Фома Аквинский - Сумма теологии. Том I

Этому противоречит следующее: там, где множественность существует неупорядоченно, нет согласия. Но между божественными Лицами не может быть несогласия. Следовательно, в Боге существует порядок.

Отвечаю: порядок всегда подразумевает некий принцип. Следовательно, поскольку имеется множество принципов [упорядочивания], а именно: по местоположению, как [например] точка; по отношению к [действиям] ума, как [например] начало доказательства; и [так] по отношению к каждой индивидуальной причине – имеется множество видов порядка. Так, принцип происхождения в Боге [существует] без предшествования, как мы уже установили (33,1); таким образом, и порядок по происхождению должен быть без предшествования; это и будет называться «порядок природы». И, как сказал Августин: «Не одно прежде другого, но одно от другого»[640].

Ответ на возражение 1. Порядок природы обозначает понятие происхождения вообще, а не какой-то частный вид происхождения.

Ответ на возражение 2. В сотворенных вещах, даже если то, что происходит, и его начало равны по длительности, начало все же предшествует в порядке природы и ума, если оно рассматривается как начало формально. Однако, если мы рассматриваем отношения между причиной и следствием или началом и тем, что от него происходит, становится ясно, что вещи, связанные таким образом, одновременны в порядке природы и ума, поскольку одно входит в определение другого. Но в Боге отношения как таковые суть Лица, самосущие в одной природе. Поэтому ни что касается природы, ни что касается отношений одно Лицо не может предшествовать другому, а равно и в порядке природы и ума.

Ответ на возражение 3. «Порядок природы» означает не упорядочивание самой природы, но существование порядка в божественных Лицах в соответствии с природным началом.

Ответ на возражение 4. Природа в определенном смысле, но не сущность, подразумевает идею начала; поэтому более верно говорить о порядке природы, а не о порядке сущности.

Раздел 4. Является ли Сын равным Отцу по величию?

С четвертым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что Сын не равен Отцу по величию. Ведь Он же Сам сказал: «Отец Мой более Меня» (Ин. 14:28); также и апостол говорит: «Сам Сын покорится Покорившему все Ему» (1 Кор. 15:28).

Возражение 2. Далее, отцовство входит как часть в достоинство Отца. Но ведь отцовство не свойственно Сыну. Следовательно, Сын не обладает достоинством Отца в полной мере, и, значит, не является равным Ему по величию.

Возражение 3. Далее, там, где имеются целое и часть, множество частей всегда больше, чем только одна или меньшее число частей. Так, три человека больше, чем два или один. Однако в Боге имеется всеобщее целое и часть; ведь в отношение или в понятие входят несколько понятий. Следовательно, коль скоро Отцу свойственны три понятия, тогда как Сыну – только два, очевидно, что Сын не равен Отцу.

Этому противоречит сказанное [в Писании]: «Он… не почитал хищением быть равным Богу» (Флп. 2:6).

Отвечаю: Сын необходимо равен Отцу по величию. Ибо величие Бога есть не что иное, как совершенство Его природы. Так, к самой природе отцовства и сыновства принадлежит то, что Сын в силу порождения обладает совершенством природы Отца в такой же степени, как и Сам Отец. Но поскольку у людей порождение есть определенный вид превращения того, что происходит, из потенциального в актуальное, из этого следует, что человек поначалу не равен отцу, который его порождает, а достигает равенства посредством положенного ему развития, если только какой-либо недостаток порождающего начала не изменит его ход. Из вышесказанного (27, 2; 33, 2, 3) очевидно, что в Боге обнаруживается истинное отцовство и сыновство. Мы не можем сказать ни того, что порождающая сила Отца имела некий недостаток, ни того, что Сын Божий достигает совершенства в порядке наследования и претерпевая изменения. Следовательно, мы должны заключить, что Сын извечно был равен Отцу по величию. Потому-то Иларий и говорит: «Если [мысленно] отнять телесную слабость, боль и все человеческие несовершенства, то всякий сын по самой природе рождения будет равен отцу, ибо он подобен ему по природе»[641].

Ответ на возражение 1. Эти слова следует отнести к человеческой природе Христа, вследствие которой Он меньше, чем Отец, и покорен Ему; но Своей божественной природой Он равен Отцу. Об этом сказано у Афанасия: «Равен Отцу по Своей Божественности; меньше, чем Отец, по человеческой природе»; а также у Илария: «В силу того, что Отец дает [бытие Сыну], Он – выше, но не ниже Тот, Кто получает то же бытие»[642]; и еще: «Сын покоряется в силу врожденного благочестия», – то есть в силу признания власти Отца, тогда как «твари покоряются в силу присущей им от рождения слабости»[643].

Ответ на возражение 2. Равенство измеряется величием. В Боге величие означает совершенство природы, что было рассмотрено выше, и принадлежит к сущности. Поэтому равенство и подобие в Боге связаны с сущностью; но нет и не может быть неравенства и несходства, связанного с различием отношений. Поэтому Августин говорит: «Вопрос о происхождении заключается в том, кто [происходит] от кого; но вопрос о равенстве заключается втом, каков он, или насколько он велик»[644]. Поэтому отцовство есть достоинство Отца, а также сущность Отца, ибо достоинство есть нечто абсолютное и относится к сущности. Следовательно, как отцовство Отца и сыновство Сына есть одна и та же сущность, так же отцовство Отца и сыновство Сына есть одно и то же достоинство. Таким образом, правильно говорить, что Сын обладает в полной мере достоинством, которым обладает и Отец, но это не значит, что можно рассуждать так: Отцу свойственно отцовство, следовательно, и Сыну свойственно отцовство, – ибо имеется переход от субстанции к отношению. Отец и Сын имеют ту же сущность и то же достоинство, которые свойственны Отцу как дающему и Сыну как получающему.

Ответ на возражение 3. В Боге отношение не является всеобщим целым, хотя оно и предицируется всем отношениям, ибо все отношения едины по сущности и бытию, что нельзя согласовать с идеей всеобщего, так как его части различаются в бытии. Лица также не суть всеобщий термин в Боге, как мы уже видели (30, 4). Поэтому все отношения вместе не больше, чем только одно, так же как все Лица не суть нечто большее, чем только одно; ибо каждое из Лиц в полной мере обладает совершенством божественной природы.

Раздел 5. Пребывает ли Сын в Отце, и наоборот?

С пятым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что Сын и Отец не пребывают друг в друге. Так, Философ указывает восемь способов существования одной вещи в другой[645], ни один из которых не подходит к пребыванию Сына в Отце, и наоборот, что ясно любому, кто рассмотрит каждый способ. Следовательно, Сын и Отец не пребывают друг в друге.

Возражение 2. Далее, все, что происходит от другого, не пребывает внутри [него]. Но происхождение Сына от Отца извечно: «… и Которого происхождение из начала, от дней вечных» (Мих. 5:2). Следовательно, Сын не пребывает в Отце.

Возражение 3. Далее, одна из двух противоположностей не может пребывать в другой. Но между Сыном и Отцом – относительная противоположность. Следовательно, один не может пребывать в другом.

Этому противоречит сказанное [в Писании]: «Я в Отце, и Отец во мне»(Ин. 14:10).

Отвечаю: имеется три аспекта рассмотрения Отца и Сына: сущность, отношение и происхождение, – и согласно каждому аспекту Отец и Сын пребывают друг в друге. Отец пребывает в Сыне Своей сущностью, поскольку Он и есть собственная сущность и передает Сыну Свою сущность без изменений со Своей стороны. Из этого следует, что коль скоро сущность Отца пребывает в Сыне, Отец Сам пребывает в Сыне; также, поскольку Сын есть собственная сущность, то Он Сам пребывает в Отце, в Котором пребывает Его сущность. Об этом говорит Иларий: «Неподверженный изменениям Бог, так сказать, следует Своей собственной природе, порождая неподверженного изменениям самосущего Бога. Поэтому мы понимаем природу Бога как самосущую в Нем, ибо Он есть Бог в Боге»[646]. Что касается отношений, то также очевидно, что каждая из двух относительных противоположностей входит в понятие другой. Относительно происхождения также ясно, что происхождение умопостигаемого слова совершается внутри ума, поскольку оно остается в том, кто произносит слово. То, что выражается словом, содержится в самом говорящем. То же самое относится и к Святому Духу.