Алексей Лебедев - Эпоха гонений на христиан и утверждение христианства в греко-римском мире при Константине Великом

______________________

* Евсев. VI, 4.

** Apperehensi sunt adolescentes catechumini Revocatus et Felicitas… Saturninus et Secundulus. Inter quos (id est catechuminos) et Perpetua, habens patrem et fratres duos… alterum catechuminum (Были взяты под стражу подростки–катехумены Ревокат и Фелицитата, Сатурний и Секундул, среди которых была и Перпетуя, имевшая отца и двух братьев… других катехуменов); Ruinart. Acta martyrum. P. 138.

*** Евсев. VI, 3.

**** Ibid. VI, 3.

***** Philosophumena (Refut. omnium haeres.), IX; Aube. Les Chretiens. S. 85–91; Uhlhorn. Herz., Encykl. Bd. XIV. S. 172.

______________________

Итак, очевидно, что указ Септимия той его стороной, которой христиане уравнивались в религиозно–политических правах с иудеями, мог действовать и действовал благоприятно на положение христиан*. Но при этом нужно заметить, что и та сторона указа, которая имела целью оказать некоторое давление на христианство, была не особенно опасна для христиан. Стремление, если можно так выразиться, локализовать христианство, заключить его в тесные рамки, воспретив прозелитизм, — стремление химерическое и бессмысленное: идеи по природе своей не поддаются ограничению пространством, тем более, когда очаг, на котором они создаются, пылает беспрепятственно, а так и было с христианством, которое в лице уже существующих членов Церкви осталось неприкосновенным по указу Септимия. Указ, притом же, предписывая строгости исключительно против новообращаемых, на практике мог встречать весьма важное затруднение, ибо для судей–язычников был лишь в редких случаях удоборешаем вопрос: известный христианин — недавний христианин или христианин издавна? Какие признаки недавнего христианства? Кто в состоянии был бы уследить за тем, чтобы какой‑нибудь язычник не принял христианства, раз оно не запрещено? Известно, что чем неопределеннее закон, тем неопределеннее и его действие, а закон Септимия, насколько мы его знаем, не отличается определенностью.

______________________

* Впрочем, нужно сознаться, что прямое действие указа в этом направлении остается недостаточно засвидетельствованным в истории. Не видно, чтобы христиане когда‑либо обращали его, как замечает Обэ, в свою защиту, во время, например, суда над ними (Aube. Op. cit. P. 114). Теоретически он был полезен христианам, а практически его значение заметно стушевывалось, От этого позднейшие языческие государи, издававшие законы в пользу христиан, не повторяют этого указа, а издают новые указы.

______________________

Говоря так об отношении Септимия Севера к христианству и его указе 202 года, мы, однако, не думаем утверждать, что время правления этого римского императора было счастливым временем для христиан. Гонение со стороны язычников часто нарушало спокойствие христиан в царствование Септимия, но оно происходило не везде: несомненно, оно было в Египте и Африке, но было ли в других странах — трудно сказать, а если где и было (например, в Малой Азии), то было очень слабо, притом же ни из чего не видно, что гонение происходило по определению центральной власти, по воле самого Септимия или вследствие строгостей известного его указа; оно происходило, вероятнее всего, по случайным причинам, по воле и распоряжению проконсулов, которые могли действовать по прежним законам, объявлявшим преследование христиан и не отмененным*. Верховная власть и законодательство были благосклоннее самого общества римского к христианам в царствование Септимия Севера — вот результат, к которому, по всем правам, может приходить историк при изучении правления первого из Северов.

______________________

* Факты, касающиеся гонения на христиан и имевшие место во времена Септимия, старательно собраны и освещены как Герресом (Op. cit. S. 301 u. s. w.), так и Обэ (Op. cit. Chap. III — V).

______________________

Вся первая половина III века доказывала, что языческий Рим уже близок был к печальному для него разрешению вопроса, который задает ему христианство: быть или не быть? Первая половина этого века есть время возвышения христианства и в сознании его последователей, и в сознании самих язычников.

Его уже не столько гонят, сколько приучаются к мирному общению с ним. Около середины III века было двое столь благосклонных к христианству императоров, что сложилось даже предание, что они были христианами, — говорим об Александре Севере (222–235 гг.) и Филиппе Аравитянине (244–249 гг.). В лице Александра Севера язычество сдружалось с христианством. В характере, религиозно–умственном направлении этого государя было много такого, что делало его весьма благосклонным к христианству. Он не был римлянином по происхождению — он родился в Сирии, а потому принадлежал к числу тех императоров, которые очень мало заботились о сохранении и утверждении римских религиозно–политических порядков, и не думал употреблять силу на защиту религиозных древнеримских идеалов. По характеру своему он был мягок, добр, был"другом всех людей", как выражается Обэ*. Эти качества государя были полезны и для христиан. О религиозно–умственном направлении Александра сообщает интересные сведения его биограф Лампридий. Он дает понять, что Александр был воспитан на известном идеалисте Платоне, которым Александр положительно зачитывался**, и что, напротив, ко всему римскому он оставался более чем равнодушен***. Тот же биограф аттестует с самой лучшей стороны его характер, указывает на его"образцовую жизнь и добрые нравы"; его называли"благочестивым и даже святым"****. Его душа не была всецело отдана ни одному культу, он является религиозным эклектиком, каких тогда было немало. Он, по выражению Обэ, был"другом всех богов"*****."Друг всех богов"знал и Христа и почитал Его наравне с другими различными героями. Тот же биограф Лампридий говорит, что Александр каждое утро приносил жертвы божественным лицам, образы которых поставлены были в его молельне; между этими изображениями встречаем Христа, Авраама, Аполлония, Орфея******. Носился даже слух, что он хотел построить храм Христу, т. е. причислить его к богам Капитолия, но удержался от этого вследствие противодействия консервативных римских течений*******. Нет ничего удивительного после этого в том, что Александр был благосклонен к христианам и не скрывал этого. Биограф его замечает, что он выказывал толерантность к христианам********. Но, по всей вероятности, это благосклонное отношение к христианам Александр не закрепил никаким законодательным актом, а проявлял только в действиях и политике, а потому христиане извлекали из этого лишь относительную пользу. К числу частных действий, в которых выразилась благосклонность его к христианам, принадлежит следующее: когда христиане в Риме овладели какой‑то пустопорожней землей и захотели устроить на ней молитвенный дом, то у них вздумали оттягать это место какие‑то содержатели питейного дома (роpinarii); дело дошло до императора; император, рассмотрев его, сказал: пусть лучше на спорном месте почитается христианский Бог, чем устраивается питейный дом*********. Из истории царствования Александра видно, что он довольно хорошо был знаком с христианством, его учреждениями и правилами и что иное здесь ему настолько нравилось, что это он ставил в образец как обществу, так и частным лицам в их деятельности. О нем говорят, что он рекомендовал языческому обществу избирать некоторых должностных лиц посредством публичного голосования, причем бы открыто указывались достоинства и недостатки избираемых лиц, — по подобию того, как избирались священники у христиан***********.

______________________

* Les Chretiens dans l'empire Rom. P. 284.

** Lampridius. Alex. Severus, cap. 30 (B Histor. Augusta).

*** Ibid., cap. 3.

**** Lampridius. Op. cit. Cap. 24.

***** Aube. Op. cit. P. 284.

****** Lampridius. Op. cit. Cap. 29.

******* Ibid., 43.

******** Christianos esse passus est. Ibid., cap. 22.

********* Ibid., cap. 49.

********** Lampridius. Op. cit. Cap. 45.

______________________

С другой стороны, за достоверное выдается, что он приказал на стенах дворца и на других публичных монументах начертать слова Евангелия:"Как хотите, чтобы с вами поступали люди, так и вы поступайте с ними"(Лк. 6, 31)*. Мать Александра, Юлия Маммея, тоже знала христианство и была расположена к нему. Когда повсюду разнеслась слава о знаменитом Оригене и достигла слуха Маммеи, она пожелала видеть этого христианского ученого и для этого вызвала его нарочно в Антиохию, назначив для его сопровождения почетную стражу**. Ничего не известно об этом свидании царственной особы с Оригеном, но и сам по себе факт очень примечателен. Двор Александра был наполнен лицами христианского исповедания***. Итак, само правительство III века во многом уже поучается у христианства; оно забывает свою ненависть к нему. Таков же, как и Александр Север, был в отношениях к христианам и император Филипп Аравитянин. Предание, передаваемое Евсевием, ставит его в числе христиан;**** так много благосклонности показывал он христианам. Филипп находился в переписке с Оригеном*****. Переписка императора с Оригеном, переписка властителя вселенной, повелителя гордого Рима со смиренным александрийским учителем, тратившим лишь по несколько оболов в день, служит знаком, что языческий мир уже чувствовал, что христианство — это сила, перед которой нужно преклоняться, но которую уже нельзя преклонить. В той мере, как языческое общество начинает все более и более ценить силу и значение христианства во второй половине III века, в той же мере возрастает и вера христиан в могущество своего дела. Справедливо замечает Обэ, что с началом III века"христиане, будучи исполнены смирения каждый в отдельности, в то же время как целое общество очень живо чувствовали свою силу, сознавали свои высокие жребии"******. Теперь уже не страшны стали для христиан те гнусные клеветы, какими прежде языческое общество осыпало христианское; христиане спокойно рассматривают подобные явления, как отошедшие в область истории."Подозрение христиан, — говорит писатель этого времени Ориген, — в гнусных преступлениях, при всей своей нелепости, имевшее прежде большую силу в умах язычников, теперь остается только у весьма немногих, и гонения на христиан (из‑за них) приостановились уже давно"*******. Ориген исполнен самого живого сознания, что успех христианства ничуть более не зависит от людей и их желаний."Так как Бог восхотел, — пишет он, — чтобы учение Христа одержало победу над всеми, то всякие человеческие умыслы против христиан напрасны"********. Так уже созрела христианская мысль о несокрушимости силы христианства, о неминуемой победе этой силы над силами, противными ей.