Роберт Стоун - Дамасские ворота

— Чем необычные?

— Ну, — задумался Лукас, — сразу и не подберешь слова. Воинствующие? Реакционные? Фашизоидные?

— Мне известно, что она шпионит за нами для кого-то, — сказал Эрнест. — И между прочим, она рассказала о Сонии и о тебе и о подозрительной контрабанде наркотиков.

— Она была с Ленни в секторе. Утверждала, что это вы ее послали.

— Если она так, — сказал Эрнест, — придется дать ей от ворот поворот. Мы не можем допустить, чтобы под нашей вывеской творилось всякое дерьмо. Но в каком-то смысле мне бы этого очень не хотелось. Лишусь одного из каналов — если понимаешь, о чем я.

— Не думаешь, что за ней может стоять Циммер?

— Стоит или нет, думаю, он ее просто трахает. Хотя кто знает? Политический ландшафт здесь постоянно меняется. А Януш честолюбив. И очень политизирован.

— Скажи, а когда вы с Янушем спорите о путях развития страны, кто за что стоит?

Эрнест лишь пожал плечами. Ясно было, что ему не хочется говорить об этом, по крайней мере сейчас.

— Позволь спросить: если я скажу «взорвать Храмовую гору», что ты на это ответишь?

— Отвечу, что постоянно возникает такая фантазия. Такой заговор. Люди замышляют осуществить его. Правительство — по крайней мере, все правительства до сих пор — замышляет их остановить.

— Януш не замешан в чем-либо подобном?

— Януш, — сказал Эрнест, — ничуть не религиозен.

— И этого достаточно?

— Должно быть достаточно.

Они посмотрели на Януша Циммера, который сидел на противоположной стороне зала и пил водку, устремив взгляд на море.

— Ну а ты сам? — спросил Эрнест. — Зачем сюда приехал?

— Не знаю. Может, потому, что у меня диплом религиоведа.

— Нравится здесь?

— Нравится ли? — Он никогда не думал об этом в подобных категориях: нравится — не нравится. — Пока не знаю. Проверяю себя.

— Может оказаться так, что потом будет трудно жить где-то еще, — сказал Эрнест. — Не торопись делать выводы.

Снаружи, где сумерки множили свои тайны, солнце погрузилось в Филистимское море. Женщина посреди танцплощадки, та самая, неподвластная времени, обольстительница, которая исполняла песенку Пиаф, сейчас пела по-испански о мавре с гранатой[389].

Лукас поймал себя на том, что мысленно повторяет: «Из ядущего вышло ядомое, и из сильного вышло сладкое».

— Я знаю нескольких людей, связанных с разведкой, — сказал Эрнест. — Мы стараемся быть полезны друг другу. Ради благого дела. Я переговорю с ними о тебе и о Сонии. А тем временем, если существуют планы, о которых мы не знаем, тебе, может, придется куда-нибудь уехать. Поезжай понырять. Погуляй по пустыне.

— Смешно. Я там только что нагулялся.

Когда они покидали кафе, певица пела на идише «Золотые серьги». Все мужчины в кафе помолодели лет на тридцать.

48

Сония шла по улице Алленби, направляясь к набережной, когда сверкающий черный «сааб» круто развернулся со встречной полосы и затормозил возле нее. За рулем был Януш Циммер.

— Хочешь, подвезу?

— О’кей. Я иду к Стэнли.

— К «Мистеру Стэнли», — с веселым презрением сказал он. — Садитесь, мадам. — Когда она села рядом, поинтересовался: — Поёшь сегодня?

— Ну, в афише объявлено, — ответила она, — но я не смогу. Думаю осторожненько сообщить боссу неприятную новость и положиться на его милость.

Когда она была в квартире в Эйн-Кареме, позвонил Разиэль. Де Куфф собрался немедленно удалиться в Галилейские горы. Его последователи встречаются в отеле в Герцлин, где шеф-поваром Фотерингил, на следующий день они едут к озеру Киннерет в кибуц с гостевыми номерами, а оттуда направятся к северу.

— Почему ты, — спросил Януш Циммер, когда они ехали по улице Ха-Яркон к морю, — никогда не слушаешь моих советов? Я же говорил тебе держаться подальше от сектора.

— А я тебя не послушалась, — сказала она. — И теперь у меня крупные неприятности. Тут есть какая-то связь?

— Все в порядке, — сказал Януш. — Можешь не беспокоиться. В любом случае ты сделала полезное дело.

— Для кого полезное?

— Для страны. Для ее высших интересов.

— Не знаю, откуда ты это взял, Ян.

— Почему ты не сможешь сегодня петь? Я-то надеялся, специально приехал послушать.

— Мы едем в Галилею. Взглянуть на горы.

— Там холодина, в этих горах. Де Куфф туда собирается?

— Ненадолго.

— Я тебе дам еще один совет. Посмотрим, сделала ли ты какой-то вывод. Оставайся в Галилее. Если мистер Де Куфф захочет вернуться, пускай возвращается без тебя. Останься и собирай цветочки.

— Слушай, Ян. Скажи мне одну вещь. Я все вспоминаю тот наш странный разговор. Когда ты говорил, чтобы я держалась подальше от сектора. И о… капелле.

— И что тут не так?

— Ты ничего не знаешь о замысле взорвать Храмовую гору, нет? Чтобы религиозные фанаты могли восстановить Храм?

— А ты? — спросил Циммер.

— Ничего. Поэтому и спрашиваю.

Они остановились у переулка, ведущего ко второй от моря улице, на которой располагалось заведение Стэнли.

— Желаю хорошо провести время в Галилее, — сказал Януш Циммер. — Хорошего долгого отдыха, ты его заслужила.

Затем машина отъехала, свернула за угол на Ха-Яркон и скрылась из виду.

49

Когда Лукас появился у «Стэнли», на сцене полупустого зала человек с ниспадавшими на плечи кудрями цвета соли с перцем играл на рояле «Боливар блюз» Телониуса Монка. Сам Стэнли с несчастным видом стоял за стойкой, отхлебывая из стакана водку с тоником и закусывая ее фисташками.

— Эй, писатель, — сказал он Лукасу, — что ты сделал с моей Сонией? Она отказалась петь у меня.

— Она ударилась в религию, Стэнли. Разве она тебе не говорила?

— Верни ее. Мария-Клара прилетает из Колумбии. У нее есть подарок для Сонии. И каждый раз, когда Сония уходит, народ просто сатанеет: «Сония, Сония!»

— Могу себе представить.

— Знаешь кое-что? — доверительно сказал Стэнли. — Американцы покупают людей. Посылают детектива, хотят найти Разза Мелькера — парня, который играл у меня на кларнете. И еще они ищут того старика из Нью-Йорка, Маршалла. Обещают вознаграждение.

— Большое хоть вознаграждение?

— За Разза большое. За старика… — он пожал плечами, — мелочь.

— А меня никто купить не желает?

Стэнли посмотрел на Лукаса с живым интересом.

— Шутка, — успокоил его Лукас.

— В мире полно всяких дел и людей, которых американцы покупают, — философски заметил Стэнли. — В один прекрасный день у них не останется денег.

— Тогда все остановится, — сказал Лукас. — Настанет конец истории.

Нуала Райс сидела возле двери кабинета Стэнли. Лукас присел к ее столику.

— Кристофер! — воскликнула та, увидев его. — Я все пыталась тебе дозвониться. Нам нужно смываться отсюда, всем нам.

— Где Сония?

— Ее сегодня здесь не будет. Уехала повидать друзей в Герцлию. Она оставила для тебя записку.

На газетном клочке, который Нуала протянула ему, было написано только название кибуца и две даты: завтрашний день и послезавтрашний. Кибуц назывался «Николаевич Алеф»[390]. Находился, как говорилось в записке, на реке Ярмук, к югу от Тивериадского озера.

— Спасибо, — поблагодарил Нуалу Лукас и сунул клочок в карман.

Кибуц «Николаевич» был тем самым кибуцем, в котором выросли Цилилла и Гиги Принцер.

— Как ты? — спросил он ее. — Рашид с тобой?

— Он спит. Понимаешь, мы вчера ходили в американское консульство. Они знать нас не захотели.

— Тебя это удивляет?

— Как сказать, — ответила Нуала несколько беспомощно, что было не похоже на нее. — Наш шеф намекнул, что американцы дадут нам визу. — Она понизила голос. — Мы получили от него приказ скрыться. Он обещал помочь нам.

— Это хорошо. Но где он сейчас?

— Делает нам надежные документы. Они помогут нам выехать из страны.

— Что сказали в американском консульстве?

— Что для получения визы надо ждать. Как всем.

— Государственный департамент не любит давать визы людям из ООП, — объяснил Лукас. — Это, мол, неполиткорректно.

— Шабак может все уладить, — сказала она.

Какая умилительная для революционерки вера в добрую волю и всесилие тайной полиции, подумал Лукас.

— Спрашиваю просто из любопытства: чем ты объяснишь свое сотрудничество с ними?

— А чем они объясняют свое сотрудничество с нами? Иногда это совпадение интересов.

Совпадение интересов в этом уголке земли — иллюзия, сказал он себе. Оставалось лишь допустить, что она понимает это не хуже его.

50

Они поселились в четырехзвездочном отеле в Герцлии, в котором Фотерингил был шеф-поваром. Разиэль провел их через холл под изумленными взглядами почтенных торговцев бриллиантами.