Творения. Том второй: АСКЕТИЧЕСКИЕ ТВОРЕНИЯ. ПИСЬМА. Приложение: Святитель Амфилохий, епископ Иконийский. Статьи о свт. Василии Великом. - Борисов

можно было не обещать имения своего Богу. Но поскольку, имея в виду славу человеческую, в обете посвятил уже свое имение Богу, чтобы удивить людей щедростью, а цену утаил, то возбудил на себя такой гнев Господень (служителем же его был Петр), что не обрел даже двери покаяния [154] (см. Деян. 5:1-5). Посему, не дав еще обета строгой жизни, можно желающему, согласно с дозволением и законом, вступать в житейские связи, предаваться брачному союзу. Но кто произнес уже свой обет, тому надобно соблюдать себя для Бога, как одно из священных приношений (τῶν ἱερῶν ἀναθημάτων), чтобы, тело, посвященное Богу обетом, осквернив опять служением обыкновенной жизни, не подпасть суду за святотатство. Говорю же это, имея в виду не один род страсти (как думают некоторые, поставляя подвиг девства в одном хранении тела), но страстные расположения всякого рода, чтобы намеревающийся соблюдать себя для Бога не осквернил себя никаким мирским пристрастием. Гнева, зависти, памятозлобия (μνησικακία), лжи, гордости (ὑπερηφανία), парения мыслей (μετεωρισμὸς), разговоров не вовремя (ἀκαιρολογία), лености в молитве, пожелания иметь, чего нет, нерадения о заповедях (ἐντολῶν ἀμέλεια), нарядных одежд, украшений лица, собраний и бесед, противных приличию и ненужных, – всего этого столько нужно остерегаться посвятившему себя Богу обетом девства, [потому] что ему почти (μικροῦ δεῖν) равно опасно как пребывать в грехе, от которого он отрекся, так и предаваться чему-либо одному из сказанного. Ибо все делаемое по страсти вредит некоторым образом душевной чистоте и препятствует божественной жизни. Поэтому отрекшийся от мира должен то иметь в виду, чтобы себя, Божий сосуд, не осквернять никаким страстным употреблением. Особенно же надобно ему рассудить, что он, избравши жизнь ангельскую, преступив меры естества человеческого, подчинил уже себя уставам жития бесплотных. Ибо ангельскому естеству свойственно быть свободным от брачного союза, не развлекаться никакою другою красотою, но непрестанно взирать на лицо Божие. Посему вступивший в ангельский чин, если оскверняется человеческими страстями, подобен коже рыси, у которой шерсть не совершенно бела и не вовсе черна, но испещрена смесью разных цветов и не причисляется ни к черным, ни к белым. Это пусть будет некоторым общим правилом для избравших жизнь воздержную (ἐγκρατῆ) и чистую.

3. Поелику же надобно подробно разобрать и частные случаи, то необходимо и о них оставить краткое напоминание. Удалившиеся от жизни обыкновенной и подвизающиеся для жизни божественной пусть подвизаются не сами по себе и не поодиночке. Ибо для таковой жизни нужно засвидетельствование, чтобы избыть [155] ей лукавого подозрения. И как закон духовный требует, чтобы вкушающих таинственную пасху было не менее десяти,[156] так и здесь надобно, чтобы лучше увеличивалась,[157] нежели уменьшалась десятерица совокупно подвизающихся в духовной жизни. Началовождем в благообразии жизни да будет поставлен один, избранный из прочих по испытании его жизни, нравов и благоустроенного во всем поведения и по принятии во внимание, при этом предпочтении, лет его жизни. Ибо в естестве человеческом что старее, то и почтеннее. И он над братством, добровольно повинующимся из одной благопокорности и смиренномудрия, да имеет такую власть, чтобы никому в этом обществе (συνοδία) не дозволялось противиться воле его, когда приказывает что-нибудь способствующее благообразию и строгости жизни. Но как, говорит апостол, не должно противиться от Бога учиненным властям, ибо осуждаются противящиеся Божию повелению (Рим. 13:1, 2), так и здесь прочее братство должно иметь убеждение, что не случайно, но по Божию изволению дана настоятелю такая власть, чтобы преуспеяние (προκοπὴ) по Богу совершалось беспрепятственно, когда один предлагает все душеполезное и пригодное, а прочие с благопокорностью принимают благие советы. Поелику же надобно, чтобы общество было совершенно благопокорно и подчинено настоятелю, то прежде всего необходимо избрать такого вождя для сего жития, чтобы жизнь его для взирающих на него была образцом всего доброго и чтобы он, как говорит апостол, был трезвенным, целомудренным, честным (κόσμιον), учительным (1 Тим. 3:2). И мне кажется, что надобно испытать его жизнь не в том одном отношении, старее ли он летами – ибо при седине и морщинах можно иметь юные нравы, – но преимущественно в том отношении, убелены ли его нрав и поведение благолепием, чтобы все, что он ни говорит и ни делает, могло быть для общества вместо закона и правила. Проходящим же подобную жизнь прилично придумать такой способ пропитания, какой предлагает апостол, да своими руками делающе, благообразно (εὐσχημόνως) свой хлеб ядят (2 Фес. 3:12). А работа их должна быть в распоряжении какого-нибудь старца, засвидетельствованного по честности жизни, который распределит дела рук их на нужные потребности, чтобы исполнялась и заповедь, повелевающая в поте и труде добывать пищу (см. Быт. 3:19; 2 Фес. 3:10), и благопристойность их поведения оставалась безукоризненною и безупречною, когда не будет им никакой нужды показываться в народе ради жизненных потребностей.[158] А самым лучшим пределом и правилом воздержания пусть будет следующее: не стремиться ни к неге, ни к злостраданию плоти, но избегать неумеренности и в том и в другом, чтобы плоть, утучнев (πολυσαρκοῦσα), не мятежничала, а став болезненною, не лишилась сил к исполнению заповедей. Ибо равный вред душе в обоих случаях – и когда плоть непокорна и от избытка здоровья предается неистовым порывам, и когда от недугов изнурена, расслаблена и неподвижна, потому что душа при таком состоянии тела не имеет времени свободно возводить взоры горе́, но по всей необходимости бывает занята ощущением боли и ослабевает, подавляемая злостраданием тела.

4. Поэтому употребление пусть будет соразмерно потребности: и вином гнушаться не должно, если принимают его для врачевания, и не должно домогаться его без нужды; равно и все прочее пусть служит потребностям, а не прихотям подвизающихся. Вся жизнь да будет лучше временем молитвы. Но поскольку напряженности псалмопения и коленопреклонения надобно давать отдых некоторыми перерывами, то должно соображаться с часами, которые определены для молитвы святыми.[159] Так, великий Давид говорит: полунощи востах исповедатися Тебе о судьбах правды Твоея (Пс. 118:62). А ему, как видим, последуя, Павел и Сила в полунощи хвалят Бога в темнице (Деян. 16:25). Потом тот же пророк говорит: вечер и заутра и полудне (Пс. 54:18). Но и пришествие (ἡ παρουσία)[160] Духа Святого совершается в третий час, как знаем из Деяний, когда фарисеям, которые смеялись над учениками за разнообразное действие языков, Петр говорит, что не пияни глаголющие сие: есть бо час третий (Деян. 2:15). Девятый час напоминает страдание Господне, совершавшееся нашей ради жизни. Но поскольку Давид говорит: седмерицею днем хвалих Тя о