Сергей Лазарев - Ступени к божественному

Но поскольку Вселенная голографична во времени, то процесс превращения формы в бесформенность целей и желаний в их противоположность происходит постоянно, через определенные промежутки времени. И насколько больше в нас Божественной любви, в которой нет желаний, целей и порядка, настолько активнее развиваются наши желания, цели и формы.

Что такое наши желания? Это любовь к другому человеку. И наши желания позволяют нам продолжать род: питаться, размножаться, выживать. Наши цели — это наши мораль и нравственность, наши принципы и идеалы. Наша форма — это наше физическое полевое тело.

У каждого человека есть главная составляющая человеческого счастья. Их две. Счастье личное — как живого существа и счастье — как существа коллективного. Сам человек без общества остался бы животным. Поэтому часто счастье его коллективного «эго» гораздо важнее счастья личного «эго». Личное счастье — это любовь к другому человеку, стабильность и защищенность жизни и судьбы. Счастье коллективное — это нравственность, мораль, идеалы, стабильность общества. В основе любого общества лежат понятия нравственности и морали. Без них развитие общества невозможно. Чем нравственнее общество, тем больше его перспективы развития и выживания. Безнравственное общество нежизнеспособно. Но человеческая мораль и нравственность происходят из религии.

Западная цивилизация, которая сейчас охватила весь мир, стоит на 10 заповедях Моисея. Нравственность, порядочность, порядок необходимы для существования общества. Но для его развития нужна любовь, и тогда часто нравственность становится смирительной рубашкой для любви. И, если нравственность поднимается над любовью, тогда начинается инквизиция, тогда любое истребление себе подобных становится нормой. Мир скоро должен войти в свою новую фазу, и все мы должны принять гораздо большее количество Божественной любви. И поэтому должны быть поколеблены главные основы человеческого счастья. И насколько в этот момент мы обращаемся к Богу и к любви, настолько происходит обновление наших желаний, наших целей и нашей формы.

Божественная любовь есть высший мировой порядок, неизмеримо выше того, что есть человек. Поэтому сохранение любви, когда рушатся наши желания, цели и формы, позволяет наше человеческое «я» приблизить к Божественному. Мир непредсказуем. Любовь управляет миром. В этой фразе есть вторичность сознания и первичность любви. Полностью предсказать мир невозможно. Для этого нужно вернуться к Богу и стать Богом. Как только появляется ощущение полного понимания и управления миром, эта победа сознания над любовью, и завершается она распадом сознания. Полная предсказанность и понимание мира — это есть абсолютная упорядоченность. Мыслью мир непознаваем. Поэтому периодически наши мысли и наше сознание разрушаются со старостью и смертью.

На Востоке пытались приблизиться к Божественному «я», отказываясь от желаний, целей, от проявления всех жизненных функций. Это дало мощный взлет духовности, развитию телесного совершенства, но было обречено на торможение и остановку. Западная цивилизация сконцентрировалась на противоположности: на активной деятельности, на целях, желаниях и развитии формы. Но западная цивилизация так много достигла потому, что в ее основе лежит иудаизм и христианство, в которых активность целей и желаний сменялась ограничением и воздержанием. Но если в иудаизме больший упор делался на детальную и разветвленную систему ограничений и запретов, то в христианстве, особенно в раннем, главным условием освобождения от зависимости от целей и желаний стала непрерывно увеличивавшаяся любовь к Богу. Но в первые века нашей эры запасов любви для преодоления человеческого «я» не хватало. И поэтому христианство распалось на две ветви: католичество с повышением зависимости от человеческой любви, чувств и желаний и православие как повышение зависимости от нравственности, принципов и идеалов. И поскольку территория западной ветви христианства оказалась гораздо большей, чем территория православия, в противовес западной ветви возникает ислам с мощной ориентацией на нравственность, мораль, принципы и идеалы.

Конфликт двух начал, двух религиозных систем нравственности может быть преодолен так, как это произошло в раннем христианстве, когда любовь была выше и души, и духа, и тела. А для этого нужно любую дестабилизацию основ человеческого счастья принимать с сохранением любви к Богу. Сейчас западная цивилизация зависит от желаний, а восточная от целей. Если эта зависимость будет усиливаться, то мы не сможем накопить в душе достаточное количество Божественной любви.

— Так вот, — обращаюсь я к своим слушателям. — Раньше я долго и пространно объяснял каждому в чем причина его проблемы. Называл зацепки и подсчитывал параметры. В данный момент все это не нужно. Сейчас я буду просматривать только по двум параметрам — это степень зависимости от целей и от желаний. Чем больше я говорю во время приема, тем активнее у меня включается желание помочь Вам, цель — чтобы Вы непременно выздоровели. И, таким образом, зависимость от человеческого «я» усиливается. И для меня это становится все опаснее. И чем больше скорость всех процессов на приеме, тем меньше я должен говорить. А у Вас одна задача: сохранить любовь к Богу, сконцентрироваться на своем Божественном «я» в момент дестабилизации или разрушения желаний, целей и формы, т. е. времени, пространства и материи. Я буду просто помогать Вам в этом, наблюдая за Вашими изменениями. А сейчас садитесь, отпустите все Ваши проблемы, и если в голове осталась хоть одна мысль, значит, что-то Вы не отпустили. Через некоторое время я начну приглашать Вас по одному уже для личного сеанса. А сейчас нежелательно общаться, разговаривать, думать.

Я ухожу в соседнюю комнату и 10-15 минут привожу себя в порядок. Чем дольше пациент ожидает, тем сильнее у него тормозится сознание. Поэтому я индивидуальные сеансы совместил с коллективными, человек 2-3 часа находится в состоянии ожидания и работы над собой.

Вспомнился недавний разговор со своей знакомой. — Ты знаешь, я недавно говорила с одной женщиной, у нее тяжелейший диабет. Анализы ужасные. И вот я стала объяснять ей общие моменты из твоих книг. Потихоньку, ненавязчиво. И представляешь, через несколько дней сдает анализы, а у нее все чисто. Не знаю, что там врачи подумали, но это было как чудо. А потом она начала обижаться, раздражаться, и анализы опять поплыли в сторону ухудшения.

Но все равно, анализы гораздо лучше. — Инерцию чувств преодолеть сложно, — сказал я. — Иногда они захлестывают так, что, даже зная все, не выдерживаешь. Но нужно все равно продолжать попытки, и результаты будут.

Мне недавно позвонила женщина:

—Моя дочь была у Вас недавно на приеме, — сказала она и назвала имя и фамилию.

Я вспомнил эту девушку. У нее была очень сильная зацепленность за человеческую любовь и нравственность. Мать плачет по телефону и говорит: — Моя дочь бросилась под поезд. Помогите мне хотя бы словами. — Ваша дочь погибла? — спросил я. — Нет, она осталась жива и даже руки и ноги целы. Сломаны только два спинных позвонка. — Скажите, а у нее были какие-то неприятности? — Да, она узнала, что ее любимый человек переспал с ее подругой. — А теперь объясняю в чем дело, — сказал я.

Сейчас весна, и в ее поле вошла душа ее будущего ребенка, и шансов быть здоровым и выжить у него мало. Единственная его возможность очиститься — это дать будущей матери масштабное унижение нравственности и человеческой любви. После приема ей казалось, что любые унижения человеческого не уменьшат ее любви к Богу. Но чтобы поверхностная, чистая пленочка нашего сознания начала проходить внутрь и очищать наши чувства, нужно ориентироваться не столько на консультацию, сколько на работу над собой. Пускай и дальше молится не только за себя, но и за своих детей и внуков. Но в любом случае, раз в метро осталась жива, значит, запас любви уже успела накопить. — А вы знаете, когда после случившегося я приехала к ней в больницу, — сказала мать, — она попросила Ваши книги и начала снова их читать. — Вот и хорошо, — сказал я.

Я позвонил матери моей пациентки дней через 20. Голос у матери был уже нормальный.

—Врач развел руками и сказал: «Инопланетяне какие-то. За 20 дней все зажило», — сообщила она.

—Ну и слава Богу, главное не останавливаться, — ответил я.

У меня еще не возникло ощущения, что ждущие меня пациенты готовы и я продолжаю думать. Кажется, я начал понимать, откуда идет моя раздражительность и почему это чувство присутствует во время приема. В основе коллективного сознания лежит нравственность. А я с детства мечтал помочь людям и мечтал о прекрасных человеческих чувствах. Я хотел, чтобы каждый человек на земле был наделен ими. Поэтому моя концентрация на упорядоченности, на нравственности, идеалах была очень большой. Я не мог общаться с людьми, потому что меня больно ранили малейшие отклонения от идеалов, морали и нравственности. Потом боль сменилась недовольством и нетерпимостью. А когда я стал сильнее, то стал испытывать желание уничтожить того, кто, с моей точки зрения, грубо нарушал непоколебимые законы морали и нравственности. Раньше я думал, что в основе гордыни лежит концентрация на способностях и интеллекте. Потом я увидел, что есть более тонкий слой — духовности и благородства который лежит в основе способностей. Сейчас же я увидел, что в основе идеалов, духовности и благородства лежит понятие нравственности.