Новый Завет в семи предложениях - Гэри Бёрдж

воскресенье Иисус встречает двух людей, которые верили в Него, но крест разрушил их надежды. Они знали о кресте и слышали о пустой гробнице. Но эти люди сами не видели воскресшего Иисуса. Они были обескуражены. Тогда Иисус, Которого они в этот момент не узнали, начал им все объяснять. «Тогда Он сказал им: о, несмысленные и медлительные сердцем, чтобы веровать всему, что предсказывали пророки! Не так ли надлежало пострадать Христу и войти в славу Свою? И, начав от Моисея, из всех пророков изъяснял им сказанное о Нем во всем Писании» (Луки 24:25–27). Однако ученики все еще не понимали, что с ними говорит Иисус. Но когда они остановились на ужин в одном из селений, когда Иисус преломил хлеб и помолился по Своему обыкновению, вдруг «открылись у них глаза, и они узнали Его» (Луки 24:31). Заметьте, что воскресший Иисус объясняет Свою истинную сущность и открывает их разум, чтобы они смогли постичь ее.

В Евангелии от Иоанна приобретение этого опыта выражается явно. Ученики не могли понять очищение храма, когда Иисус изгнал меновщиков денег. Именно Его воскресение позволило им вспомнить и истолковать то, что Иисус имел в виду в Своей общественной жизни. «Когда же воскрес Он из мертвых, то ученики Его вспомнили, что Он говорил это, и поверили Писанию и слову, которое сказал Иисус» (Иоанна 2:22). Иоанн также говорит, что ученики едва понимали значение триумфального въезда Иисуса в Иерусалим (Иоанна 12:16). Но «когда прославился Иисус, тогда вспомнили, что так было о Нем написано, и это сделали Ему» (Иоанна 12:16). Именно воскресение послужило толчком к исследованию и размышлению о земной жизни Иисуса, и эти усилия направлялись действием Святого Духа (Иоанна 14:26). Еще раз обратите внимание на двойную суть раннехристианского мышления: воскресение и Дух. И то, и другое вместе заставило Церковь пересмотреть и осмыслить жизнь Иисуса до воскресения.

Исследование жизни Иисуса привело к сбору и сохранению историй из Его жизни. Мы считаем руководителей ранней общины хранителями «Предания об Иисусе». В Евангелиях они называются «апостолами». Иногда их называют «Двенадцатью». Они посвятили себя собиранию и сохранению историй о жизни Иисуса, которые были распространены в те времена. Были ли изречения Иисуса сопоставлены и собраны? Были ли многие из них заучены наизусть? Передавались ли они в устной форме? Велись ли письменные записи? Многие ученые утвердительно ответили бы на каждый из этих вопросов.

Но перед ними стояла не только важная задача по сохранению и передаче того, чему учил и что делал Иисус. Великая задача заключалась в написании объяснительного повествования, которое упорядочивало слова и дела Иисуса и давало бы им верное истолкование. И вот тогда мы переходим к самим Евангелиям. Цель их авторов с самого начала заключалась в том, чтобы придать определенную форму смыслу жизни Иисуса. Коллекция материалов, находившихся в их распоряжении, возможно, была намного больше той, что мы видим сегодня в Новом Завете. Но отбирая и упорядочивая события из жизни Иисуса, они писали Его портрет, используя в качестве первоисточника «Предание об Иисусе», которое сохранялось в общине. Каждого их них можно уподобить режиссеру, который создает двухчасовой фильм на основе сложного набора эпизодов – возможно, из военной хроники или жизни человека. Когда режиссер выбирает одну историю вместо другой, или выбирает расположение этих историй, все это вносит свой вклад в конечную картину, которую мы смотрим.

Здесь есть ключ: авторы Евангелий были не просто компиляторами, нанизывающими длинный список событий, произошедших с Иисусом. Они были богословами или, возможно, авторами, записывающими историю так, чтобы она имела смысл для всех, кто будет ее читать. Иисуса нужно было представить читателям будущих поколений, которые никогда не слышали о Нем. Пока же жило это первое поколение, они могли служить очевидцами событий из жизни Иисуса, о которых все знали.

Первая главная идея

Когда Петр называет Иисуса «Мессией» или когда Марк открывает свое Евангелие упоминанием об Иисусе Христе как о Мессии, мы быстро обнаруживаем одно из главных утверждений Нового Завета. Мессия – это древнееврейское слово, которое означает просто «помазанник». На греческий язык оно переводится как «Christos» а на русский как «Христос». Помазание – это просто нанесение чего-то (например, масла) на что-то другое (например, на чью-то голову). Помазание может быть церемониальным, как, например, при помазании Давида на царствование (1 Царств 16:13). А может быть проявлением социальной вежливости, например, когда гостей приветствуют на званом обеде (Луки 7:46). При церемониальном помазании царей (1 Царств 16:12–13), священников (Исход 29:7) или пророков (3 Царств 19:16) помазание символизирует Божий Дух, который наделяет силой труд человека и подтверждает его роль. Из-за неправильного поведения, такого как, например, грех Давида с Вирсавией, помазание может оказаться под угрозой, что грозит удалением Божьего Духа (Псалом 50:13).

Поэтому первое фундаментальное утверждение Нового Завета заключается в том, что Иисус был «помазанником», носителем Божьего Духа. Слово «Христос» (Christos) почти пятьсот раз используется в Новом Завете для описания Иисуса. Это центральное утверждение каждого христианского исповедания с самого начала. После первой христианской проповеди – проповеди Петра в день Пятидесятницы – толпа задается вопросом, что ей делать. Петр говорит: «Покайтесь, и да крестится каждый из вас во имя Иисуса Христа для прощения грехов; и получите дар Святаго Духа» (Деяния 2:38). В центре веры находится «Иисус Христос» то есть Иисус Помазанник. Иисус Христос – это не полное имя Иисуса. Это утверждение веры. Иисус – Мессия.

Но как насчет предыстории этого имени? Новый Завет утверждает, что Иисус – это не просто еще один помазанник в истории Израиля. Он – Мессия с большой буквы. И это требует более подробного объяснения.

Проблема и решение

Однажды, будучи студентом, я ехал в поезде из Женевы в Цюрих. Я путешествовал в одиночку, и рядом со мной сидел пожилой еврейский раввин. Он сразу же завязал разговор. И после того, как я рассказал, что уже год учусь на Ближнем Востоке и возвращаюсь домой окольными путями, он поинтересовался, в какой области я получаю образование. Я рассказал ему, что занимался изучением политологии и религии, и меня интересует, как политика и религия взаимодействуют в сложном мире Ближнего Востока. Когда я сказал, что я христианин, он тут же загорелся: «А почему вы христианин?» Возможно, каждому из нас когда-нибудь придется ответить на этот вопрос, желательно перед европейским раввином!

Я открыл сильно потертую кожаную Библию и обратился к пустой странице между Ветхим и Новым Заветами. Там я перечислил все стихи Ветхого