Святые наших дней - Митрополит Иларион

чтобы иссяк, но заметно уменьшился. Зато монахи часто навещали старца и получали от него утешение. Несмотря на физическую немощь, он оставался бодр духом и для каждого находил доброе слово. Приезжали к нему и архиереи – не столько уже за советом, сколько просто для того, чтобы побыть рядом с ним несколько минут.

Архимандрит Иоанн и епископ Иларион (Алфеев).

2005 г.

С 2002 по 2009 год я служил за границей, и в России мне доводилось бывать редко. Но в 2005-м я почувствовал, что скоро отца Иоанна не станет, и решил, что надо обязательно навестить его. Верная послушница Татьяна провела меня в его келью. Он сидел на диванчике в белом подряснике. Сразу узнал меня. Я рассказал ему о своем служении в Австрии и Венгрии, он с интересом слушал, задавал короткие вопросы. Физически он еще находился на земле, но душа его уже пребывала на небесах, и это явственно ощущалось во время беседы.

Отпевание архимандрита Иоанна (Крестьянкина).

5 февраля 2005 г.

29 ноября 2005 года, когда рядом с отцом Иоанном находились келейница и медсестра, он вдруг запел тропарь: «Исаие, ликуй, Дева име во чреве и роди Сына Эммануила»[3]. Пропев тропарь трижды, он помолчал, а затем тихо сказал:

– Приходила.

– Кто? – спросили его.

– Царица Небесная приходила, – ответил он и умолк.

Это таинственное явление предварило его скорую кончину. С 18 декабря он начал ежедневно причащаться, готовясь к исходу. Иногда келейница слышала, как он молится:

– Господи, возьми меня скорее отсюда!

– Разреши меня скорее, Господи!

Он скончался 5 февраля 2006 года, причастившись Святых Христовых Таин, под звук благовеста, возвещавшего начало службы в монастырском храме.

За четверть века до кончины в проповеди, посвященной памяти священномученика Корнилия Псково-Печерского, отец Иоанн говорил:

– Святой находится с нами, делается очень близким нам, участвует в нашей жизни. Угодник Божий оставляет небо и приходит опять на землю, на которой он уже славно потрудился за свою жизнь. И приходит он не для того, чтобы мы его прославляли, поклонялись и молились ему. Ему это прославление от нас не нужно. Бог уже воздал ему должное. Приходит он вновь на землю для того, чтобы нам помочь в деле нашего спасения, для помощи нам на пути к небу. Он берет на себя новый подвиг служения Господу, подвиг спасения людей, своих земных братьев. При своей земной жизни он совершал подвиги в основном для спасения своей души. Господь вознаградил его труды, прославив его святостью. Теперь он помогает нам тоже стать святыми, беря пример с его трудов. Господь посылает Своего угодника снова на землю и дает ему новое послушание – помогать людям спастись.

Эти слова можно отнести и к самому отцу Иоанну. Перейдя в мир иной, он не прекратил тот подвиг, который нес всю жизнь, и продолжает помогать людям находить путь к спасению. К его молитвенному предстательству обращаются многие, а его могила в Богом зданных пещерах является местом постоянного паломничества.

Святитель Зиновий (Мажуга)

Однажды, когда мне было двенадцать лет, в «Журнале Московской Патриархии» я прочитал статью об интронизации нового Грузинского Патриарха. Его фотография на цветной вклейке меня поразила: в полном архиерейском облачении, с трикирием и дикирием в руках, лицо благородное, с черными бровями, прекрасными большими обращенными к Богу глазами. Я подумал: «Неужели такие люди живут в наше время, среди нас?» И мне захотелось его увидеть.

Храм Св. Александра Невского, Тбилиси

Каждое лето мы с мамой куда-нибудь ездили на каникулы. И я стал просить, чтобы одни из летних каникул мы посвятили поездке в Грузию. Когда это осуществилось, мне было пятнадцать лет.

Католикос-Патриарх всея Грузии Илия II

Первую часть каникул – почти сорок дней – мы провели в Абхазии. Прилетев прямым рейсом из Москвы в Сухуми, поселились в доме одной монахини, адрес которой нам дал отец Кирилл (Павлов). Через несколько дней после приезда совершили пешее паломничество в Команы – место упокоения святителя Иоанна Златоуста. Сейчас там расположен величественный храм, а тогда было только место у ручья, где ставили свечи и молились немногочисленные паломники. Потом посещали Новый Афон, осмотрели монастырь и окрестности.

Монахиня, у которой мы жили, познакомила нас с местным священником – протоиереем Иоанном Андрющенко, известным духовником и большим постником. Жил он в доме, отрезанном от внешнего мира двойным заслоном: высокая железная ограда составляла первый непреодолимый рубеж; другой рубеж – сплошная стена кипарисов, окружавшая дом с четырех сторон.

Гробница свт. Иоанна Златоуста.

Монастырь святителя Иоанна Златоустого, Команы, Абхазия

Необходимость такой необыкновенной конспирации была вызвана тем, что протоиерея нередко посещали пустынники из окрестных кавказских гор: жили они там в течение многих лет нелегально, и всякий их визит в Сухуми был чреват как для них, так и для отца Иоанна многочисленными опасностями и неприятностями со стороны местных советских властей.

Ново-Афонский монастырь

Кавказские пустынники, продолжавшие, несмотря на десятилетия гонений со стороны советской власти, обитать в абхазских горах в начале восьмидесятых годов, были духовными наследниками некогда весьма многочисленного сонма иноков, подвизавшихся в тех местах в начале XX столетия.

Один из таких пустынников присутствовал на беседе, проходившей за чашкой чая. Это был человек высокого роста, средних лет, крепкого телосложения, с густой окладистой бородой, в серой косоворотке с кожаным ремнем и в тяжелых кирзовых сапогах. Содержание беседы его с протоиереем стерлось из моей памяти – запомнились только необыкновенные серые глаза, в которых отражался глубокий покой и которые глядели словно бы из иного мира.

После двухнедельного пребывания в Сухуми мы отправились в Дом творчества литераторов, где провели почти месяц. Там я днем купался, по вечерам читал «Записки из Мертвого дома» Достоевского, а по ночам спал на балконе под убаюкивающий шум морского прибоя.

Сионский кафедральный собор.

Тбилиси

Наконец, отдых закончился, и наступило самое для меня главное: мы отправились в Тбилиси. Там нас должен был встречать некий знакомый маминого знакомого, который обещал помочь найти жилье. Но никто не встретил, и прямо с вокзала мы отправились в Сионский кафедральный собор. Это древний грузинский храм с характерным конусообразным куполом. Расписан он был тогда в русском стиле.

У входа в храм на скамейке сидел молодой священник, чуть лысеющий, с густой русой бородой, в широкой греческой рясе. Мы с ним познакомились, звали его отец Зураб. Он рассказал, что только недавно был рукоположен. Я поделился с ним своим горячим желанием увидеть Патриарха Илию. Он сказал, что в этом нет ничего сложного, надо только прийти в храм в воскресенье утром или в среду вечером.

Митрополит Чиатурский и Сачхерский Даниил (Датуашвил

Ночевать он отправил нас к своему брату, который тогда был молодым кинокритиком. Ныне это митрополит Чиатурский Даниил, а тогда его звали Давид, сокращенно Дато.

В те годы Грузия была духовным оазисом, где религиозная ситуация заметно отличалась от той, что существовала, например, в Москве или других городах России. Церковь не была спрятана в гетто, но жила вполне открыто. Католикос-Патриарх Илия II пользовался огромным авторитетом. Каждое воскресенье, когда он совершал богослужение, в Сионский собор собирались огромные толпы людей. А по большим праздникам он ездил в древнюю церковную столицу Грузии Мцхету, расположенную «там, где, сливаяся, шумят, обнявшись, будто две сестры, струи Арагвы и Куры». Здесь он служил в огромном соборе Светицховели, построенном на месте, где, по преданию, был захоронен Хитон Господень.

Собор Светицховели

По средам Патриарх совершал в Сионском соборе особый молебен, на котором читалась молитва о детях: во время этой молитвы дети со свечами в руках