А. Бриллиантов - Труды по истории древней Церкви

2. Интересное известие об Осии сохранилось от другого отлученного на Антиохийском соборе епископа, Наркисса Нерониадского. Находится оно также у Евсевия, в его сочинении против Маркелла Анкирского, и именно в приведенной Евсевием выписке из книги самого Маркелла. По словам последнего, ему пришлось читать письмо Наркисса к некоему Христу, Евфронию и Евсевию, где он сообщает, что епископ Осий спрашивал его, признает ли и он, подобно Евсевию Палестинскому, две сущности (δύο ούσίας) [в Боге]; Наркисс отвечал в том смысле, что он верует в бытие трех сущностей.[233]

Если отождествлять «некоего Христа» (очевидно, еще не епископа) с тем Христом, который был поставлен епископом в Никею вместо сосланного через 3 месяца после Никейского собора Феогния,[234] то получается как terminus ad quem написания письма Наркисса конец 325 г. Когда‑то еще ранее имел место разговор с Наркиссом Осия. Во всяком случае, этот последний факт, если даже и не настаивать на тождестве Христа–адресата письма с указанным Христом, нельзя ставить слишком далеко после Никейского собора, так как нужно думать, что Осий недолго оставался после собора на Востоке, и сам Константин в следующем 326 г. отправился на Запад.

Встреча и разговор с Наркиссом могли быть, очевидно, или на соборе в Никее, или на соборе в Антиохии. Первое может представляться более вероятным, так как в Никее именно был обсуждаем и принят термин ομοούσιος и в связи с этим и мог быть поставлен Наркиссу Оси–ем вопрос об одной или двух ουσίαι. Но не исключается, по–видимому, возможность и того, что это происходило в Антиохии. Нет ничего невероятного в том, что речь об этом термине велась уже и в Антиохии и еще ранее в Александрии, и он не ex abrupto выдвинут был в Никее; но Евстафий и антиохийские отцы могли признать для себя не совсем удобным вводить в употребление этот термин ввиду известного отношения к нему Антиохийского же собора 269 г., и лишь Никейский собор своим авторитетом устранил всякие колебания относительно его уместности.[235]

Сам по себе ответ Наркисса, что он признает τρεις ούσίαι, вполне гармонирует с проявленным им именно в Антиохии упорством, хотя он мог быть дан и в Никее, так как естественно предположить, что и он, подобно Евсевию, не сразу согласился в Никее подписать Символ с учением о единосущии. Следует при этом заметить, что Маркелл, сам участник Никейского собора, знает о содержании ответа Наркисса лишь из его письма (εγνων άυτόν άπό των γραφέντων άποκρινόμενον); в общем заседании собора в Никее, когда Маркелл мог бы сам быть свидетелем бывшего между Осием и Наркиссом рассуждения, оно, очевидно, во всяком случае не имело места. В послании Антиохийского собора между тем прямо говорится, что трем упорствовавшим епископам, Феодо–ту, Наркиссу и Евсевию, были на соборе предлагаемы вопросы, равно как и они ставили вопросы, на основании чего и выяснилось их согласие с арианами.[236] В числе этих вопросов мог быть и тот вопрос Осия, о котором Наркисс говорит в своем письме.

Относились ли эта встреча и разговор к Антиохийскому собору, или же к Никейскому, — из отрывка письма Наркисса открывается, что внимание Осия привлекали воззрения не только Евсевия Кесарийско–го, но и Наркисса, и это делается вполне понятным именно ввиду антиохийского послания, если бы вопрос был поставлен Осием и в Никее.

3. В 343 г. (по Швартцу — 342 г.) Осий председательствовал на соборе в Сердике. Восточные епископы, прибыв в Сердику в количестве 80 (в том числе и Наркисс), отказались участвовать в соборе и написали из Сердики[237] обширную энциклику, в которой провозгласили низложенными Юлия Римского, Осия, Протогена Сердикского, Гавден–тия Наисского и Максимина Трирского, за их защиту осужденных ранее восточными епископов — Афанасия Великого, Маркелла Анкирского и других. Изыскивая против своих противников всевозможные обвинения, Осию они ставят, между прочим, в вину то, что он, когда был на Востоке, то находился в близких дружественных сношениях (ad‑haerebat pessime et carus fuit), кроме Павлина, «епископа Дакии», другом которого он был, с Евстафием и также Киматием, что он, изначала (ab initio) будучи в союзе с подобными лицами и благоволительно относясь всегда к преступным людям, действовал во вред Церкви и оказывал всегда (semper) помощь врагам Бога.[238]

Здесь имеются в виду какие‑то особые отношения Осия, между прочим, к Евстафию. Возможно, что эти дружественные отношения начались именно со времени пребывания Осия в Антиохии, и его помощь Евстафию во вред арианству могла выразиться, прежде всего, в принятии им на себя почтенного председательства на устроенном Евстафием соборе.[239]

4. Если от арианствующих обратимся к защитникам никейской веры, то, по–видимому, нужно бы ожидать упоминания об Антиохий–ском соборе и участии в нем Осия у св. Афанасия Великого. Однако и он, подобно Евсевию, по тем или иным основаниям умалчивает о самом соборе, и поэтому нельзя и от него требовать прямых указаний на роль на этом соборе Осия.

В приводимых Афанасием в его «Апологии против ариан» (ок. 350 г.) посланиях мареотского клира отцам Тирского собора и гражданским властям можно находить, по крайней мере, некоторые данные относительно пребывания Осия в Александрии, которые могут бросать свет и на деятельность его в Антиохии, если признать, что он потом отправился туда. В первом из этих документов сообщается, что когда Осий был в Александрии, там созван был собор, в котором принимал участие Осий и на котором был низложен рукоположенный пресвитером Коллуфом Исхира.[240] Из употребленного же во втором документе выражения, что тогда «общим собором Осия и бывших с ним епископов» и сам Коллуф, вообразивший себя епископом, возвращен в пресвитерское состояние,[241] можно заключать, что Осию на Александрийском соборе принадлежало — по крайней мере почетное — председательство, т. е. та самая роль, с которой он выступает и на Антиохийском соборе, если видеть именно его в поставленном выше Евстафия «Евсевии» новооткрытого послания этого собора.

Разумеется, факт созвания Антиохийского собора и роль на нем Осия должны были быть в свое время хорошо известны Афанасию. И может быть, говоря в «Апологии о своем бегстве» (357–358 гг.) об Осии: «Какой бывал собор, которого он не был руководителем? И не убеждал ли он всех, рассуждая право? Какая только Церковь не хранит наилучших воспоминаний о его предстоятельстве?»[242] — Афанасий имел в виду не только лишь Александрийский, Никейский и Сердикский соборы, но и Антиохийский. И ариане, по Афанасию, жаловались на Осия как председателя или руководителя созывавшихся для противодействия им соборов.[243]

5. Историки–синоптики V в., Сократ, Созомен и Феодорит, не говорят об участии Осия в Антиохийском соборе; но они ничего не знают и о самом соборе. Сведениями, которые они сообщают об истории арианского спора до Никейского собора, они обязаны, в конце концов, «Жизни Константина» Евсевия и сборнику соборных документов Савина.

Но у Созомена при этом есть своеобразная особенность в сравнении с Сократом и Феодоритом. Он сообщает, что Осий был послан императором не только в Александрию для примирения споривших о догме, но и на Восток для устранения разногласия по вопросу о праздновании Пасхи.[244]

Рассказ Созомена в данном случае (1,16) признают неудачной комбинацией известий, взятых из Сократа (Евсевия) и Савина,[245] и в сообщении о двух целях его путешествия видят не более лишь как собственную его догадку.[246] Предположение, что мы имеем дело у Созомена с его лишь неправильным выводом, вполне возможно. Однако, возможно и то, что Созомен, вообще более внимательно относившийся к общим у него с Сократом источникам,[247] имел в них и какие‑либо указания для своего категорического утверждения о путешествии Осия не только в Александрию, но и на Восток. Если Константин уже до отправления Осия был более или менее заинтересован вопросом о Пасхе, он мог дать то или иное поручение ему и об этом предмете, когда тот отправлялся в Александрию, хотя бы это дело отступало на второй план перед главной его задачей. Но для надлежащего ознакомления с этим делом он именно и должен был бы после Александрии посетить еще и Антиохию.[248]

Таким образом, если у современных Осию авторов нет прямых и решительных указаний на поездку его в Антиохию и участие в бывшем там соборе, то нет ничего и такого, что противоречило бы предположению об этом. Имеются, во всяком случае, данные, которые с удобством могут быть истолкованы в пользу этого предположения. Созомен же говорит прямо о его миссии и на Восток.