Чайтанья Чандра Чаран дас (Хакимов А. Г.) - Как я пришел в Сознание Кришны...

Однажды вечером, в начале сентября, я пошел в магазин неподалеку от дома и увидел преданного, который распространял книги. Я подошел, познакомился с ним. Его звали Яша. Он сразу предложил мне поехать с ним в Екатеринбург, так как на следующий день ожидался приезд духовного учителя Ниранджаны Свами. Это был тот Гуру, чье имя было написано на кассете с полюбившимся мне киртаном. Я сразу же согласился.

Нас поселили в новом большом кафе «Санкиртана», где руководил мой старый знакомый Андрей, только теперь его звали Абхирам Тхакур прабху. Когда я пришел на первую лекцию, то увидел множество знакомых преданных. Как будто мы не разлучались. Ко мне подошел Ананта Ачарья, крепко обнял и, счастливо улыбаясь, сказал: "Наконец-то, ты вернулся, дорогой!» Я был потрясен такой встречей. С тех пор прошло много лет, но я по-прежнему испытываю к нему чувство глубокой признательности и благодарности за тот удивительный прием, и за то многое, что он сделал для меня.

Наконец, появился Ниранджана Свами. Он начал киртан, я внимательно слушал его голос. У меня хороший слух, и я понял, что киртан на кассете вел другой человек. Кто же он?! Хотя Ниранджана Свами мне очень понравился, но все же я очень хотел пообщаться именно с тем духовным учителем, чей киртан «пробудил меня ото сна», и я почувствовал влечение к воспеванию Харе Кришна мантры. Как же мне найти этого духовного учителя, моего духовного учителя?

Это случилось 28-го октября 1992-го года. Я шел вечером из квартиры, где жили екатеринбургские преданные, и размышлял: что же буду делать дальше. Я все еще не начал повторять мантру на четках и продолжал торговать спиртом. Отсутствие первого и наличие второго разрывали меня на кусочки, я не знал, что делать. Неожиданно откуда-то из сердца вырвалось: «Ты должен начать повторение мантры на четках с сегодняшнего дня». Я с легкостью повиновался приказу и решил начать с двух кругов и прибавлять по два круга каждый день до шестнадцати, а затем прибавлять еще по одному кругу... и так по сорока восьми кругов в день.

Я подсчитал, что за время моих «занятий бизнесом» я не прочитал около четырех тысяч кругов и решил отдать этот долг Кришне. Дав такой обет, я с решимостью стал его выполнять. Только мой друг Илюша знал об этом.

В начале ноября мы с ним поехали в Екатеринбург на встречу с Прабхавишну Свами. Тогда же у меня опять открылась язва. На этот раз болезнь была очень сильной. Боль была невыносимой, не отпускала меня ни днем, ни ночью. Началось язвенное кровотечение. Я всерьез подумывал, что могу умереть. Понимая, что эта болезнь наказание за мою греховную деятельность, я решил «испить эту чашу» до конца.

Ананта Ачарья предложил мне организовать программу в Кургане, что я и сделал. А незадолго до этой даты случилось чудо.

Рано утром я сидел дома на диване и повторял мантру. Язва обострилась. Боли не прекращались всю ночь до самого утра. Я пытался повторять мантру, но не мог сосредоточиться. Когда боль стала невыносимой, и я буквально упал с дивана, предложив полный поклон изображению Панча-таттвы, которое висело над диваном, и вознес Господу Чайтанье молитву: «Дорогой Господь, пожалуйста, забери у меня эту язву. Я обещаю, что буду служить Тебе». То боль неожиданно прекратилась. Язва бесследно исчезла и вот уже больше десяти лет не беспокоит меня. Через пару дней с большим успехом прошла программа, в конце которой я подошел к преданному Олегу из Екатеринбурга и попросил его отдать мне ключ от квартиры, чтобы проводить там регулярные программы. Он сразу же дал мне ключ и благословил.

Приезжали Чайтанья Чандра и Бхарадвадж. Стали появляться свои курганские преданные. Мы стали проводить воскресные пиры на квартире, установили там алтарь и регулярно выходили на улицу распространять книги. По субботам мы стали проводить лекции в Доме культуры. Наши программы приобретали все большую популярность. Пиры, которые мы устраивали в нашем храме-квартире, были поистине грандиозны. Они состояли из полутора — двух десятков блюд, один раз мы даже приготовили двадцать пять блюд. Денег у меня было много, и их было не жалко потратить для Кришны. По воскресеньям к нам приходило много народа.

Я продолжал выполнять свой обет, самое интересное, что успевал делать все: и читать джапу по пять часов в день, и проповедовать. Свой спиртовый бизнес я, естественно, бросил, впрочем, как и все остальные дела. Каждое утро, накупив множество разных продуктов, я шел в храм и проводил там целый день, а вечером возвращался домой. Однажды я, собрав вещи, сказал бабушке, что ухожу на недельку в храм. Она печально посмотрела на меня и произнесла: «Ты уходишь навсегда». Как она была права!

Действительно, уйдя на недельку, я остался в храме навсегда. Но я не забываю и о родственниках.

Настал последний день выполнения моего сурового обета, я отдал этот долг Кришне! Все порадовались за меня, особенно Илюша.

Вспоминая те дни, я с уверенностью могу сказать, что именно выполнение этого обета дало мне много сил, которых хватило на несколько лет напряженной проповеднической деятельности. Я действовал неосознанно, спонтанно, не зная, что подобные обеты совершали многие преданные в прошлом, предваряя ими выполнение определенной миссии своей жизни. Я благодарен Кришне за то, что Он вдохновил меня взять на себя этот обет и помог выполнить его целиком, до конца.

Однажды бхакта Дима, энергичный распространитель книг, попросил меня дать ему послушать какую-нибудь кассету, и я дал свою любимую. Дима послушал ее и воскликнул: Это же лекция моего Гуру Махараджа! Я спросил, кто же его Гуру Махарадж? Он ответил: Шрила Индрадьюмна Свами. Наконец-то, я узнал имя преданного, киртан которого так сильно вдохновил меня на преданное служение. Шрила Прабхупада дал мне Кришну, а этот духовный учитель дал мне сильную привязанность к Харинама Санкиртане, совместному экстатичному воспеванию Святых имен.

Харе Кришна Харе Кришна Кришна Кришна Харе Харе Харе Рама Харе Рама Рама Рама Харе Харе.

Эти две вещи: книги Шрилы Прабхупады и киртан Индрадьюмны Свами — являются главным источником вдохновения на моем пути в Духовный Мир, к Кришне. И я сразу же решил принять Шрилу Индрадьюмну Свами моим духовным учителем и получить у него посвящение.

Ачьютаграджа дас Екатеринбург

Это был 90-й или 91-й год. Я уже слышал от мамы, что есть такие люди — кришнаиты, и видел некоторые книги Бхагавад-гиту, «Источник вечного наслаждения», «Науку самосознания», но не читал их...

Познакомиться с этими людьми ближе даже не думал, читать не было вдохновения. Я пытался следовать в то время системе Порфирия Иванова, обливался, постился каждую субботу и, в противовес маминым вдохновляющим аргументам: «Там так говорили! Там такие знания!! Такие книги!!!» — пытался противостоять фразами типа: «Ну, Бога же, кажется, нет; все должно быть научно и доказуемо».

Самым смешным было то, что Бог-то уж совсем какой-то простой: с флейтой, коров пасет, рожок за поясом. То есть, это расходилось с моими представлениями о величественности и могуществе Творца, стоящего за удивительными и неподвластными нам явлениями природы.

Но эти восторженные впечатления мамы и приглашения: «Если не веришь, сходи сам и послушай» — были ненавязчивы и нечасты. Я не был против Бога, система Иванова и другие говорили о реальности высших сил, но то, что я слышал от мамы, не соответствовало моему стройному и строгому восприятию мира, как у обычного студента ВУЗа.

Так или иначе, как-то раз после очередного шутливо-серьезного диалога с мамой я подумал: «Занятно, надо сходить». К тому же мне нравились разные вкусные завертушки, сладкие шарики, которые мама иногда приносила. Поэтому мысль — побольше самому попробовать — меня вдохновляла. Итак, я решил пойти послушать эти «сказки» и разобраться во всем сам.

Лекция была в Доме природы, в одной из комнат, посреди картин какого-то художника были поставлены стулья, и Борис Панченко читал что-то (кажется из «Гиты») и рассказывал о Кришне. Он не производил впечатления чудака, но вся его речь — это были сплошные байки и небылицы, так мне, по крайней мере, казалось. Во мне были смешанные чувства: я не знал то ли смеяться надо всем этим, то ли возмущаться. Короче, ум был немного ошарашен. Но также был какой-то непонятный, откуда-то изнутри идущий восторг и восхищение от услышанного там.

Затем он сказал, что сейчас будем предлагать пищу и раздадим прасад всем присутствующим. Я слышал от мамы, что это пища, предложенная на алтаре Богу. Но как это будет происходить здесь, в Доме природы? Где-то за стенкой пища будет предлагаться Господу! Этого я не совсем представлял.