Дейв Эггерс - Голограмма для короля

Ознакомительный фрагмент

— Вы тут сидели и ловили сигнал?

— Пока да, — сказала Кейли, только сей час, видимо, сообразив, что можно было и пора ботать.

Из темноты в углу вмешалась Рейчел:

— И сигнал сначала был приличный.

— Ага. С час назад, — согласилась Кейли.

VIII

Алан здесь не просто так, верно? В шатре, в сотне миль от Джидды, но и вообще — на Земле, в мире живых? Смысл так часто ускользал. Так часто требовал археологических раскопок. Смысл его жизни — юркие грунтовые воды в сотнях футов под землей, и порой он забрасывал ведро в колодец, наполнял, вытаскивал и пил. Но хватало ненадолго.

О смерти Чарли Фэллона говорили в новостях по всей стране. С утра одетым вошел в озеро. Алан видел его в воде по щиколотку и ничего такого не подумал. Трансценденталист лезет в грязь.

Алан уехал.

Но Чарли заходил глубже. Постепенно. Другие соседи видели его в воде по колено, по пояс. Никто ни слова не сказал.

Наконец он зашел в воду по грудь, и Линн Мальяно вызвала полицию. Полиция приехала, приехали пожарные. Стояли на берегу и орали на Чарли. Велели выходить. Но за ним никто не полез.

Потом полицейские и пожарные говорили, что из-за сокращения бюджета их не обучали проведению таких спасательных операций. Лезть в воду за Чарли — это большая ответственность. И кроме того, говорили они, он же стоял. Вроде все с ним нормально было.

Наконец какая-то старшеклассница подплыла к нему на покрышке. Чарли Фэллон уже посинел и не откликался.

Старшеклассница завизжала. Тут полицейские с пожарными достали инвентарь и вытащили Чарли на берег. Давили ему на грудь, но он уже умер.

— Алан?

Брэд смотрел на него в тревоге.

— Ага, — сказал Алан. — Давай снаружи глянем.

И пошел к выходу. Рейчел и Кейли двинулись было за ним, но Брэд их не пустил.

— Вам, — сказал он, — нельзя выходить в таком виде.

А они ответили, что им и внутри хорошо — хотя бы прохладно.

Алан и Брэд вышли из шатра. Сощурились под жарким солнцем, поискали что-нибудь похожее на вышку или провода.

— Вон там, — сказал Брэд и показал на розовый дом со спутниковой тарелочкой на боку.

Зашагали к дому.

— Нам что нужно-то? — спросил Алан.

Брэд — инженер, и технические вопросы Алан рассчитывал делегировать ему.

— Глянуть, подключена ли она? — отвечал Брэд.

Алан покосился на Брэда — он серьезно? Брэд серьезно.

Вроде подключена. Но от тарелки до шатра ярдов тридцать, — скорее всего, пользы не будет. Они еще постояли, щурясь и озираясь. Стайки рабочих в красно-фиолетовых комбинезонах укладывали кирпич на набережной, сметали песок.

— Это вон башня? — спросил Алан. На набережной высилась двухэтажная металлическая конструкция, помесь флюгера с нефтяной вышкой. Они подошли ближе и не увидели никаких проводов. Непонятно, будет ли толк. Они вернулись в шатер, так и не разобравшись.

Рейчел и Кейли сидели в темноте по разным углам, скрючившись над ноутбуками, точно мамаши над младенцами.

— Ну как? — спросил Брэд.

— Да так, — сказала Кейли. — То есть, то нет.

— Почту удалось отправить? — спросил Брэд.

— Пока нет, — сказала Рейчел.

После жары требовалось передохнуть; Алан взял складной стул, сел. Брэд сел рядом.

— Мы пытаемся Кариму написать — это наше контактное лицо, — сказал Брэд.

— А где он?

— Вроде бы где-то здесь.

— В корпусе? В Черном Ящике?

— По-моему, да.

— А сходить туда не пробовали?

— Пока нет. Я в эту жару не полезу, если не припрет.

И они остались сидеть в шатре.

IX

Эрик Ингвалл — дурацкая эта рожа. Сидит за длинным гранитным столом, читает отчет Алана, поджав уродские губки. Хотелось засандалить ему по морде. Лупить по этой приторной физии, пока уважать не научится.

— Ты уж в этот раз, пожалуйста, соберись, — сказал Ингвалл.

Ингвалл — чемпион среди дотошных. Если что ему не нравилось, лицо его тужилось мучительной гримасой. Отчет Алана по ЭГКА его не устраивал. Алану поручили что-нибудь подготовить перед командировкой — общий обзор ЭГКА, каковы перспективы «Надежны», — и Алан подготовил. Сдал отчет раньше срока, написал гораздо больше и подробнее, чем Ингвалл просил.

— Но у тебя столько вопросов осталось без ответа, — сказал Ингвалл, болезненно кривясь. — Это меня смущает.

Алан усмехнулся и объяснил, что в отчете нет ответов, потому что он еще не съездил в Саудовскую Аравию и не может гадать о реальном положении дел, не говоря уж о намерениях Абдаллы.

— Это продажи, — с улыбкой сказал Алан. — Прикидываешь, планируешь, потом едешь на место, все меняется, но ты продаешь.

Ингвалл не улыбнулся и не согласился.

— Докажи мне, что посылать надо тебя, — сказал он. — Ты уже давненько на скамье запасных, я хочу быть уверен, что ты в форме. Что ты игрок.

Алан глянул в окно на гавань.

Предки Алана приехали в Америку из Ирландии во время голода. Три брата отплыли из графства Корк и в 1850 году высадились в Бостоне. Сначала выпускали латунные пуговицы, пуговицы превратились в целую литейную в Южном Бостоне, где чего только не производили — трубы, клапаны, бойлеры, радиаторы. Нанимали других ирландцев, потом немцев, поляков и итальянцев. Бизнес процветал. Братья понастроили себе летних резиденций на побережье. Нанимали детям учителей, дети учили латынь и древнегреческий. Весь Бостон увешан табличками с их именами. Церкви, больничные корпуса. Потом Депрессия, все начали заново. У отца Алана не было дачи в Чэтеме. Он бригадирствовал на фабрике «Страйд Райт» в Роксбери. Неплохо поднялся, сбережений хватило на колледж для Алана. Но Алан бросил колледж, пошел торговать в «Фуллер Браш», потом велосипедами, и неплохо поднялся, все было прямо замечательно, пока он сотоварищи не решили нанять людей на другом краю земли — создавать то, что они тут продавали, и вскоре Алан остался без товара, а теперь вот сидит в конференц-зале над гаванью, смотрит, как морщится Эрик Ингвалл, который ему задолжал и сам это понимает.

— Я считаю, это верняк, — сказал Алан.

— Вот я о том и говорю, — ответил Ингвалл. — Твоя самоуверенность не внушает уверенности мне.

X

Кейли подтащила стул:

— Ну. Как думаете, он много народу с собой привезет?

— Кто? — спросил Алан.

— Король.

— Не знаю. Человек десять. Или больше.

— Думаете, он сам все решает по ИТ?

— Я почти уверен. Его именем весь город назван.

Подтянулась Рейчел.

— А вы с ним знакомы? — спросила она.

— Я? Нет. Я лет двадцать назад был знаком с его племянником.

— Он был принц?

— Ну да. И остается.

— А он сюда приедет?

— Он — нет. Он в Монако. Бизнес почти забросил. Летает по миру, деньги раздает на всякие полезные дела.

Алан вспомнил Джалави. Своеобразное лицо. Рот перекошен, будто нарисован дрожащей рукой, и от этого лицо насмешливо кривилось. Но он был очень искренний, очень любознательный и в любую минуту готов разрыдаться. Вечно плакал. Вдовы, сироты — от любой истории глаза на мокром месте, а бумажник нараспашку. Джалави рекомендовали ограничить общение с людьми. С кем ни столкнется, к любому привяжется, любого попытается преобразить. Говорят, умирает от рака кости.

— Но все равно, — сказал Алан. — Король Абдалла сегодня не приедет. Можете выдохнуть.

Они посидели молча. Рейчел и Кейли явно не терпелось вернуться к ноутбукам, но воспитание требовало побеседовать с Аланом, старшим членом команды, человеком таинственного происхождения, предположительно важной птицей.

— Джидду уже видели? — спросила Рейчел.

— Нет, пока не успел.

— Поспать удалось? — спросила Кейли.

Алан сказал правду: не спал почти шестьдесят часов, уснул около шести утра. Все трио посоветовало ему вернуться в отель и отдохнуть. Они тут сами сегодня управятся.

— Что-нибудь снотворное у вас есть? — спросила Кейли.

— Ничего. Побоялся, что меня на таможне расстреляют. А у вас?

У них тоже не было.

— Я тут подумал, — сказал Брэд. И глянул на Алана, словно сама эта концепция — думать — требовала полевых испытаний. Алан постарался изобразить ободрение. — Ну, я хотел сначала спросить вас, — пояснил Брэд, — но я подумал: может, звякнуть в центральный офис, сказать, что условия здесь так себе?

Алан посмотрел на Брэда — долго, молча. Как ему внушить, что это отвратительная идея? Надо как-то внушить.

— Отличная мысль, — сказал Алан. — Но давай пока отложим.

— Ладненько, — сказал Брэд.

— У меня в три встреча с Каримом аль-Ахмадом, — сказал Алан. — Наверняка там все и разъяснится.

Молодежь закивала, потом все посидели, ничего не говоря. Начало первого. А впечатление такое, будто они уже которые сутки торчат в этом шатре.