Миссия Бога - Кристофер Райт

небеса огласятся хвалебными аплодисментами в нашу честь. Такого рода нелепое богохульство, однако, очень напоминает разглагольствования и практику некоторых так называемых миссий, придающих особое значение разнообразным методам и приемам ведения войны, которые должны помочь нам узнать и победить наших духовных противников. В Библии же, напротив, бесчисленные отрывки указывают на то, что это мы с надеждой ожидаем дня, когда Бог поразит всех своих врагов и врагов своего народа: тогда и мы отпразднуем победу Бога вместе с ангелами, архангелами и всем небесным сонмом. С ними мы уже радуемся победе креста и воскресения Христова, Пасхальной победе, возвестившей об окончательном разгроме всех врагов Яхве.

Бог сражается за нас, а не мы за него. Мы призваны быть свидетелями, бороться, сопротивляться и страдать. Но битву ведет Господь, и победа в ней принадлежит ему одному.

В сражении нас вдохновляет любовь, а не страсть к триумфаторству. Хотя наша миссия, безусловно, включает в себя духовную войну, следует помнить: наша главная цель не «победить», а послужить. Иными словами, идолы, боги, бесы и духовные силы, которым мы объявляем войну во имя Христова благовестия и его креста, угнетают и опустошают человека. Лжебоги отбирают у нас жизнь, здоровье и материальные средства. Они извращают и умаляют нашу человечность: в них источник несправедливости, алчности, жестокости, вожделения и насилия. Наиболее извращенное сатанинское проявление их лживой сущности заключается в способности, несмотря ни на что, убеждать людей в том, что они и есть благосклонные хранители личности, достоинства и благополучия своих поклонников, а потому вправе рассчитывать на их верность и защиту. Только евангелие в силах разоблачить этот обман. Только евангелие обнаруживает раковую опухоль идолопоклонства. Только евангелие несет людям истинное благо.

Поэтому необходимо тщательно исследовать мотивы, побуждающие нас принять участие в осуществлении Божьей миссии. Духовная война далека от триумфаторства, пронизанного отвратительным духом злорадного превосходства и навязчивой одержимости «победой». Нами должно руководить глубокое сострадание к тем, кто оказался под гнетом злых сил и идолопоклонства – со всеми вытекающими из этого социальными, экономическими, политическими, духовными и личными последствиями. Мы сражаемся с идолопоклонством, потому что, как и Бог, к чьей миссии мы становимся причастны, знаем: только так защищаем интересы тех, кому призваны служить во имя его. Мы боремся с идолами не только во славу Божью, но и во благо человечества. Духовная война, как и другие формы библейской миссии, должна быть продиктована глубокой любовью, смирением и состраданием, примером которых стал для нас Иисус.

Противостояние идолопоклонству

Борьба с идолопоклонством может принимать разные формы. Писание напоминает о том, что в каждом отдельном контексте будут актуальны свои подходы. Мудрость для миссионера заключается в понимании: методы, подходящие для одной ситуации, могут оказаться совершенно неприемлемыми для другой. В служении апостола Павла, например, мы наблюдаем различные приемы, которые он использует, когда (1) противостоит идолопоклонству в контексте напряженного богословского спора в одном из его посланий, (2) благовествует язычникам, которые поклоняются другим богам или (3) дает пасторское наставление церкви, со всех сторон окруженной идолопоклонством. К этому можно добавить пророческую войну с идолопоклонством, обличающую его тщетность, прежде всего, в глазах Божьего народа.

Богословская аргументация

В своих письмах христианам, рассуждая об идолопоклонстве как объективном явлении, Павел не пытается смягчить удар. В своем резком критическом анализе восстания человека против Бога в Рим. 1, 18–32 он решительно причисляет идолопоклонство к тому, что навлекает на нас гнев Божий. Это – следствие намеренного замалчивания истины о Боге, известной и доступной всему человечеству. Идолопоклонство извращает сотворенный Богом порядок вещей, заставляя нас заменить поклонение живому Богу поклонением образам тварного мира. Оно претендует на мудрость, но несет с собой откровенное безумие. Оно взращивает порок, оскверняя все сферы человеческой жизни – сексуальную, общественную, семейную и личную. Мы не должны разделять части этого анализа. Критика Павлом идолопоклонства носит одновременно богословский, интеллектуальный, духовный, этический и социальный характер. Это пример убедительной богословской аргументации, послуживший вступлением к его разъяснению всей полноты евангелия.

Участие в осуществлении Божьей миссии делает такого рода общение необходимым в соответствующие моменты, поскольку мы не вправе растворять яркие краски апостольского обличения идолопоклонства. В нем собрана истина, обобщающая множество библейских текстов, затрагивающих эту тему. Благую евангельскую весть следует рассматривать (как это происходит далее в Послании к Римлянам) в контрасте со страшной вестью о том, что на самом деле представляет собой пристрастие человека к идолопоклонству. Однако повторюсь: перед нами строго богословская дискуссия, прелюдия к полному и подробному разъяснению Павлом евангелия – «сила Божия ко спасению всякому верующему, во-первых, Иудею, потом и Еллину» (Рим. 1, 16). Эти слова Павел обращает к христианам в наставление и предостережение.

Активное благовестие

В Книге Деяний мы находим три основных примера общения Павла с язычниками, поклонявшимися греческим богам:

• Листра (Деян. 14, 8-20)

• Афины (Деян. 17, 16–34)

• Ефес (Деян. 19, 23–41)

Все три ситуации отличны друг от друга, и все же можно выделить интересные моменты сходства.

В Листре исцеление хромого калеки привело к тому, что жители города провозгласили Варнаву и Павла греческими богами Зевсом и Гермесом (Ермием) в человеческом обличье и готовились принести им жертву. Против таких намерений Павел громко протестовал, убеждая горожан в том, что он и Варнава всего лишь обычные люди. Апостол обратился к толпе с призывом: отвернуться от «сих ложных» (ст. 15) к живому Богу, Творцу земли и неба, ибо только он дает им все благие дары в этой жизни.

В Афинах, после беседы с философами об Иисусе и его воскресении, Павел предстал перед городскими властями, Ареопагом, чтобы представить свое учение на их суд. Это слушание было, вероятнее всего, не простым проявлением любопытства, а публичным разбирательством. Представление новых богов в Афинах (считалось, что именно такую цель преследовал Павел) не составляло проблемы с религиозной точки зрения. Однако должно было проходить под надзором городских властей, дабы гарантировать, что (1) у новоявленных богов была определенная репутация, и (2) проповедующий их должен был иметь средства для постройки храма, оплаты жертвоприношений и труда жрецов и т. п.[146] Речь Павла кардинально меняет привычный протокол. Бог, о котором он поведал своим слушателям, не нуждался в одобрении афинских властей, а, напротив, сам судил их. Не нуждаясь в помощи человека, в крове и пище, этот Бог сам обеспечивал все это и многое другое для всего человечества.

В Ефесе два года систематических публичных выступлений (Деян. 19, 9-10), сопровождаемых удивительными чудесами исцеления (Деян. 19, 11–12), сделали возможным рост большого числа истинных верующих (Деян. 19,