Реймонд Френц - В поисках христианской свободы

В конце концов, что такое Аполлос? Что такое Павел? Всего лишь слуги, благодаря которым вы пришли к вере, и каждый исполнил то дело, которое ему поручил его Господин. Я посадил, Аполлос поливал, но вырастил Бог! Поэтому ничего не значит ни тот, кто сажает, ни тот, кто поливает. Значит лишь Бог, который взращивает[867]!

Эти христиане были лишь «слугами», которые «ничего не значат»! У истинного поклонника Бога мысль о подчинении других себе вызывает отвращение, так как он видит свою относительную незначительность, осознает собственные ограничения и решающее значение силы и мудрости Бога во всех делах[868]. Павел так пишет об этом:

Что у тебя есть свое, чего ты не получил от Бога? Если такого нет, то что же ты хвалишься подаренным?

Вы уже пресытились! Вы уже разбогатели и царствуете без нас!.. Мы безумны Христа ради, а вы благоразумны во Христе. Мы слабы, а вы сильны; вы в почете, а мы в бесчестии[869].

Любые знания, способности к пониманию и служению у конкретных христиан в собрании были Богом им «подарены». В свою очередь одаренные служители сами становились подобным же «даром» для других верующих — именно даром, а не гнетом. Чувство долга и признательности по справедливости должно быть направлено к Дарителю, а не к одаренному лицу. В связи с этим апостол говорит сохристианам:

И потому пусть никто не хвалится людьми, ибо всё ваше: будь то Павел, или Аполлос, или Кифа, или мир, или жизнь, или смерть, или настоящее, или предстоящее — всё принадлежит вам; вы же принадлежите Христу, а Христос — Богу[870].

Итак, какие бы высокие «должности» в христианском собрании ни занимали отдельные люди, в сущности, все они принадлежали тем, кому были подарены. Сообщество верующих владело ими, а не наоборот. Они должны были служить братству, а не заставлять братство прислуживать им или требовать выполнения собственных указаний.

С КЕМ БЫТЬ ДОВЕРЧИВЫМИ?

Нельзя сказать, что Библия совсем не поощряет доверчивость и чувство зависимости от других. Но вопрос состоит в том, с кем быть доверчивыми. Призвав к себе маленького ребенка и поставив его перед своими учениками, Иисус сообщил ответ на этот вопрос:

Истинно говорю вам, если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное; итак, кто умалится, как это дитя, тот и больше в Царстве Небесном; и кто примет одно такое дитя во имя Мое, тот Меня принимает; а кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жернов на шею и потопили его во глубине морской… Ибо надобно придти соблазнам; но горе тому человеку, через которого соблазн приходит[871].

Заметьте, что вера и детская доверчивость должны быть обращены не к людям или религиозным структурам, но к Христу — «верующих в Меня». А вера в него является также верой в Отца, от которого мы принимаем усыновление. В Писании не найти призывов верить в людей. Действительно, иногда при обращении к другим апостолы использовали такие слова и выражения, как «дети», «дети малые», «дети мои» или сравнивали отношения, существовавшие между ними и другими христианами, с отношениями между родителями и детьми. Однако контекст показывает, что это происходило либо потому, что апостол был первым, кто поделился с человеком жизнедающей благой вестью (как, например, Павел, проповедовавший жителям Коринфа, Галатии и Фессалоник), либо по причине разницы в возрасте и опыте служения (как, например, в случае с апостолом Иоанном)[872]. Они проявляли отеческую заботу, а не авторитарность и властность. Они не вкладывали в эти слова ничего, кроме этого узкого, частного значения и поэтому их нельзя было считать нарушителями указания Христа: «И отцом своим не называйте никого на земле, потому что один у вас Отец — небесный»[873]. Наше доверие к людям, которые осуществляют (или утверждают, что осуществляют) духовное служение, не должно быть абсолютным, оно всегда зависит от того, насколько верно они отражают волю и мудрость нашего небесного Жизнедателя. Если наше уважение к таким людям достигло степени религиозной веры, то мы зашли слишком далеко.

Мы не должны попасться и на другую уловку, при помощи которой посягнуть на нашу личную христианскую ответственность и установить над нами духовное «опекунство» могли бы, называя себя — якобы, ввиду предостережения Христа — не духовным Отцом, но претендуя на роль духовной «Матери». Но такие рассуждения не должны вводить нас в заблуждение. Отец дает детям жизнь через мать — значит, ее также нужно считать источником жизни. Тем не менее, ни одной человеческой организации таких полномочий Богом дано не было. Сын Бога является единственным Посредником между Всевышним и людьми, только он есть «путь и истина, и жизнь», ведь никто не может придти к Отцу иначе, как только через него[874]. Если организация утверждает, что для обретения вечной жизни необходимо признавать и ее, то она тем самым игнорирует важную библейскую истину и посягает на роль Христа.

В отсутствие отца источником руководства для детей может стать мать (которая при этом в семье будет занимать главенствующее положение). Мы уже видели (в главе 4), что, что, говоря о существовании «матери» небесной (и называя ее «Божьей вселенской организацией»), Общество Сторожевой башни претендует на то, чтобы быть для этой «матери» «земным каналом», посредством которого от нее к «детям» якобы передаются указания и пища. На деле заявления, касающиеся «небесной матери», а также принадлежащие ей почтение и уважение, переносятся на земную организацию, которая таким образом становится для детей суррогатным родителем[875].

Я помню, как во время тревожных событий в международном главном управлении в 1980 году мой знакомый поговорил по телефону с районным надзирателем, служащим на среднем западе США и выразил свою обеспокоенность по поводу принятых организацией мер. В ответ разъездной надзиратель сказал: «Ну, знаешь, мама может быть права, мама может ошибаться. Но мама есть мама». Для него «мамой» была организация с главным управлением в Бруклине, а не какая–нибудь небесная структура. И таков склад ума у большинства Свидетелей Иеговы. С целью укрепления власти похожая позиция защищается и в некоторых других религиях. Но подлинному христианскому учению такие взгляды чужды. Они в значительной степени лишают силы истину о том, что Бог, разговаривавший различным образом (в том числе через ангельских вестников из духовной сферы) с людьми в прошлом, теперь говорит с нами через Сына, оказывая руководство через него и через свой святой Дух[876]. Нигде Писание не призывает нас за просвещением обращаться к «небесной организации» и ее «земному каналу», напротив, помощь в понимании и применении Божьей вести следует искать у небесного Отца и его Сына[877].

В древние времена для детей часто приглашали «воспитателей», которые наставляли детей, провожали их в школу и обратно (не являясь при этом их учителями)[878]. Используя понятие «воспитателя» в качестве наглядного примера, Павел пишет:

До пришествия веры мы были заключены под стражу закона, в ожидании веры, которой надлежало открыться. Таким образом, Закон стал нашим воспитателем, ведущим к Христу, чтобы мы могли быть объявлены праведными благодаря вере. Но теперь, с пришествием веры, мы больше не подчиняемся воспитателю. Ибо все вы сыновья Бога через веру в Христа Иисуса[879].

Если мы подчиняемся какой–либо земной структуре и ее законам, позволяем им оказывать определяющее влияние на наше поклонение и поведение пред Богом, то мы словно пытаемся повернуть время вспять, создаем иллюзию, будто мы живем в эпоху, предшествующую приходу Христа. Тем самым мы фактически сводим на нет силу искупительной жертвы Спасителя, отказываемся от свободы, которую он нам подарил. Мы как будто снова возвращаемся к младенчеству, к положению раба, по описанию апостола:

Говорю же, что пока наследник остаётся младенцем, он ничем не отличается от раба, хотя и господин всего, но находится под присмотром опекунов и управляющих до дня, назначенного отцом. Так и мы, когда были младенцами, находились в рабстве принципов этого мира. Но когда истекло время, Бог послал своего Сына, который родился от женщины и оказался под законом, чтобы выкупить находящихся под законом, дабы мы, в свою очередь, получили усыновление[880].

Основав свою церковь на апостолах, Иисус не сказал, что она должна стать для нас направляющей и руководящей силой, ведь «каждому мужчине глава» не собрание, и даже не его пастыри, а Христос[881]. Это означает, что в качестве назначенного Богом источника руководства в нашей жизни мы признаем Христа, что наставления при принятии решений мы ищем у него, посредством святого Духа. Поэтому призывы проявлять внутри христианской семьи уважение, доверие или покорность к тем или иным служителям всегда нужно воспринимать в этом относительном смысле, а не абсолютном. Если мы признаем своим главой Христа, то мы должны тщательно взвешивать правомочность всех советов и указаний, которые мы слышим от других людей: не вступают ли они в противоречие с Его словом, учением, и образом жизни. Опрометчивое и беспрекословное подчинение другим людям — не только признак незрелости и безрассудства, оно может также быть опасным, так как отражало бы наше легкомысленное отношение к главенству Христа[882]. Слепое повиновение религиозным вождям ни в коей мере не тождественно вере в Христа, не свидетельствует оно и о глубокой преданности или уважении к его царственному положению. Признание главенства Господа несет с собой обязанность распознавать, какое руководство действительно исходит от Него, а какое нет. Эта ответственность лежит на каждом из нас лично: мы не можем передать ее кому–либо другому[883].