Сборник - Большая книга женской мудрости (сборник)

– Я хочу стать Магистром! Болван! Мне нужно, чтобы меня выбрал народ!

– Тогда поди! Скажи им правду! Что ты – дракон! И любого можешь сожрать, кто станет поперек дороги! Это сейчас в моде! Или найди смельчака, кто отважится на такое!

– Ну уж нет! Мне нужен человек, который, зная, что я дракон, не говорил этого на выборах, а собрал в хрустальную пирамиду самые лучшие свежие идеи.

– В Алифе давно пора переходить на яркие тона!

– Да! Да! Особенно на рыжие!

Братья засмеялись.

– Тебе нужен художник! И я знаю одну на примете. Она бедная. Много платить не надо. И говорят, немного соображает в рыжих цветах!

– Лишь бы не переборщила…

…В мастерской раздался звонок:

– Ларуса?

– Да!

– Сейчас с Вами будет говорить Чарли!

– Здравствуйте, Чарли, – трепетно произнесла Ларуса, она еще не знала, что говорить и как вести себя с драконами.

– Мне нужна твоя помощь. Помоги!

– Хорошо, – растерянно пролепетала художница, – я скоро буду.

– Кто это был? – встревожилась Веда.

– Чарли.

– Сам Чарли?

– Ну да.

– Чего он хочет?

– Пока не знаю. Он просит помощи. А что?

– Разве ты не знаешь, что он дракон?

– Кто же этого не знает? Но разве на выборах есть шанс у кого-то из народа? Зачем зря сотрясать воздух?

– Ты пойдешь?

– Он просит помощи. И ты же сама говорила, что черную краску можно добыть только там.

– Тише! Тише! Не накличь беду! – зашептала Веда. – Иди и помни, ты приобретешь гораздо меньше, чем потеряешь! От драконов так просто не возвращаются. Люди, польстившись на деньги, пропадают там. Пропадают совсем.

– У меня есть другой выход?

– Откажись.

– Но он просит помощи.

Через полчаса дракон Чарли любезно встретил Ларусу в своем прекрасном замке. Все было дорого и блестяще отделано. Изысканные вина и яства украшали столы. Голоса тонули в пушистых коврах. Художницу позабавило, что вышколенные слуги были обвязаны со всех сторон большими подушками и молчали, пока дракон не спрашивал:

– Да?

Тогда они с готовностью трижды повторяли:

– Да! Да! Да!

Ларуса сразу поняла, что от нее требовалось, и пребывала в прекрасном расположении духа. Она знала, чувствовала, что эта работа по ней и все получится.

Рыжая краска удалась на славу. Чистый восторг лучился из рук Ларусы в хрустальную чашу. Первая часть – дети – теперь, конечно, проголосуют за Чарли!

– Получилась!

– Какая?

– Оранжевая! Чистый апельсин!

– Я так и думала, – сказала Веда, – как ты могла пойти у него на поводу? Ведь ты – художник! А он – дракон!

– Драконам нужны художники. Особенно на выборы. А нам нужно ужинать каждый день!

– Ты не расслабляйся! Общение с драконами принесет тебе много боли!

– Какой боли? Он такой душка! Если даже он и настоящий дракон, то, наверное, еще ребенок. Не забывай. Он сам позвонил мне и попросил помочь. Он мне поверил. И я не могу бросить его. Потому что даже он не знает, что ему надо, а я знаю.

– Общение с драконами ни славы, ни денег не дает художникам. Одни проблемы. Их не понимает народ. Маги и Магистры над ними смеются.

– Ты думаешь, хоть кто-то из них поймет и оценит мой новый купол? – вздохнула Ларуса.

– Зачем же ты его начала, если в это не веришь?

– А зачем люди начинают жить?

На следующий день Ларуса принесла плоды опытов в замок. Чарли радовался и прыгал, как ребенок, щипал за подушки слуг и громко смеялся. В благодарность он показал художнице, какую великолепную пирамиду приготовил для ее красок. В один из отделов была залита оранжевая краска, и пирамида ожила, засияла. В знак высокого доверия дракон усадил Ларусу за стол вместе с собой и велел покормить.

– Расскажи о себе, – попросила Ларуса.

– Я – добрый, – сказал дракон, – очень добрый. Я – люблю детей. Я – вот какой простой. Приходи и обедай со мною, если хочешь, каждый день. Все очень просто. Я – тебе плачу. Ты – делаешь. Ясно?

– Ясно, – вздохнула Ларуса. Она знала, что это будет за плата.

– Пойдем! Я покажу тебе свою силу!

Они спустились в подземелье, в огромный подвал, где сновало туда-сюда множество крепких мужчин и женщин. В каждом цеху люди были заняты определенным делом. В больших котлах что-то варилось, что-то грузили машины. Мелкие деньги сыпались через сетчатый потолок в воронки, превращаясь в асфальт, который укладывали катки, а в кабине укладчика накручивался рулон уже из других, бумажных денег.

Чарли снял один из них, великодушно подал рулон Ларусе.

– На, ты заслужила.

– Может быть после, ведь я еще ничего не сделала. Вот соберем пирамиду, тогда…

Дни летели за днями.

– Когда? – торопил дракон. – Я тебе плачу – ты делаешь! Не забывай!

И вот краска получилась. Думая о том, как силен дракон, из рук Ларусы выходила синяя краска, краска силы. Чистый синий цвет, не омраченный вкраплениями серого туманного, теперь привлек бы все мужское население на выборах.

– Что это ты принесла? – вскочил Чарли. – Я же заказывал серую! Гляди! – он достал образцы тусклых пирамид, какие собирали его конкуренты. – Видишь? Серая!

– Я вижу. Но серая краска не нужна, если есть синяя!

– Ну ты! «Худдожница»! Я тебе сказал, серую! Значит, серую!

– Гляди! – Ларуса вылила краску в хрустальную пирамиду. Смелое сочетание цвета удивило и обрадовало дракона.

– Молодец! – похвалил он неожиданно. – Вот это мне нравится! Я хочу не просто победить! Моя пирамида должна быть лучше всех! Ярче всех! И больше всех! Больше цвета! Больше голосов! Ты понимаешь?

– Да. Я понимаю. Я приготовила тебе еще один сюрприз.

Художница собрала все свои силы, и из ее тела, из ее мозга накопленными знаниями за всю жизнь через руки прямо в пирамиду потекла краска чистейшей голубизны, какой давно уже не помнили в Алифе.

– Потрясающе!

– Я пойду! – еле удерживалась на ногах уставшая художница.

– Да. Иди. Конечно, иди, – дракон заботливо проводил ее сам до дверей.

… – Победа на выборах обеспечена, – сказала Ларуса дома, – слуги дракона уже носятся по городу с моей пирамидой. Но если я получу краски, которые наметила, это будет сенсация! Чарли побьет все ре корды!

– Не забывай о главном!

– Мне сейчас не до этого…

Ларуса думала только о Чарли. Она не отходила от этюдника, пытаясь смешивать краски. Но у нее получалось лишь жалкое подобие тех оттенков, которых она хотела добиться.

Слуги Чарли беспокоились каждый день, но Ларуса точно тормозила все намеченные планы.

– Я жду тебя в офисе, – не выдержал он, процедив сквозь зубы. Он не любил сам набирать номер телефона.

Ларуса пришла с поникшей головой.

– Ты делаешь все не так! Ты недостаточно вложила души! Леро! Глянь! Что она притащила!

Чарли собрал слуг, и те стали учить художницу, как надо искать цвета.

У Ларусы потемнело в глазах. Она вытерпела нравоучения людей, совсем ничего не понимающих в том, что они внушали ей, горячась.

– Надо добавить еще рыжего цвета! – кричал Леро.

– Нет! Лучше синего! Синего!

– Я же тебе говорил! Серого! Эта была такая гениальная мысль! Ты убила мою мысль! Все! Убирайся! – Дракон в исступлении стал бить всех подряд. Слуги, привыкшие к экзекуции, услужливо подставляли подушки. Ларуса в ужасе бежала. С ее рук стекала краска, как бежит молоко у кормилицы.

Почему она продолжает думать о нем? Пропадал бы он пропадом со своей пирамидой власти! Еще долго истекая зеленью, Ларуса принялась чистить кисти. Но вдохновение, казалось, покинуло ее.

– Я говорила, что будет больно, – напомнила Веда.

– Понимаешь, – объясняла ей Ларуса, – смысл выборов – завоевать голоса народа. Я знаю, стереотип мышления заставляет художников заполнять пирамиды розовым и серым, как и раньше. Но этими полутонами нельзя добиться веры. Только истинный цвет даст возможность победить! Мною не охвачен еще зеленый цвет – крестьянство. Желтый – интеллигенция. Красный – женщины. И фиолетовый – старики. Если все эти оставшиеся слои населения почувствуют правду и поверят, он пройдет с большим отрывом! Вот увидишь!

– Надо только учитывать тот факт, – грустно напомнила Веда, – что то, что для одних пол, – для других потолок! Не все люди видят одинаково. Все семь цветов распознают только художники, ну, может быть, еще некоторые Маги и Магистры.

– А Владыка?

– И Владыка не всегда. Хорошо, если человек видит что-то еще, кроме своего цвета. Два-три – отлично, это роскошь, если пять-шесть!

– А ты? Ты раньше видела все цвета?

– Я стала видеть их, когда ослепла…

Предвыборная атмосфера накалялась. Драконовы слуги звонили каждый день, но Ларуса пошла в офис, только когда смогла очистить свою зеленую краску от посторонних примесей и, довольная собой, поместила ее в пирамиду.

– О, нет! Только не это! – возопил Чарли. – Я знал, что будет все не так! Ты испортила всю работу!

Сбежались слуги. Они стали обливать грязью хрустальную переливающуюся пирамиду. Но к чистым краскам, добытым из сердца, грязь не приставала.