внуки?

– Вы еще не совсем протрезвели. Пойдемте.

Дами невозмутимо зашагала вперед, а смущенный Хосу последовал за ней. Она привела его на холм поэта, откуда открывался прекрасный вид на окрестности Сеула.

– Говорят, поэт Юн Дончжу часто бывал здесь, когда жил в Сочхоне, – проговорила Дами. – Отсюда и название. Кажется, я понимаю, почему ему так нравилось это место. Когда поднимаешься сюда, на душе становится удивительно легко.

– Да, здесь потрясающе, – искренне согласился Хосу.

Он вспомнил, как однажды начальник О рассказывал, что раньше знатные семьи часто строили в Пуамдоне свои загородные резиденции. Оказавшись на холме, Хосу наконец понял почему. Достаточно было поднять взгляд к небу или посмотреть на город под ногами, чтобы ощутить удивительную легкость. Люди прошлого наверняка чувствовали то же самое.

– Не обращайте внимания на начальника. Он просто привык так общаться. Если вы узнаете его поближе, то поймете, что на самом деле он хороший человек, – с участием сказала Дами.

– Понятно… Вы предложили прогуляться, чтобы меня подбодрить. Спасибо.

– Мне кажется, это что-то вроде суеверия.

– Суеверия? – не понял Хосу.

– Ну да. Знаете, если заранее поверить в успех, то все обязательно пойдет наперекосяк. Похоже, для господина О позитив – это плохая примета. Наверное, поэтому он постоянно добавляет «нет-нет». Пытается уберечь себя от беды.

Дами изобразила манеру начальника О, и Хосу невольно рассмеялся. В ее словах был смысл.

Руководитель и правда был крайне осторожным и сомневающимся человеком, ко всему относился с подозрением и скепсисом.

– Иногда я, – Дами засунула руки в карманы пальто и только потом продолжила, – собираю осколки негативных эмоций и.

Она вынула сжатую в кулак руку из кармана, сделала несколько шагов вперед, будто собираясь взлететь, и раскрыла ладонь. В ней ничего не было.

– …Вот так выбрасываю подальше. Они застревают где-то там, в городе, и больше не возвращаются. Когда на душе неспокойно, а в голове бардак, я прихожу сюда.

– У вас хороший бросок. Осколки далеко улетели. Круто!

Хосу сделал вид, что действительно увидел разлетающиеся осколки.

– Попробуйте. И почувствуете себя лучше, – уверенно предложила Дами.

– Думаете?

Хосу медленно замахнулся, как будто натягивая тетиву, и резко выбросил вперед раскрытую ладонь, отправляя в полет что-то невидимое. Он приложил козырьком руку ко лбу, всматриваясь вдаль в сторону башни Намсан.

– Лети далеко-далеко, – сказала Дами, глядя в том же направлении. – У вас тоже неплохой бросок.

Они рассмеялись.

– А что вы выбросили? – спросил Хосу.

Дами задумалась, а потом ответила:

– Остатки эмоций, которые появляются, когда я думаю об одном человеке. Осколки жалости к себе, страха быть отвергнутой…

– Что случилось?

– Мои чувства невзаимны. Так всегда: стоит мне влюбиться, как человек отдаляется.

– Вам кто-то нравится…

Лицо Дами снова накрыла мрачная тень грусти.

– Иногда становится просто невыносимо. Но если выбросить эти осколки, становится легче.

– Держитесь.

Хосу постарался улыбнуться, но почему-то ощутил пустоту внутри. Возможно, из-за слов Дами ему вдруг показалось, что он тоже в кого-то безответно влюблен. Хосу знал это чувство: все равно что оказаться на заброшенном высохшем берегу в ожидании прилива.

– Спасибо. Пойдемте? – обернувшись, сказала Дами.

– Да.

Внезапно поднялся ветер, подхватил опавшие листья и закружил их в воздухе.

– Хотела бы я взлететь вместе с этими листьями, чтобы ветер унес меня куда-нибудь далеко.

Слова Дами были полны грусти и одиночества. Хосу тоже захотел улететь, но вместо этого он просто шагал следом за Дами. Когда они спускались с холма поэта, Хосу чувствовал не облегчение, а, скорее, тревогу.

Возле входа в художественную галерею они увидели трех довольно крупных мужчин. Один из них курил. Заметив Хосу и Дами, он окликнул их:

– Эй.

– Это он нам? – спросила Дами, а Хосу замер от неожиданности.

Мужчина бросил окурок прямо на землю и подошел ближе. Он был широкоплечим, с короткой стрижкой и редкой бородкой, растущей от подбородка к вискам.

– Мой босс хочет купить одну из картин. Сколько стоит?

– А… Простите, но выставляемые нами произведения искусства не продаются, – спокойно ответила Дами.

– Не продаете, значит.

– Да, в настоящее время наша галерея не занимается продажей