Столпники и отшельники - Автор Неизвестен -- Православие

суровости и жесткости, поэтому их нельзя считать фанатиками. Будучи строги только к себе, они были сострадательны, снисходительны и ласковы ко всем, даже отличались особенною любовью и приветливостью; они входили в состояние и нужды несчастных, принимали участие в бедствиях общественных, стараясь облегчать их своими советами, молитвами, ходатайством и утешениями; словом, это были великие благодетели человечества, отрадные светила, которые разливали теплоту, жизнь и радость вокруг себя, а поэтому невольно привлекали к себе сердца людей. Многие из приходивших к ним не хотели отойти от них и, оставляя свои дома и имения, поселялись при столпах для того, чтобы непрестанно наслаждаться лицезрением столпников и поучаться их беседами. Поэтому возле каждого столпника мало-помалу возникали обители и устроились обширные монастыри.

Следствия столпнической жизни, как мы увидим после, были спасительны как для самих столпников, так и для народа. Оставаясь верными своим правилам до конца своей жизни и верно достигая высоких целей своих, столпники были примером добродетели для всех и причиною спасения многих, а поэтому заслуживали всеобщее благословение от современников, прославлены и доселе прославляются всею православною Церковью.

Нет, не гордость и не фанатизм, как некоторые думают, но что-нибудь другое было победительною причиною и началом столпнической жизни. И, без сомнения, причины этого необычайного явления прежде всего нужно искать в духе и направлении монашества V века, в котором явились и особенно прославились столпники. Монашество в V веке достигло полного развития и отличалось особенною, необыкновенною строгостью жизни. Феодорит, приступая к описании жизни пустынников V века, требует веры от своих читателей, потому что он, действительно, говорит о таких подвигах, кои, по-видимому, превышают человеческая силы и вероятие. Некоторые из пустынников, по его словам, обрекали себя на постоянное странствование по необитаемым местам и, несмотря на жар и стужу, покрывали только те члены тела, которые внушает покрывать природа; другие заключались в хижины или пещеры столь тесные и низкие, что нельзя было пребывать в них без согбения; иные осуждали себя на безмолвие внутреннее и внешнее; многие носили тяжкия железные цепи или вериги; все вообще хранили непрерывный пост, простиравшийся от 7 до 40 дней без вкушения пищи. Ревность в умерщвлении плоти была необыкновенная. Старцы и настоятели подавали пример самоотвержения своим ученикам, ученики старались превзойти учителей. При таком аскетическом духе, при таком религиозном героизме пустынников, можно и даже нужно было ожидать великих, необыкновенных подвижников. И вот среди пустынь, как цвет подвижничества, являются столпники, которые достигают последней степени самоотвержения и терпения[1].

Столпники

Преподобный Симеон Столпник

Симеон, молодой сириянин, из пастушеского сословия, воспитанный во благочестии, был первый столпник, прославившийся своим подвигом на столпе. Услышав некогда в церкви слова Евангелия о блаженстве нищих духом и плачущих (Мф. 5, 3), он спросил одного старца: «Как приобресть это блаженство?» — «Постом, молитвою, смирением, нищетою и удалением от игр», — отвечал старец. Юный Симеон положил в сердце своем удалиться от сует мира и тайно от родителей скрылся в соседнем монастыре, 18-ти лет принял пострижение иноческое; был в строгом послушании у всех; постился не до вечера ежедневно по примеру других иноков, но по целой седьмице; тело свое от бедр до выи обвил вервиею, сплетенною из финиковых ветвей, так крепко, что ветви впились в его тело и причиняли ему болезненные раны, из которых текла кровь. Но игумен велел снять сии вериги.

Вознося мысли и сердце свое к Богу вдохновенными словами псалмопевца, преподобный в короткое время выучил всю Псалтирь. Жаждая строжайших подвигов благочестия, Симеон оставил монастырь, уединился в горах пустыни и потом три года провел в тесной келий затворником в непрестанной молитве и строжайшем посте. Слава об его подвигах распространилась по всей окрестности, и к нему отовсюду стекались посетители, желая прикоснуться к нему и принять от него благословение. Уклоняясь славы, преподобный Симеон умыслил создать столп и на нем стоять, дабы приходящие к преподобному не могли касаться его. И так начав собирать близлежащее каменья, из них построил себе столп в 6 локтей высотою и на нем тесную хижину в два локтя. Восшед на этот столп и непрестанно взирая на открытые небеса, преподобный постоянно пребывал в посте и возносился молитвою к Богу. Чрез «несколько лет усердные к преподобному создали для него иной столп в 12 локтей, после того — в 22, потом — в 36, наконец, — в 40 локтей, и кругом столпа каменную ограду, — отчего преподобный Симеон называется архимандритом. Различными столпами, как по лестнице, преподобный восходил к небесным селениям, много тяготы претерпевая на сих столпах, мучимый дождем, жегомый зноем, томимый стужей, питаясь сочивом и водою. По гласу Церкви, он «был столпом терпения, ревнителем Иову в страстях, Иосифу в искушениях и безплотных жительству».

Новые и необычайные подвиги святой жизни Симеона возбудили к нему во всех величайшее удивление и уважение. Никифор Каллист пишет: «Великий Симеон, святыя и славные памяти, первый избрал стояние на столпе и стяжал себе славное имя, имея на столпе жилище в два локтя. В это время на кафедре антиохийской был Домнос или Домн, который, услышав о подвигах Симеона и пришед к нему, поражен был удивлением и пожелал иметь общение с ним в тайне святого причащения. Великий Симеон, и самым телом восходя горе и подражая житию ангелов, отрекся от всех земных благ и забот; собрав силы свои, стремился к горнему и создал себе жилище между небом и землею, дабы вне всякого общества и препятствий непрестанно благословлять и славословить Бога, вместе с ангелами. Он был как посредник, возносящий к Богу мольбы людей молящихся и подающий им свыше великую благодать. Удивительные его дела преданы памяти многими очевидцами. Приятно и красноречиво изложил подвиги Симеона в истории своей Феодорит, епископ Кирский. Симеон — земной ангел, еще во плоти гражданин и житель небесного Иерусалима, — стремился по пути жизни совершенно новому, никем не проложенному, и отцы, обитавшие на вершинах гор, весьма благосклонно к нему расположенные, послали к нему от себя спросить его: что значит такая его необычайная и чудная жизнь? Для чего он, прежний, всеми почти святыми проходимый путь оставивши, вступил на иную совершенно неведомую стезю? И потребовали, чтобы он сошел со столпа и подвизался по примеру святых отцов. И как он готов был сойти со столпа, то они позволили ему вести род жизни, им избранный; по его послушанию они судили, что Сам Бог внушил