На границе миров. По ту сторону дверного проема - Светлана Третьякова

― Ты такая! — повторила девушка твердым тоном.

― Люди распускают сплетни, и может просто показаться, что я не такая, какая есть на самом деле, потому что я яркая, красивая, энергичная и, как ты сказала, многого хочу, — В этот момент мне показалась, что я пытаюсь оправдаться, но девушка ничего не сказала, просто улыбнулась своей красивой улыбкой, и я решила сменить тему разговора.

― Хочешь посмотреть фотографии? — Я достала фотоальбом, это альбом наших совместных воспоминаний. Мы присели на мой мягкий диван и долго еще перелистывали страницы альбома, в котором самым волшебным образом оживали картинки. Мы маленькие, наша юность, мы взрослые, мы с детьми… Это удивительно и волшебно!!!

― Пошли, — вдруг сказала моя гостья, прервав просмотр фото.

― Уже? — удивилась я, — Хорошо, пошли.

Мы встали, я надела золотую мантию, которую мне подарила ФЕРЕЙЯ, и мы вышли за пределы моей комнаты в Божественное туманное пространство. Ничего не было видно. Валя снова стала девушкой в белом платье, худенькой и стройной. Мы пошли, вернее, она меня повела уже в другое пространство, к моему папе, который умер чуть больше года назад.

― Ничего не видно, — сказала девушка, — Ты можешь посветить своим кулоном? — Я приоткрыла мантию, и от моего изумрудного кулона полился яркий зеленый свет. В этом свете я увидела сквозь туман множество существ в белых одеяниях. Они стояли по обе стороны от нас, словно создавая тоннель.

― Они тебя видят, ты яркая, — сказала девушка, ведя меня прямо через них.

Мы шли долго, а когда закончилось пространство тумана, я увидела уже знакомое мне место, это было пространство синего света.

― Это пространство путешественников, я уже здесь была раньше, — воскликнула я от удивления. Вдалеке виднелись какие-то черные полоски — что это? Девушка смело и невозмутимо шла прямо на эти черные полоски. По мере приближения эти полоски стали больше похожи на дуги тоннеля.

― Нам необходимо пройти через этот черный тоннель, чтобы попасть туда, куда нам нужно, — объяснила моя спутница.

Мы вошли в этот черный коридор — ничего не видно, если присмотреться, то можно было кое-как разглядеть только очертания собственного тела.

― Спрячь камень и не показывай его, пока мы находимся в этом месте, — сказала Валя.

Я спрятала камень под мантию, и мы продолжили путь по этому черному коридору. Вдруг перед нами открылось или раздвинулось пространство, будто открылись очень большие, просто огромные двери, и мы вошли в светло-голубое пространство с белыми облаками. О, какое же это удивительное место! Двери за нами закрылись.

Это же настоящие облака! В моей голове пронеслись слова из песни: «Что может быть красивее, чем сидеть на облаке и, свесив ножки вниз, друг друга называть по имени».

― Папа здесь? — спросила я.

― Стой здесь, никуда не уходи, я приведу Леонида Ивановича, — велела девушка.

К нам подошли два «человека», под два метра ростом, в красной форме.

― Это здешняя охрана, — объяснила Валя, — Она никуда не пойдет, — сказала она охранникам и направилась вправо от меня на 13 часов.

Я стояла и смотрела на облака. Что это за место? Один охранник остался со мной, а другой ушел. Через некоторое время появилась Валя, а рядом с ней шел худощавый человек, это был мой папа. Он прихрамывал на правую ногу, и на лице его были написаны страдание, боль и обида, но вместе с тем и прощение.

― Папа, папа, почему ты такой худой? И почему ты хромаешь? Ведь уже все прошло, здесь нет боли и страданий, все закончилось, папа, — говорила я быстро, отчаянно, со слезами на глазах. Я обняла папу, и мой камень загорелся вновь.

― Прости меня, папа, прости меня, и я прощаю тебя, все прошло, все закончилось, ты справился, слышишь? Не вини себя, все хорошо.

― Правда? — хриплым голосом спросил он, в его глазах были боль и слезы.

― Да, все хорошо, твоя жизнь была сложной, но ты справился. Ты молодец, и мама тебя уже давно простила, — говорила я, вытирая свои слезы. Я еще раз крепко его обняла. После моих слов и объятий папа вдруг округлился, выпрямил спину и стал уверенным и крепким.

― Вот так-то лучше, — улыбнулась я, вытирая уже его слезы.

Папа был одет в джинсы и теплую рубашку в сине-белую и темно-синюю клетку, которую он любил при жизни.

― Папа, а как ты выглядишь здесь, ты можешь мне показаться? — спросила я его.

Я на мгновение закрыла глаза, а когда открыла, то увидела перед собой красивого рыжеволосого молодого человека лет тридцати в капитанской форме. Он был одет в коричнево-серую рубашку с погонами и такого же цвета брюки. Широкий коричневый кожаный ремень с металлической пряжкой подчеркивал его фигуру. На плечах у него была коричневая накидка, похожая на кожаную, которая закрывала не только плечи, но и грудь. На голове красовалась треуголка по моде XVII века.

― Ты капитан?! — удивилась я.

Папа заулыбался.

― Я такой, мне так комфортно, я так себя чувствую, — ответил он.

― Круто! Ты выглядишь как настоящий капитан! — воскликнула я. Молодой человек засмущался, он действительно выглядел уверенно и статно.

Мы смотрели друг на друга, я не могла поверить своим глазам. Мой папа был здоровым, крепким и статным молодым человеком, да, он настоящий капитан!

Я снова на мгновение закрыла глаза, а когда открыла, то передо мной снова стоял мой папа, но уже крепкого телосложения и с уверенным взглядом.

― Я знаю, что у тебя все получится, — сказала я. Мы еще некоторое время стояли и молча смотрели друг на друга. Как приятно увидеть снова своего папу в добром здравии, теперь я точно знаю, что у него и у моей мамы все хорошо.

― Мне пора, — сказал папа. Мы попрощались, он улыбнулся и уже не хромая, а уверенным шагом пошел в сторону облаков.

― А мама здесь, в этом пространстве? — спросила я мою спутницу.

― Нет, твоей мамы здесь нет.

― А почему? Где она?

― Это пространство не для нее.

Мне показалось, что это пространство уединения, осознания себя уже в прошлой жизни, я уверена, что с папой все хорошо.

― А Андрей, твой сын в этой жизни, здесь его можно увидеть? — как бы между прочим спросила я.

― Здесь, — ответила она и