Борьба за огонь - Жозеф Анри Рони-старший

с ним, когда он открывает глаза, она сияет, когда утро исчезает в небытии. Ради нее он пронзил стрелами тзохов в пирогах, уничтожил их в засаде, напал на них в их лагере; и он убьет Хейгоуна.

И раз Глаава ценит его, его сила сливается с ее силой; он уничтожит любого, кто станет угрожать ей, и, даже умирая, все равно будет сражаться за ее ясный лик, за эту копну волос, подобную львиной гриве.

Когда в их укромном лагере разгорается костер, он весь дрожит при виде грустных глаз, бледных щек с розовыми отблесками. Страх потерять ее настолько силен, что замирает сердце.

В пламени возникает силуэт Хейгоуна: Хелгвор неизменно верит в свою победу, но иногда в слепой ярости ему кажется, как на него падает смертоносная дубина или тело рассекает топор. Крик, замирающий в груди, несет не страх, не гнев, а неизбывный стыд за то, что он не сумел уберечь Дочь Скал.

Все это воплощается в образах: сила образов – это высшая сила, подобная той, которая способна разомкнуть позвонки…

Они плыли днем в легкой и просторной пироге и покидали ее только по ночам или когда течение становилось слишком бурным для раненой девушки. В первые дни Глаава порой бредила, но юный организм поборол лихорадку. Слова ее становились все выразительнее, с каждым днем она все лучше осваивала язык Людей Реки. Ей хотелось узнать их обычаи, ведь обычаи – вечная сила. Она обрадовалась, узнав, что оугмары не ломают женщинам зубы и не бьют их по голове, вступая с ними в союз. Они не приносят никого в жертву Сокрытым жизням. Желая получить тайные блага, они должны прежде всего направить в небо одну или несколько стрел: ибо дары даются тем, кому ведомы подвиги предков.

Глаава узнала, что когда-то в древности по реке плыло яйцо Гигантского Орла. Шло время, выросли водные звери, река расколола яйцо, и явился предок оугмаров. Оугмары – дети Орла и Реки. Они не убивают Орла, а позволяют ему забрать свою долю, когда он устремляется к их добыче.

Она постепенно разбиралась в том, что он говорил, повторяла за ним и уточняла, если понимала неправильно, – ей было очень интересно. В ответ она рассказала ему – он был не так искусен в расспросах и догадках – о муках женщин тзохов перед заключением союза с мужчиной, о крови слабых, пролитой во имя Сокрытых жизней, и о том, что ее предки ведут свое начало от Великого Вепря, вышедшего из скалы, когда пролился огонь.

Легенда показалась Хелгвору вполне убедительной, но он не мог понять, как можно бить девочек-подростков дубиной или камнем, как можно ломать им зубы. Сам того не осознавая, он любовался ослепительными зубами Глаавы и радовался, когда она обнажала их в улыбке.

Наступил вечер. Осенью было тепло как весной; звезды пронзали облака; трое мужчин разожгли костер у пещеры, и огонь разливал чарующее таинство света. Благодаря лукам, дротикам, топорам и дубинам, а главное – обжигающе-грозному пламени, им были не страшны звери, бродившие вокруг реки.

Прошло двенадцать дней с тех пор, как луна начала новый непостижимый цикл: как живое существо, она сперва растет, затем уменьшается, стареет и наконец угасает. Луна появилась на вершине холма меж двумя затянутыми пеленой берегами, и ее печально-нежный лик, отражаясь, удваивался в воде, гладил траву и опускался на скалы, замершие вдоль берегов словно мамонты.

Пока Иоук и Акр спали, Хелгвор сидел рядом с Глаавой: в огромных глазах Дочери Скал отражались мятущиеся отблески огня и ровный свет звезд.

– Через несколько дней наша лодка достигнет Красного полуострова, – сказал Хелгвор.

Дрожь пробежала по телу Глаавы, так ветерок колышет листву черных тополей. Она вспомнила колосса с бычьими плечами и его полные жестокости глаза; вспомнила их долгий путь по заболоченной земле, тягостные стоянки в лагерях: Хейгоун все еще был там.

– Глаава не может жить на Красном полуострове! – воскликнула она.

От звука ее голоса Акр вздрогнул во сне, а волк мрачно зарычал.

Острая боль пронзила сердце Хелгвора:

– Куда пойдет Глаава? Люди Скалы убьют ее, а женщины не могут жить одни в степи или в лесу.

– Амхао и Глаава жили там!

– Но разве Глаава не лежала без сил на земле? Шакалы сожрали бы ее без труда. И разве тзохи не гнали пирогу Амхао и Глаавы по реке?

Ужасное одиночество, гвахи, Красная луна, львица… Глаава – беззащитное создание в безбрежном просторе, а этот человек обладал силой, которая освободила ее и сметала все на своем пути.

– Вождь отдаст меня воину-великану, – с дрожью произнесла она. – Пусть лучше Глааву растерзает тигр.

Кочевник гордо выпрямился во весь рост.

– Хелгвор убил в двадцать раз больше врагов, чем Хейгоун. Если Хейгоун захочет Глааву, Хейгоун умрет!

Она подняла голову – поверила ему и восхищалась им:

– Хелгвор отважнее снежных орлов!

– Хелгвор никому не позволит прикоснуться к Глааве, – сказал он, волнуясь. – Ради нее он готов сразиться с вождем вождей и со всем племенем.

Великая нежность охватила девушку, она поняла, что Хелгвор не даст ей стать рабыней. Казалось, в красном зареве начинается новая жизнь и тянется от костра прямо к пироге, блестящей в мерцании звезд.

Но в ней еще не проснулся потаенный зов инстинкта.

Луна была совсем круглой, когда лодка подошла к Красному полуострову.

Через две трети дня Акр, Иоук и Хелгвор разглядели его черные деревья и побуревшие осенние камыши. Еще накануне они напряженно выглядывали Хейгоуна и его людей.

Хелгвор решил пока не вести Глааву в племя и, выбрав укрытие в кустах, сказал Акру, более проворному, чем Иоук:

– Акр пойдет и узнает, есть ли на полуострове женщина тзохов, сестра Глаавы. А еще он узнает, не охотится ли Хейгоун. Акр будет невидим.

Акр ушел легкой поступью, почти как лань. Когда он вернулся, над лесами уже вырастало солнце. Он сказал:

– Акр подкрался к оугмарам и остался невидимым! Женщина-тзох на полуострове.

– Акр видел Хейгоуна?

– Хейгоуна там нет.

Опустив голову, Хелгвор прислушивался к своему внутреннему голосу, затем решился:

– Хелгвор пойдет к вождю! Будут ли Акр и Иоук присматривать за Дочерью Скал?

– Они будут присматривать за ней, – подтвердил Иоук.

Глаава слушала его со страхом: как только она перестанет видеть Хелгвора, мир опустеет. Однако, понимая, что он идет к цели, она промолчала.

– Пусть Глаава ничего не боится! – продолжал он. – Хелгвор вернется, прежде чем солнце достигнет черных гор.

Похолодев от страха, она смотрела, как он уходит и пропадает из виду, позади него – волк и собака.