На границе миров. По ту сторону дверного проема - Третьякова Светлана

Так прошло полгода, однажды он приехал в усадьбу и попросил хозяев меня отпустить, в наше время это бы означало перевод сотрудника на другое предприятие, и, к моему удивлению, они согласились. Мои родители тоже дали согласие на отъезд. Он хотел меня увести с собой в свой дом, но судьба сыграла с нами злую шутку. Вернее, не судьба, а молодая хозяйка из знатной семьи. Она наговорила обо мне гадостей и непристойностей, и молодой человек с легкостью поверил в это. Увидев, что меня обнимает седой мужчина, он тут же уехал из усадьбы, оставив меня, униженную и разбитую.

Этим седым мужчиной был мой отец, который благословлял меня на дальний путь. После этого случая я еще год служила хозяевам, а потом уехала из усадьбы.

В этой (сегодняшней) жизни Валентина встретила красивого молодого человека, за которого вышла замуж. Мы познакомились с ним, когда нам было по шестнадцать лет. Валентина ему сразу понравилась, а я почему-то вызывала раздражение. Мы встречались только на днях рождения, но нам хватало и десяти минут, чтобы разругаться. Однажды он подошел ко мне и взял меня двумя руками за горло: «Как я тебя ненавижу, но не могу понять почему», — сказал он.

Тогда я тоже не могла понять, почему нас так воротит друг от друга, и только теперь понимаю, что это отголоски прошлой жизни дают о себе знать. Мы можем встретить человека и не понимать, почему мы его ненавидим, ведь он ничего плохого нам не сделал. Или, наоборот, мы можем проникнуться симпатией к другому человеку, хотя он не сделал ничего особенного.

Почему одним людям мы можем отдать все, а другим — ничего, почему одним хочется дарить подарки, а другим — жаба давит. Это все отголоски прошлых воплощений, и когда мы это понимаем, все становится на свои места, как в этой истории. Поняв, что произошло в прошлом, мы с мужем Валентины стали друзьями, мы проработали этот урок, а вот с Валентиной все гораздо сложнее.

― Мы с тобой уже встречались в прошлой жизни, и мы снова встретились в этой жизни, скажи, для чего? — задала я вопрос, который меня сильно волновал.

― Ты всегда оставляешь отпечаток в жизнях людей, — ответила девушка, посмотрев мне прямо в глаза.

― Какой еще отпечаток я оставляю? — Я была очень удивлена этим заявлением.

― Свой отпечаток. Ты оставляешь свою метку на жизнях людей, ты ставишь печать, ты и есть эта печать. Печать означает встречу в новой жизни, так ты всегда делаешь, — спокойно, но в то же время строго ответила Валентина.

― Значит, в той, прошлой, жизни, когда ты меня опорочила, унизила, когда ты обвинила меня во всех грехах только для того, чтобы любимый человек меня бросил, я поставила метку, печать на твоей жизни?

― Да, я его тоже любила и хотела, чтобы он был со мной, но он смотрел только на тебя, вот ты и поставила свою печать на той моей жизни.

― Мы поэтому встретились в этой жизни, здесь такой же урок? — уточнила я.

― Так сработала твоя печать, — Девушка улыбнулась, поставив меня в тупик.

― Ты же могла избежать проблем в этой жизни, ты должна была помнить урок прошлого! — воскликнула я.

― У тебя сильная печать, — возразила она.

― Тогда что будет с тобой, как сложится твоя жизнь?

― Ты знаешь сама.

― Я знаю? — с удивлением воскликнула я, — А тот мужчина, которого я видела в видениях, когда тебе исполнится пятьдесят четыре года, кто он? Может, это он твоя судьбы? — спросила я.

― Печать так работает, возможно, — она вновь заулыбалась.

― А как же мужчина, с которым ты сейчас?

― Время есть, — ответила она.

― Значит, когда я ставлю печать, это говорит о том, что я хочу, чтобы ситуация повторилась как урок? Это мне зачем? Мне же самой очень больно и обидно, — воскликнула я.

― Ты такая! — повторила девушка твердым тоном.

― Люди распускают сплетни, и может просто показаться, что я не такая, какая есть на самом деле, потому что я яркая, красивая, энергичная и, как ты сказала, многого хочу, — В этот момент мне показалась, что я пытаюсь оправдаться, но девушка ничего не сказала, просто улыбнулась своей красивой улыбкой, и я решила сменить тему разговора.

― Хочешь посмотреть фотографии? — Я достала фотоальбом, это альбом наших совместных воспоминаний. Мы присели на мой мягкий диван и долго еще перелистывали страницы альбома, в котором самым волшебным образом оживали картинки. Мы маленькие, наша юность, мы взрослые, мы с детьми… Это удивительно и волшебно!!!

― Пошли, — вдруг сказала моя гостья, прервав просмотр фото.

― Уже? — удивилась я, — Хорошо, пошли.

Мы встали, я надела золотую мантию, которую мне подарила ФЕРЕЙЯ, и мы вышли за пределы моей комнаты в Божественное туманное пространство. Ничего не было видно. Валя снова стала девушкой в белом платье, худенькой и стройной. Мы пошли, вернее, она меня повела уже в другое пространство, к моему папе, который умер чуть больше года назад.

― Ничего не видно, — сказала девушка, — Ты можешь посветить своим кулоном? — Я приоткрыла мантию, и от моего изумрудного кулона полился яркий зеленый свет. В этом свете я увидела сквозь туман множество существ в белых одеяниях. Они стояли по обе стороны от нас, словно создавая тоннель.

― Они тебя видят, ты яркая, — сказала девушка, ведя меня прямо через них.

Мы шли долго, а когда закончилось пространство тумана, я увидела уже знакомое мне место, это было пространство синего света.

― Это пространство путешественников, я уже здесь была раньше, — воскликнула я от удивления. Вдалеке виднелись какие-то черные полоски — что это? Девушка смело и невозмутимо шла прямо на эти черные полоски. По мере приближения эти полоски стали больше похожи на дуги тоннеля.

― Нам необходимо пройти через этот черный тоннель, чтобы попасть туда, куда нам нужно, — объяснила моя спутница.

Мы вошли в этот черный коридор — ничего не видно, если присмотреться, то можно было кое-как разглядеть только очертания собственного тела.

― Спрячь камень и не показывай его, пока мы находимся в этом месте, — сказала Валя.

Я спрятала камень под мантию, и мы продолжили путь по этому черному коридору. Вдруг перед нами открылось или раздвинулось пространство, будто открылись очень большие, просто огромные двери, и мы вошли в светло-голубое пространство с белыми облаками. О, какое же это удивительное место! Двери за нами закрылись.

Это же настоящие облака! В моей голове пронеслись слова из песни: «Что может быть красивее, чем сидеть на облаке и, свесив ножки вниз, друг друга называть по имени».

― Папа здесь? — спросила я.

― Стой здесь, никуда не уходи, я приведу Леонида Ивановича, — велела девушка.

К нам подошли два «человека», под два метра ростом, в красной форме.

― Это здешняя охрана, — объяснила Валя, — Она никуда не пойдет, — сказала она охранникам и направилась вправо от меня на 13 часов.

Я стояла и смотрела на облака. Что это за место? Один охранник остался со мной, а другой ушел. Через некоторое время появилась Валя, а рядом с ней шел худощавый человек, это был мой папа. Он прихрамывал на правую ногу, и на лице его были написаны страдание, боль и обида, но вместе с тем и прощение.

― Папа, папа, почему ты такой худой? И почему ты хромаешь? Ведь уже все прошло, здесь нет боли и страданий, все закончилось, папа, — говорила я быстро, отчаянно, со слезами на глазах. Я обняла папу, и мой камень загорелся вновь.

― Прости меня, папа, прости меня, и я прощаю тебя, все прошло, все закончилось, ты справился, слышишь? Не вини себя, все хорошо.

― Правда? — хриплым голосом спросил он, в его глазах были боль и слезы.

― Да, все хорошо, твоя жизнь была сложной, но ты справился. Ты молодец, и мама тебя уже давно простила, — говорила я, вытирая свои слезы. Я еще раз крепко его обняла. После моих слов и объятий папа вдруг округлился, выпрямил спину и стал уверенным и крепким.

― Вот так-то лучше, — улыбнулась я, вытирая уже его слезы.

Папа был одет в джинсы и теплую рубашку в сине-белую и темно-синюю клетку, которую он любил при жизни.