Роман Ключник - Лекции Президентам по Истории, Философии и Религии

О чём хотел говорить Вей с российским императором? О том же, о христианстве, но в другом аспекте. Суть этого разговора передаёт Еврейская Энциклопедия (ЕЭ) — просвещенный еврей объяснял религиозному императору, что «евреи представляют собою царственную нацию. Вей говорил, что все христианские народы, как получившие спасение через евреев, должны оказать им величайшие почести и благодеяния».

Для христиан это всегда был трудный вопрос раздвоения на протяжении двух тысяч лет. И теперь они ломают голову — как в этом вопросе относиться к евреям: как к гонителям и палачам Иисуса Христа, или как к нации, давшей человечеству Деву Марию, Бога (?!) и его помощников — Петра, Павла и других, так называемых апостолов.

Бесспорно, что религия, в которую верят христиане — является еврейской по происхождению. Евреи и объясняли доверчивым религиозным крестьянам, что в каждом еврее следует видеть — если не Христа, то уж Петра и Павла точно, отсюда и царственно-божественное командирское положение. Понятно, что, находясь на такой высоте, невозможно копаться в земле и навозе.

Ведь не случайно евреи успешно распространились среди тех наций, которые поверили Павлу-Савлу и признали в еврее Иисусе Христе Бога. Хотя сами евреи, между собой, посмеиваясь, называют своего знаменитого соотечественника евреем Ёшкой, не понявшим мудрости Гиллеля, возомнившим себя царём израильским и Спасителем, хотя в отличие от Моисея он евреев от рабства у римлян не спас, а агитировал за «какую-то» духовность, чтобы спасти от потери духовности и от чрезмерного увлечения материальными благами.

На этом «святом» аспекте национальности Иисуса Христа и решил сделать упор в своей пропагандистской речи, обращённой к российскому императору, Льюис Вей из Англии, фактически уже в то время лоббировавший интересы евреев на международном уровне.

Глава 8.

Жизнь древнего народа при Александре I и очередная Катастрофа белорусов

Как жилось евреям в этот период в «российском гетто» — мы можем уяснить себе, заглянув в мемуары знаменитого еврейского историка Семёна (Шимона) Марковича Дубнова.

С. М. Дубнов родился в украинском городке Дубно. От названия этого городка он и сконструировал себе русскую фамилию, заменив ею еврейскую. Затем его семья переехала жить в Белоруссию. В его воспоминаниях есть немало интересной исторической информации —

«…Бенциону (дедушка Бенцион Хацкелевич) очень повезло в Мстиславле (Могилёвская губерния): он купил в уезде большое имение с массой крепостных крестьян и стал фактически помещиком, хотя юридически, вероятно, значился арендатором, ибо по старым польским законам еврей мог владеть землёй только на правах аренды, а русский закон запрещал евреям владеть землёю с крепостными крестьянами. Это было при Екатерине Второй, а при Александре Первом, когда закон о запрещении евреям владеть заселёнными поместьями стал применяться строже, Бенциону, пришлось передать на каких-то условиях своё имение христианам.

Потомки его продолжали получать с новых владельцев арендные или чиншевые деньги ещё долгое время, до освобождения крестьян» (до 1863 г.).

Те современные порицатели России, которые утверждают, что евреи в России при царях жили в гетто похоже не читали этих мемуаров и других тоже. На примере этого свидетельства Дубнова можно заметить то, с чем мы сталкивались раньше и ещё столкнёмся в будущем, — что благодаря высокому интеллектуальному уровню евреи легко обходили законы. То есть, как правило, законодатель той или иной страны был глупее евреев. (Это особенно ярко выразилось в России в наше время во время перестройки.).

Из мемуаров С. М. Дубнова видно, что евреи по-прежнему были фактическими владельцами земли и крестьян, сдавали при необходимости земли в аренду или субаренду своим же и получали деньги не из расчёта площади земель, а от количества имеющихся крестьян. Положение крестьян оставалось ужасным, и российское правительство пыталось его исправить.

В 1818 г. Сенат вынес голословное постановление — «Уничтожить разорительную для крестьян экзекуцию со стороны владельцев, за не отдачу еврейских долгов, отчего крестьяне принуждены бывают продавать последнее своё достояние.. Евреям, арендующим корчмы. Не позволять давать крестьянам в рост деньги, на веру вино и забирать у них за сие скот или что другое, необходимое крестьянину».

В этом же году вышло ещё одно постановление — «христиан евреям ни по какому случаю в выслугу за долги не отдавать». — Это когда крестьяне (христиане) за долги отдавали в рабство евреям своих детей.

Но судя по сигналам губернаторов в столицу, — кардинально положение крестьян от этого не улучшилось. Например, через два года после указанных постановлений в 1821 г. губернатор Черниговской губернии сигнализировал в Петербург — «евреи содержат в тяжком порабощении казённых крестьян и казаков». Такие же жалобы шли из Полтавской губернии. На этот раз было принято решение выселить евреев из этих губерний (С). И выселили в города, где вскоре вся торговля оказалась в их руках.

Кроме того, первый тревожный сигнал и для городов — в 1821 году случилась большая резня между греками и евреями в Одессе за контроль над торговлей в этом городе. То есть евреи дошли до Одессы, плотно её заселили и развили активную деятельность. На этот раз победили греки, получился еврейский погром, греки отстояли свои позиции, но через несколько десятков лет подобное повторится — и у греков уже сил не хватит.

Вот характерная картинка всех западных российских городов того времени в описании С. М. Дубнова: «После перехода от Польши к России, в 1772 году, город сохранил свой двойственный русско-польский характер. В моё время преобладала, однако, русская культура, так как ядро населения было православное, а польские элементы усердно русифицировались правительством после неудачных польских восстаний…

В центре города, вокруг площади бульвара и на примыкающих к ней улицах, жили зажиточные еврейские купцы и русские чиновники, помещались лучшие лавки (преимущественно мануфактурные), церкви и синагоги. Дальше тянулся еврейский квартал «Шулеф», в центре которого стояла большая «кагальная синагога»… В предместьях жили русские мещане, занимавшиеся главным образом огородничеством и садовничеством».

Описанная картина уездного городка о многом говорит; сразу видна иерархия в городе, статус различных народностей и т. д. Стоит отметить, что в те времена белорусов как отдельную нацию не выделяли и православных граждан живущих в Белоруссии чаще называли русскими.

Из описания хорошо видно, что евреи после оккупации Польши не восставали против русских, как поляки, и от этого жили намного лучше их, — и даже очень хорошо; сжились с русскими и вместе с ними занимали доминантное положение.

С 1795 по 1863 гг. вспыхнуло около 10 крупных народно-освободительных восстаний поляков против российского владычества. Евреи, хотя жили в Польше в течение шести веков в большом достатке, безопасности и под постоянным покровительством польских властей, в отличие от других европейских государств, и называли свою жизнь в Польше «золотым периодом», но освободительные восстания поляков не поддерживали. Логику этого поведения объяснил еврейский историк В.Мандель:

«В 1863 году вспыхнуло в Польше восстание, которое перекинулось и на губернии Виленскую, Ковенскую и Гродненскую, где помещиками были поляки или ополяченные литовцы, да и значительная часть городского населения по происхождению или по симпатиям относила себя к польскому народу.

Евреи, которые жили в городах, среди этого польского населения, очутились между двух огней: им приходилось выбирать между Польшей и Россией. И тут здоровый народный инстинкт подсказал им, что нужно пойти с Россией, как с той стороной, от которой они могли ожидать больше справедливости и человеческого отношения, чем от поляков, которые, хотя издавна и терпели евреев, но относились к ним всегда, как низшей расе» («Россия и евреи», 1924 г.).

Если сравнивать положение этих трёх наций, то и русифицировать по многим причинам русским властям было намного легче поляков, чем евреев. Поляки были все-таки тоже христианами, были славянами, — язык их легко понимался. Еврейский же язык среди русских никто не знал. Кроме того, у поляков и русских был примерно одинаковый уровень исторического, эволюционного, интеллектуального развития. А разрыв таковой между евреями и русскими был огромным.

В своих мемуарах С. М. Дубнов утверждает, что его дед часто и без проблем пересекал более тысячи километров по России и часто посещал Петербург и Москву —

«От московской жизни моего деда сохранилось в нашей семье одно странное историческое предание. Однажды он сидел в комнате своей гостиницы, углубленный в изучении Талмуда и вдруг обернулся и увидел за спиною незнакомого русского офицера, который стоял и заглядывал в лежащий на столе талмудический фолиант. Офицер оказался Григорием Перетцем, известным декабристом, сыном петербургского откупщика Абрама Перетца, который некогда крестился вместе со всей своей семьёй.