Симфония по творениям преподобного Ефрема Сирина - Ефрем Сирин

Всякая святая и чистая молитва есть собеседование с Владыкой; молитва же совершенных, вожделевших Бога с великой радостью и многим дерзновением прямо восходит в самое небо. Ангелы и Архангелы восхищаются ею и представляют ее к Престолу Святого и Превознесенного Владыки всех. Тогда бывает радость, когда приносят ко Владыке молитвы праведников, любящих Бога (2).

Будь внимателен к себе, чтобы во время молитвы не быть рассеянным. Когда станешь на молитву пред Богом, стой пред Ним со страхом и трепетом. Kругом отсеки от сердца своего помыслы и попечения о всем земном. В час молитвенный всецело будь Небесным Ангелом и приложи старание, чтобы молитва твоя была свята, чиста, нескверна, чтобы увидели ее враги небесные, а Ангелы и Архангелы, приветствуя ее, с весельем встретили и принесли к святому и превознесенному Престолу Пречистого Владыки. Так в час молитвенный всегда повергайся пред Богом, как Херувим и Серафим (2).

Умоляем Бога услышать нас и отворить нам дверь, которую загородили еще прежде своего вшествия, то есть прежде молитвы. Что делаешь, человек, страждущий неразумием? Дверь Владычная всегда отверста и для больших, и для малых, а мы утруждаем Владыку отворить ее нам, – мы, которые сами ее для себя затворили, ибо в нашей власти было и открывать, и затворять ее. Если не будем грешить, Владычная дверь щедрот всегда будет открыта для людей, а как скоро согрешим, она тотчас затворится. Бог не затворяет двери рабам Своим, когда приближаются к Нему в молитве. Напротив, дверь сия всегда отверста ищущим Бога, ибо Он сказал: Просите… ищите… стучите (Мф. 7, 7), – выражая готовность Свою все дать просящему. Не будь жесток сам к себе, несчастный, не приписывай Богу бесчеловечия. Виновны мы сами, которые своей греховностью громоздим стену и своими желаниями куем медную дверь.

Итак, примирившись, рассуди сам с собой и разреши от уз связанную тобой душу. Бог стоит и еще ждет от тебя, человек, чтобы примирился ты с Владыкой; Он все еще жаждет твоего возвращения, чтобы принять тебя, если будешь жить честно. Примири внутреннего своего человека с внешним и будь свободен от горького рабства. В таком случае и ту дверь, которую загородил ты для себя, найдешь всегда отверстой для молитв своих (2).

Молитва – это стрела, метко пущенная натянувшим лук. Если позволишь скитаться помыслу, то уподобишься человеку, который держит в руках лук, но не умеет наметить стрелу в противника и пускает ее наугад. Испугает ли когда врага твоего такой удар, если держишь в руках лук, но не в него, а наугад пускаешь стрелу? Потому-то, когда кто молится с ведением, то не позволяет скитаться помыслам, а разумеет, кто он, Кому предстоит и с Kем беседует; такая молитва приближает его к Богу, тогда и враг сильно страждет, как пораженный стрелой в сердце. Душа по благодати более и более преуспевает, а враг бежит, как прах перед лицом ветра, гонимый Ангелом Божиим. Вот почему тот заставляет страдать врага, кто молится с ведением и мужественно подвизается, пленяя свой помысел.

Итак, брат мой, молись с ведением. И если во время молитвы что-нибудь или посредством очей, или по другой какой причине рассеивает ум твой, то знай, что это – дело врага. И не спеши оканчивать молитву свою, но, осудив самого себя, снова собери ум свой и молись уже с ведением, чтобы знать тебе, о чем просишь ты Бога и для чего просишь Его, чтобы не говорить тебе напрасно лишнего и не многословить. Это – дело сатаны, если что устремляет твой помысел, как стрелу, пущенную наугад, и не дает человеку удержаться на том, чем он озабочен. Ибо (враг) знает, что если человек продолжит молитву свою, то Сотворивший его услышит такового, хотя бы он был бесконечно грешен. Потому-то враг вводит его в многоглаголание и лишнеглаголание, чтобы помысел летел, как стрела, пущенная наугад (2).

Главное же во всяком добром рвении и верх добрых дел – это постоянное пребывание в молитве, которой можем ежедневно приобретать и прочие добродетели, испрашивая у Бога, потому что у Единого Бога благость. В молитве у удостоившихся Божественным посещением производится некое таинственное общение духовной деятельности и единение расположения самого ума в неизреченной любви к Господу. Небесные восторги любви, пламенная приверженность ежедневно вовлекают духовное в любовь к Богу у того, кто принуждает себя постоянно пребывать в молитвах, как сказано: Ты дал веселие сердцу моему (Пс. 4, 8) (2).