Геннадий Шпаликов - Стихи. Песни. Сценарии. Роман. Рассказы. Наброски. Дневники.

— У лося ценятся рога. — Алеша показал свою осведомленность и в этом вопросе.

— Чтобы их на стенку вешать. — Саша был решительно против уничтожения лосей. — В передней, — добавил он, — и на каждый рог — по шляпе.

— Так ты не поедешь в Москву? — спросил у меня Алеша.

— Нет.

— Никогда не женись, — сказал Алеша, глядя прямо на меня. — Зачем, спрашивается?

— Это ты у меня спрашиваешь?

— Это вопрос ко всем. А я лично женюсь в 28 лет.

— Почему именно в 28? — спросил Саша.

— Я не знаю. Мне так советовали.

— Какой-нибудь идиот тебе советовал, — сказал Саша. — Если я кого-нибудь встречу, даже завтра, даже сегодня…

— Сегодня ты никого уже не встретишь, — сказал я.

— Даже сегодня, — повторил Саша. — И если я сам пойму, что она хорошая, умная и вообще не сволочь, я тут же на ней женюсь.

— Курсантам запрещено жениться, — сказал Алеша.

— Разрешат, — твердо сказал Саша.

— А где вы жить будете? В казарме? — Алеша засмеялся. — В каптерке?

— Это тебя не касается. — Саша говорил почти зло. — А как от жен на фронт уходили? У меня мать с отцом расписались — и он прямо на фронт. Я его в глаза не видел.

— Я тоже сирота, — вызывающе сказал Алеша. — Ну и что?

— Сиротка, — засмеялся я, глядя на его здоровое, чистое лицо.

— Слушай, а кто она? — примирительно спросил Алеша.

— Кто? — не понял Саша.

— Я ее знаю?

— Кого?

— А на ком ты собираешься жениться?

— Кто тебе это сказал? — Саша был крайне удивлен.

— Ты сказал. — Алеша был удивлен еще больше.

— Вот идиот, — сказал Саша.

— Это ты идиот: жениться в 19 лет! — Алеша был просто возмущен.

Я засмеялся.

— Тебе смешно. — Алеша встал. — Всем вам смешно.

Он бы еще что-нибудь сказал, но произошло то, чего мы боялись и ждали: кто-то постучал в окно столовой. Не сговариваясь, мы легли на пол. Стук повторился. Не очень громкий, но настойчивый.

Нас заметили, и лежать было уже глупо. Саша посмотрел на меня, улыбнулся.

— Я сдаюсь. — Он кивнул в сторону окон. — Не стрелять же в него.

— Встретимся на гауптвахте. — Я пожал ему руку.

— Если нас посадят в общую камеру, — сказал Саша.

— Не посадят — будем встречаться на прогулках, — обнадежил Алеша.

— Идет, — сказал Саша и встал.

Теперь, нарушая стройность повествования, я хочу сказать, что мне всегда везло с товарищами. Не следует, наверно, удивляться, что среди них не было сволочей или подонков, но приятно все-таки, что из тех, кого я знаю, никто такими не стал. Я бы сейчас с радостью увидел кого-нибудь из тех лет. Любого, даже из другой роты, хотя я знаю, что все ограничится бутылкой водки (спасибо, если одной) и необязательными, в общем, никому не нужными разговорами. Согласен, что по этому поводу нечего особенно сожалеть, да и не жалею. Просто хорошо бы увидеться. Говорят, что уже есть междугородный видеотелефон, с помощью которого можно не только услышать, но и увидеть, как по телевизору, того человека, который тебе нужен. Так вот, неплохо бы увидеться, хотя бы путем видеотелефона. Всех, правда, не увидишь. Саша погиб в 56 году в Венгрии. Помните ту осень 56-го?..

А теперь вернемся в столовую 54 года.

Итак, раздался стук в окно, и мы легли на пол в ожидании самого худшего.

Но все получилось, как в нормальной сказке: после полуночи, распахнув окно, к нам из темноты шагнула прелестная незнакомая девушка. Правда, приглядевшись, мы ее узнали.

Обстоятельства, благодаря которым она возникла столь внезапно, были самые прозаические. Она работала официанткой в офицерской столовой, где наши командиры встречали Новый год за большим столом, составленным из десяти или двенадцати обыкновенных квадратных столов, а на том месте, где обычно сидят новобрачные, сидел, как нам сказала эта девушка, «вдовец-генерал», нестрого глядя, как веселятся его подчиненные. А к нашей девушке кто-то начал приставать, кто-то из холостых офицеров. Всегда уж так бывает, что кто-то напивается первым. Вот этому человеку мы и обязаны появлением нашей девушки. Никого из нас она не знает: мы были первого года службы и только-только начинали знакомиться с гражданским персоналом в лице официанток столовой, медицинских сестер и дочерей наших офицеров, многие из которых впоследствии стали женами наших товарищей, и, надеюсь, они счастливы.

Где-то я читал или слышал, как некий пассажир, вынужденный из-за непогоды в полном одиночестве встречать Новый год в ресторане аэропорта, искал женщину, чтобы выпить с ней: у него было такое убеждение, что в новогоднюю ночь с тобой обязательно должна сидеть женщина, твоя или не твоя, но нужно, чтобы она была, сидела рядом или через стол, но так, чтобы можно было с ней чокнуться и чтобы не сидеть одному напротив еды и водки. И он такую женщину, кажется, нашел. Далее начинается сюжет из Э. М. Ремарка или из К. М. Симонова: одинокий мужчина, предстоящий ночной полет и немного (страниц 12) сдержанных диалогов.

Э. М. Ремарка мы тогда не читали, К. М. Симонова знали довольно плохо и, конечно, не догадывались, что все, что с нами произошло, уже написано, опубликовано, а может, и снято в кино.

— Пить-то больше у нас нечего, — сказал Саша.

— А я не пью, — сказала девушка.

— Можно сбегать на станцию, — предложил Алеша.

— Кинем жребий? — спросил Саша.

— Зачем? Я сбегаю. — Алеша кивнул на меня: — А то вдруг ему достанется.

— К утру прибежит, — сказал Саша.

Алеша рассмеялся.

— Может, вы вдвоем сбегаете? — спросил я. — Как братья Знаменские?

— Вы какое вино пьете? — спросил Алеша у девушки, отлично зная, что ничего, кроме водки, он все равно не достанет.

— Я не пью, — сказала девушка.

— Засекайте время. — Алеша уже снимал шинель.

— Час пятнадцать.

— Ни к чему все это, — сказала девушка. Мы даже не знали, как ее зовут.

— Без пятнадцати два буду здесь. — Алеша стоял на подоконнике.

— Пошел! — Саша махнул, как на старте.

После ухода Алеши наступила пауза. Мы молча сидели друг против друга. Девушка была без пальто, черную меховую шапочку она держала на коленях. Я совершенно забыл, какое у нее было лицо. Тогда ей было лет 17.

— Кто это к вам приставал? — спросил Саша.

— Коля, — сказала девушка.

— Какой Коля?

— Вот дурак. — Девушка думала о своем. — Просто идиот какой-то. А еще старший лейтенант!

— Коля? — переспросил Саша. — Честно говоря, я их по именам никого не знаю.

— А я по фамилиям, — сказала девушка. — Коля. Старший лейтенант.

— Из какой роты? — зачем-то спросил я.

— Откуда я знаю.

Мы помолчали.

— Может, ему морду набить? — предложил Саша.

— Что вы! — испугалась девушка.

— Ешьте шпроты, — я подвинул к ней банку.

— Спасибо. — Девушка глазами поискала несуществующую вилку.

— А вы хлебом поддевайте, — сказал Саша. — Вот так, — он показал. — Вот только выпить нечего.

— Сколько минут прошло? — спросил я.

— Двенадцать, — сказал Саша. — Сейчас к Люберцам подбегает.

— Хорошо, что озеро замерзло, а то бы пришлось вокруг.

— Он через озеро бежит? — спросила девушка.

— Так ближе, — объяснил Саша.

— Не провалится, — успокоил Саша.

— Он не из Колиного взвода? — спросила девушка.

— Нет, — сказал Саша. — Нашего взводного зовут Митя.

Старший лейтенант Митя.

— Так если ваш приятель провалится, Коле не влетит? — спросила девушка.

— Нет, не влетит, — сказал Саша. — Он что, за вами ухаживает?

— Кто?

— Старший лейтенант, — сказал Саша.

— Что вы, — сказала девушка, — у него невеста в Николаеве.

— Довольно далеко, — сказал Саша. — Географически, конечно. Духовная близость тут ни при чем.

— Что? — не поняла девушка.

— Ничего, я так. — Саша посмотрел на часы.

— Невеста, конечно, не жена, — сказала девушка. — Сегодня ты невеста, а завтра…-— Она вздохнула. — Он ничего, только вот пьет.

— Советские офицеры не пьют, — сказал Саша.

— Пьют, — сказала девушка. — А ему нельзя.

— Всем нельзя, — сказал Саша.

Я заметил, что после разговоров про то, как Алеша провалится под лед, он стал очень насмешлив.

— Пускай здоровые пьют, — говорила девушка. — А он полосу препятствий в офицерском многоборье пробежал и чуть не умер.

— Чуть не умер на боевом посту, — сказал Саша.

— У него невроз, — сказала девушка.

— Пенсия — вот в чем его спасенье, — сказал Саша.

— Он не инвалид, — гордо сказала девушка.

— Сколько времени? — спросил я.

— Если не утонул, минут через семь будет, — сказал Саша.

— Я его боюсь, — говорила девушка.

— Колю? — спросил Саша без всякого интереса.

— С кем, говорит, увижу — убью.

— Из пистолета системы Макарова, — сказал Саша. — Есть такой офицерский пистолет. Не очень хороший, но стреляет.